Невеста-обманщица - Коултер Кэтрин - Страница 10

Тони попытался было снова надеть на себя маску унылого страдальца, но вдруг увидел свое отражение в зеркале, и усмехнулся:

— Почему бы и нет?

Клейборн-холл

"Действительно, почему бы и нет”, — думал Тони Пэриш пять дней спустя, ослепнув от видения, которое стояло в пяти футах от него. Это было самое прекрасное существо, которое он когда-либо встречал. Ни одна из его бывших или теперешних любовниц, ни его бывшая невеста не годились ей в подметки. Он всегда считал, что только блондинка может быть по-настоящему красивой, женственной и обольстительной. Боже, как он ошибался. Ее длинные пышные волосы были настоящего черного цвета, без малейшего проблеска рыжины. Ее невероятно голубые глаза в обрамлении длинных черных ресниц могли кого угодно довести до греха. На белоснежной алебастровой коже ее губы смотрелись как лепестки цикламена. Совершенство линий ее грациозного тела окончательно добило Тони, и он молча стоял, бледный и потрясенный.

Вся его ловкость в обращении с женщинами куда-то улетучилась, и, заставив себя наконец посмотреть ей в лицо, он увидел, как легкая улыбка тронула ее губы.

— Виконт Рэтмор? Полагаю, вы и есть кузен графа, — сказала она, протягивая ему руку.

Он кивнул, чувствуя себя полным дураком, медленно перевернул ее руку и поцеловал мягкую ладонь. Конечно, она знает о том эффекте, который произвела на него, думал он, продолжая удерживать ее руку. И конечно же она попытается манипулировать им. Странно, но он не чувствовал ни малейшего желания сопротивляться. Вдруг он почувствовал, как ее пальцы слегка напряглись в его руке в ответ на его улыбку. Может быть, и она оказалась под впечатлением его обаяния? Скоро будет видно. Ему нужно вернуть себе уверенность, так сильно поколебленную Терезой Карлтон. Он может, если захочет, заставить эту великолепную женщину покориться ему. Он может и он добьется этого…

Услышав ее имя, он похолодел. Ее звали Мелисанда, и он приехал сюда, чтобы жениться на ней в качестве уполномоченного графом лица. Она должна стать женой его кузена, Дугласа Шербрука.

Итапль, Франция

Дуглас находился в сердце укрепления Наполеона, где велась усиленная подготовка к морскому вторжению, хотя в принципе любое место от Булони до Дюнкерка и от Дюнкерка до Остенда можно было рассматривать как часть этого грандиозного проекта. Это было, безусловно, одно из самых безопасных на данный момент мест во Франции, особенно для английского шпиона. Хотя безопасности как таковой не было нигде, люди тем не менее приезжали и уезжали, говорили, слушали, выполняли свою обычную работу, а художники даже делали зарисовки всего, что происходило вокруг. Дуглас был поражен тем, сколько людей работало сутки напролет во всех этих гаванях и доках, на пляжах, сооружая средства передвижения всех видов. Кое-где на работах были заняты солдаты, но, насколько он мог заметить, работали они хуже гражданских рабочих. Всюду, куда ни падал взгляд, бурлила человеческая деятельность.

Дуглас был одет в форму рядового; три дня назад она еще была новенькой и блестящей, но сейчас уже заметно поблекла и помялась. В ожидании связного с инструкциями Кадоудэла он понемногу приглядывался к обстановке, выуживая информацию у болтливых офицеров и вербованных солдат в ближайших распивочных. Ожидание было пока его единственным занятием. Его французский был безупречен, манеры такие, какими им и следовало быть. Он принимал участие в жалобах и сплетнях вербованных солдат и, соблюдая почтительную дистанцию, выслушивал офицеров, выказывая им должное внимание и уважение. Все разговоры крутились вокруг предполагаемого вторжения. Предположения эти основывались на том лишь факте, что Наполеон посетил две недели назад многие войсковые расположения на берегу, заверяя людей, что скоро, теперь уже очень скоро, они пересекут этот маленький пролив и покажут всем этим английским банкирам и купцам, кто правит морем и землей. Замечательные слова, подумал Дуглас. Неужели и сам Наполеон верит в то, что английское крестьянство выйдет ему навстречу и будет приветствовать его как освободителя, если ему все-таки удастся пересечь канал и, сметя английскую оборону, высадиться в Дувре?

Прошло два дня. Дуглас уже устал от ожидания. Совершенно неожиданно он получил инструкции от какого-то одноногого попрошайки, смердящего, как гнилая капуста, который сунул толстый пакет ему в карман, когда он проходил мимо. Прежде чем Дуглас успел спросить его о чем-то, он скрылся в подворотне.

Дважды прочитав письмо и выучив инструкции, он тщательно изучил все вложенные в пакет бумаги и документы. План был чертовски дерзким и сложным. Джордж Кадоудэл всегда имел склонность к рискованным предприятиям; в последнее время его преследовали неудачи, хотя когда-то он знавал и успех. Но на этот раз он превзошел самого себя. План был одновременно великолепным и безрассудным.

He вызывало сомнения, что он провел долгие часы, продумывая освобождение этой проклятой девицы, Жанин Доде. Несмотря на беспардонность его требования, английское правительство вынуждено было пойти ему навстречу. Англия уже вложила миллионы франков в операцию похищения Наполеона и поднятия восстания в Париже, которое должен был возглавить граф д'Артуа, младший брат Людовика XVIII. Не исключалось и восстановление монархии. И мозговым центром всего этого плана был Джордж Кадоудэл. Конечно, он не мог сам освободить девушку. Это было слишком рискованно и вряд ли принесло бы успех. Зато Дуглас, как никто, подходил для этой задачи. Кадоудэл в свое время не раз видел его в деле и знал, что, при всех его блестящих способностях, ему еще сопутствует и везение, а сейчас оно было просто необходимо. Интересно, подумал Дуглас, известна ли ему также его репутация в отношении женщин?

На следующее утро Дуглас пришивал пуговицы к новым брюкам и гладил новое черное пальто. Достигнув Булони, он станет официальным функционером из Парижа, отправленным лично Бонапартом для проверки готовности войск к вторжению. Он горячо молился, чтобы его бумаги оказались в полном порядке и не вызвали никаких подозрений. Располагая английскими деньгами, Кадоудэл мог прибегнуть к услугам лучших специалистов по подделке. Дугласу вовсе не улыбалось, чтобы его разоблачили и расстреляли как шпиона.

Ровно в двенадцать часов, войдя в требуемый образ до кончиков ногтей, он отправился в Булонь, в резиденцию генерала Оноре Белесьена, найти которую не представляло большого труда. Здание принадлежало мэрии и было самым большим в городе. Генерал считался гостем мэра. Сам мэр отбыл три месяца на зад в неизвестном направлении.

Теперь Дугласу было известно о Белесьене практически все. Вряд ли генерал сможет чем-либо его удивить. Это был прекрасный тактик, очень толковый администратор, хотя следить за выполнением своих распоряжений на местах он предоставлял своим помощникам. Проявлял жестокость не только к пленным, но и к собственным подчиненным. Не пропускал ни одной юбки. Считал себя отличным знатоком как в военных, так и в любовных делах. Свою многострадальную жену и четверых детей сплавил в Лион, чтобы избежать нареканий и скандала. В сравнении с обычными людьми мнил себя чуть ли не богом. Легко терял над собой контроль, и любой попавшийся ему под горячую руку мог поплатиться жизнью. В любовных делах не отличался галантным обхождением, даже будучи в прекрасном настроении. Покинув постель очередной любовницы, как правило, напивался до бесчувствия.

Мэрия находилась в стороне от основной дороги, к ней вела аллея раскидистых дубов, которые в жаркое время года радовали глаз своей яркой зеленью, а воспаленную кожу — тенистой прохладой. Само здание было трехэтажным, из желтого кирпича, потемневшего от времени. До самой крыши тянулись кудрявые плети плюща. Похоже, у мэра есть вкус, подумал Дуглас. Или был. Он насчитал как минимум дюжину солдат, патрулирующих двор и охраняющих вход в здание. Посмотрел вверх, пытаясь угадать, в какой из комнат третьего этажа прячут Жанин Доде. В том, что генерал переспал с ней, не было сомнений. Можно было только надеяться, что он хотя бы не мучил ее своими извращенными фантазиями. Оставалось также загадкой, было ли ему известно, кем была эта девушка.