Возвращение - Чужин Игорь Анатольевич - Страница 29

Вступать в открытый бой с орками мне не позволяло физическое состояние – моих сил хватило бы максимум на пять минут махания мечом, а затем меня легко прирезали бы. При минимальном расходе физических сил удары исподтишка обеспечивали необходимый результат, и я старался действовать быстро и бесшумно. Однако моему везению пришел конец, когда на тот свет отправился тридцать первый орк. Сухая ветка предательски треснула под ногой, и я из охотника мгновенно превратился в дичь. Орки, быстро разобравшись в ситуации, бросились за мной в погоню, и началась игра в догонялки, призом в которой была моя жизнь. Забег с препятствиями по ночному лесу быстро меня вымотал, и я решил свернуть к дороге, чтобы попытаться оторваться на открытой местности. Это решение оказалось ошибочным, потому что преследователи начали быстро меня нагонять.

Однако нет худа без добра, потому что за мной погнались все оставшиеся в живых орки, а по собравшемуся в кучу противнику можно было ударить магией. Отбежав от лагеря насколько у меня хватило сил, я остановился и, задыхаясь от усталости, нанес ментальный удар вдоль дороги. Удар получился неточным и ушел немного в сторону, но оркам и этого хватило с избытком. Трясущиеся от усталости ноги сами подогнулись, и я повалился на дорогу, хватая ртом воздух, но никак не мог отдышаться. Мою грудь стал разрывать сухой кашель, рвавший легкие на куски. Неожиданно из глаз полетели искры, и я даже ненадолго потерял сознание.

Придя в себя, я с трудом поднялся на ноги и отправился искать выживших после магического удара орков. Мне обязательно нужно было захватить языка, чтобы разобраться в создавшейся обстановке. Магическое зрение обнаружило живых всего три ауры, остальных зеленорожих просто размазало по дороге. Однако два претендента в языки вскоре умерли от шока и кровопотери, поэтому у меня остался всего один кандидат. Ему повезло ненамного больше, потому что ментальный удар раздробил ему правую ногу ниже колена, превратив в кровавый фарш. Однако воин не потерял сознания от страшной боли и успел остановить кровь, перетянув ногу жгутом. Орк оказался на удивление живучим и, несмотря на тяжелую рану, сумел довольно далеко уползти в лес.

Я усыпил ползуна магией и на последнем издыхании поплелся к лагерю, в результате чего едва не расстался с жизнью. Четыре стрелы вылетели из кустов, и я только чудом успел отскочить за дерево. Отборный мат и обещание оторвать снайперам голову уведомили воинов Арчера, что это вернулся из боя их князь Ингар, и обстрел сразу прекратился. Я, прячась за деревом, потребовал к себе Арчера и только в его сопровождении прошел в лагерь. К моменту моего возвращения уже начало светать, и я доплелся до своего фургона, когда лучи солнца осветили округу.

Проводив меня, Арчер хотел вернуться на линию обороны, но я остановил его, объявив:

– Расслабься, орки на сегодня закончились, и опасность миновала. Отправь десяток бойцов собрать трофеи и пусть притащат связанного орка, который спит в лесу у дороги.

Услышав приказ, Арчер решил, что у князя Ингара не все в порядке с головой, а поэтому не поверил моим словам и попытался меня успокоить:

– Ингар, тебе надо лечь отдохнуть. Магия нежити высосала из тебя все силы, и это чудо, что ты вернулся живой из леса. Я оторву голову придуркам, которые должны были охранять своего князя, а не дрыхнуть на посту!

Выслушав Арчера, я понял, что воины охраны не доложили о моем уходе из лагеря, а из леса не было слышно звуков боя. Магический удар я нанес в километре от линии постов, и его вполне могли принять за раскаты грома. Чтобы вразумить недоверчивого подчиненного, я взял его за ворот куртки и, притянув к себе, сказал:

– Арчер, я чертовски устал, и у меня нет сил доказывать тебе, что я в своем уме и трезвой памяти. Просто выполняй приказы, и все будет хорошо! Иначе я отрежу тебе уши, которые стали плохо слышать приказы твоего князя! Ты хорошо понял меня?

– Да, мой князь, – прохрипел Арчер.

Мне с трудом удалось подавить раздражение, но эти слова неожиданно подали идею, как обезопасить караван от нападения еще на пару дней. Память вытащила из тайников подсознания воспоминания о недавней войне на Кавказе, которая велась обеими сторонами с большой жестокостью.

– Я надеюсь, ты понял свою ошибку?! Теперь слушай меня очень внимательно! Прикажи воинам отрезать всем мертвым оркам правое ухо и принести в лагерь. Зачем это нужно сделать, я объясню тебе завтра, когда оклемаюсь, но приказ исполни в точности!

Арчер, обиженно пожав плечами, убежал выполнять мой странный приказ, а я привалился к колесу фургона и закрыл глаза. Мне было не до обид Арчера, потому что порванные перегрузкой мышцы дико болели, и только магия помогала мне не завыть от этой боли. Я погрузился в транс и наспех заделывал разрывы в мышцах и сосудах, пока мое тело не превратится в один большой кровоподтек. В таком заторможенном состоянии я провел больше часа, но меня никто не побеспокоил. Даже Лена и Катя, выбравшись из фургона, не решились меня трогать и, пошептавшись с воинами охраны, куда-то ушли. Через полтора часа вернулся Арчер, который был явно не в себе. Притворно покашляв, он дождался, пока я открою глаза, и, вытянувшись по стойке «смирно», доложил:

– Мой князь, вернулась разведчики. Они рассказали, что весь лес завален трупами орков, и притащили пленного, которого нашли в указанном вами месте.

– Арчер, прекрати ломать комедию и брось эти придворные расшаркивания. Ты мой друг и должен говорить со мной как с равным. Прости, что я вел себя грубо, но у меня от боли даже зубы свело, а ты говорил со мной как с придурком.

– Ингар, прости старого дурака, но как такое возможно?

– «Есть многое на свете, друг мой Арчер, что и не снилось нашим мудрецам», – перефразировал я цитату из «Гамлета». – С последней нашей встречи прошло пять лет, а мир не стоит на месте. Я и тогда неплохо махал мечом, а за последние годы добился значительных успехов в уничтожении себе подобных. Это еще цветочки. Кстати, уши принесли?

– Да, все пятьдесят четыре штуки, как ты приказал. Только я не пойму, зачем они тебе?

– А ты что думаешь на этот счет?

– Не знаю, Ингар, ты маг, а я в этих делах не разбираюсь. Наверное, с помощью этих ушей можно на орков порчу наслать!

– Мой друг, все намного проще. Как ты думаешь, что сделают орки, когда увидят убитых воинов с отрезанными ушами?

– Наверное, решат, что на их воинов охотился очень сильный маг или большой отряд неизвестных врагов. Я бы на их месте выслал разведку и подождал, пока появится ясность, уж слишком все выглядит странно.

– Вот именно для этого я и приказал отрезать трупам уши. Пока орки будут разбираться что да как, у нас будет в запасе пара спокойных дней. За это время мы далеко уйдем от погони, и я смогу поправить здоровье. Потом мы еще раз сходим к оркам в гости и оставим без ушей остальное стадо идиотов.

– Ингар, слава богам, что ты хуман, а не орк. В противном случае я бы не дал за наши уши и сломанной стрелы!

– Ладно, хватит балаган разводить, лучше помоги мне встать, – сказал я, протягивая другу руку.

Радостный Арчер бросился ко мне и почему-то начал трясти протянутую руку. Я взвыл от боли и послал его сначала в известном всем направлении, а заодно и за завтраком, потому что раны требовали материальной пищи для восстановления, а магия только помогала организму.

После обильного завтрака я приказал сворачивать лагерь, залез в фургон и заснул как убитый. Сквозь сон я услышал, как в фургон забрались Лена и Катя, которые попытались меня разбудить, чтобы узнать новости, но это им не удалось.

Проснулся я только вечером, когда караван уже готовился к ночевке. Организм за это время практически залечил травмы, но зверский голод снова терзал мое тело. Пока я бегал по естественным надобностям, отцы-командиры организовали для меня обед, совмещенный с ужином, и я выслушал их доклады. Арчер отрапортовал, что разведка не обнаружила присутствия орков позади каравана и пока все тихо. Артак тоже доложил, что не наблюдает ничего опасного в магическом плане, и попросил меня пройти медосмотр и лечение противоядием. Я не стал возражать и отдал себя в руки мага, который уже доказал свою профпригодность. Через час лечение было закончено, и я сразу попал в руки своих женщин, которые буквально извертелись от нетерпения, желая задать многочисленные вопросы.