Невеста-чужестранка - Коултер Кэтрин - Страница 20

Мать долго молчала. Очень долго.

— Англичанам тоже не стоит доверять, — изрекла она наконец. — Конечно, они не так опасны, как твой дядя, но все же держи ухо востро, иначе тебя ждет горькое разочарование. Пусть он и викарий, но наверняка способен на любой обман. — Если ты имеешь в виду нового лорда Бартуика, он действительно англичанин и викарий, мама, но в остальном ты ошибаешься, — улыбнулась Мэри Роуз, осторожно заплетая матери косу. — Я с удовольствием поставила бы на него свое последнее пенни, но, поскольку у меня и этого нет, довольно того, что я в него верю.

— Донателла по-прежнему твердит, что Йен обручился с ней и собирался жениться?

— Да, но все это имело бы значение, останься он в живых. Какая теперь разница? Пусть несет что хочет. Она тоже его любила.

— Вот уж нет! Всего лишь хотела, потому что ему предстояло стать новым лордом Бартуиком, и к тому же он собирался жениться на тебе. Она опасна, Мэри Роуз.

У девушки не нашлось ответа. Она помогла матери переодеться в светло-желтое муслиновое платье, давным-давно вышедшее из моды, но не утратившее своей прелести. Она даже подобрала ленты того же цвета, чтобы вплести в волосы Гвинет.

— Хоть бы Майлз скорее вернулся, — заметила мать.

— Верно. Он такой чудесный человек и неизменно учтив со мной. С нетерпением жду его визита.

— О да, — кивнула Гвинет.

Мэри Роуз наспех оделась и, взяв мать под руку, свела вниз. У подножия лестницы стоял Тайсон, глядя на дам, Находившийся рядом сэр Лайон тоже поднял глаза. Мать легонько взмахнула рукой в знак приветствия и повернулась к дочери:

— Повторяю, не верь англичанину. Чересчур он красив. У таких людей один грех на уме.

— Нет, мама, ты не права, — тихо возразила девушка, надеясь, что Тайсон их не слышит.

— А меня предупреждали, — вдруг произнес он звучным голосом, донесшимся до самых дальних уголков холла, — что не стоит доверять шотландцам.

Сэр Лайон расхохотался. Из утренней столовой выглянула Донателла и, пренебрежительно оглянувшись на Гвинет, бросила:

— Не обращайте на нее внимания, милорд. Она всего лишь мать Мэри Роуз и давно не в себе.

— Я безумна, когда мне это выгодно, — усмехнулась Гвинет, вцепившись в пальцы дочери. — Ты же была и всегда останешься сукой.

Мэри Роуз внезапно осознала, что это, возможно, чистая правда. Ее мать намеренно предпочитала жить в своем собственном мире.

Гвинет вырвала руку и стала грациозно спускаться по ступенькам, откинув голову и распрямив плечи, словно истинная королева.

— Дочь моя, я иду завтракать. Приведи нового лэрда Бартуика, я с ним потолкую.

— Да, мама.

— Буду очень рад, мэм, — поклонился Тайсон.

Позже, скача рядом с Мэри Роуз, Тайсон думал, с какой необыкновенной женщиной свела его судьба. Благодаря искусству общения с людьми самых разных возрастов, воззрений, воспитания и образования он совсем не устал, общаясь с Гвинет Фордайс. По его мнению, ей не стоило так унижать дочь в его присутствии, и ему было жаль Мэри Роуз. Зачем высмеивать слепую веру дочери в людские добродетели, если девочке с детства внушали, что мужчины были созданы дьяволом на погибель женщинам? Правда, на это Тайсон со смешком заметил:

— Иногда я сам так думаю, миссис Фордайс.

— Я не замужем, викарий.

— Знаю, мэм.

— И следовательно, моя дражайшая дочь — ублюдок.

— Определение, мэм, которое, возможно, отражает факты, но никак не соответствует ее характеру.

Мэри Роуз поперхнулась чаем.

Остановив старую кобылу Розу у бурной горной речки, девушка сказала:

Это одно из моих любимых мест. Хотите немного отдохнуть?

Тайсон спешился. Великан совершенно не интересовался Розой, вероятно, потому, что кобыла была не только дряхлой, но и злобной, так что можно было пустить коней пастись. Молодые люди уселись на берегу. Рокот воды заглушал голоса, так что ему пришлось почти крикнуть:

— Ваша матушка совсем не показалась мне безумной, Мэри Роуз.

Девушка сорвала водяную лилию и принялась внимательно ее изучать.

— Порой мне кажется, что она специально уходит в свое так называемое безумие, прячась от окружающего мира, — покачала она головой. Глаза ее наполнились обидой, болью и жалостью. К себе? Или к матери? — Я сознаю также, что ее сумасшествие — прекрасное оправдание всему, что она высказывает в лицо людям.

— Как ни жаль это признавать, но вы, возможно, правы.

Мать, которая наслаждается жестокой игрой, не думая о том, как это скажется на дочери? Гвинет Фордайс — настоящая красавица и вряд ли кому-то сознательно причинит зло, но душа ее отнюдь не чиста. Она себялюбива и эгоистична. Намеренно отгородилась от всех. Нет, она в своем уме, он в этом уверен.

— Почему она так не любит Донателлу? — внезапно поинтересовался Тайсон.

— Потому что она законная дочь, а я — Позор Семьи. Кроме того, мама терпеть не может свою сестру, леди Маргарет. Теперь вы, конечно, гадаете, почему мы все-таки живем в Велленс-Мэнор.

— Да, но если эта тема вам неприятна, можете не отвечать.

Мэри Роуз пожала плечами:

— Дело в том, что нам больше некуда деться. Я незаконнорожденная. Денег у нас нет. Мать ни одной живой душе не назвала имя моего отца. Я похожа на нее, так что даже предположить ничего нельзя.

— Ваш отец, возможно, был женат. Такое часто случается. Думаю, он из местных жителей. Неужели даже слухов никаких не ходило?

— Нет, Я пыталась узнать у матери, но, стоило мне заговорить об этом, она отвечала непонимающим взглядом. Вы, разумеется, правы. Если он все еще жив, значит, по-прежнему женат и не может жениться на матери.

— Скорее всего.

— Но кто знает? — Это было двадцать пять лет назад. Столько воды утекло! — Она снова замолчала, любуясь быстро бегущей водой. — Ах, Тайсон, какая странная штука — жизнь, не правда ли? Но как бы она ни была к нам сурова, приходится с этим мириться.

— Верно, — кивнул он. — Приходится.

Как ему нравится звук собственного имени на ее губах! Нежный своеобразный акцент, певучий, как журчание ручейка.

Нет, он совсем спятил! Впал в поэтический бред, вообразил себя этаким лордом Байроном!

— А ваш дядя? Ему ничего не известно? Она так энергично тряхнула головой, что темно-рыжие пряди рассыпались по плечам.

— Нет, иначе знала бы вся Шотландия. Мой дядя скрытностью не отличается. Жаль, что мать вас оскорбила.

— Причем сделала это с большим искусством, — признал Тайсон, тоже срывая лилию. Ее стебель был неприятно-скользким, зато сам цветок обладал неожиданно тонким ароматом. — Невозможно ею не восхищаться. И я совсем не обиделся. Dinna fache yerself, Мэри Роуз. Не стоит расстраиваться.

— Звучит совсем по-шотландски, милорд, — улыбнулась она.

— Стараюсь!

— А как вы справляетесь с миссис Гриффин?

— Мистер и миссис Гриффин, мои недолгие гости, наговорили таких гадостей, что ничего не оставалось, как указать им на дверь. Мегги, которую следовало бы выпороть, усомнилась, что они послушаются, и сочла своим долгом выгнать их из Килдрамми.

— Боже, и как ей это удалось?

— Разыграла привидение и насмерть перепугала старую клячу.

— Расскажите поподробнее. До чего же умная девочка! Миссис Гриффин вечно торчала в Килдрамми. Я слышала, что в юности мистер Гриффин был настоящим повесой. Женщины его обожали. Но потом супруга вцепилась в него мертвой хваткой и вот уже много лет не отпускает, Никто не знает, как это получилось. Может, его почтительное отношение к жене — только притворство? Неизвестно. Кстати, на меня она никогда не обращала ни малейшего внимания, потому что я всего лишь незаконная дочь. Меня даже не приглашали пить с ней чай. Только Донателлу.

— Мэри Роуз, вы хотите стать женой Эриксона Макфайла?

Девушка вздрогнула и едва не свалилась в речку. Тайсон еле успел схватить ее за руку.

— Простите, но я должен был спросить. Видите ли, ваш дядя считает, что, если бы Эриксону удалось поговорить с вами, вы переменили бы свое мнение о нем. Он сумел бы вас убедить.