Магия Луны - Коултер Кэтрин - Страница 15

Она попыталась отвлечься и сосредоточиться на проплывающих за окнами пейзажах, но скрежет, тряска и раскачивание вовсе не располагали к приятному созерцанию.

Рафаэль тоже располагал временем, чтобы подумать. Стоимость древней рухляди, громко именуемой экипажем, и услуг кучера заставила его на несколько секунд лишиться дара речи, и лишь возмущенно потрясти голо вой. Этот Том Меррифилд — сущий разбойник. И Рафаэль, обретя наконец голос, немедленно сообщил ему об этом. На что Том криво осклабился:

— Видите ли, сэр, мне совершенно не хочется тащиться в Лондон, и если я вопреки своему желанию все-таки иду вам навстречу, то вы просто обязаны оценить это соответствующим денежным вознаграждением.

В конце концов согласие все же было достигнуто. Но сумма, которую Рафаэль выложил, была столь велика, что он не изменил своего мнения о грабительской сущности кучера.

— Все очень просто, — философски объяснил Том, смачно сплюнув, — желания человека далеко не всегда совпадают с его возможностями.

С этим мудрым высказыванием трудно было не согласиться.

После нескольких часов пути Рафаэль с удивлением обнаружил, что мысленно он все время рядом с ехавшей неподалеку в закрытом экипаже девушкой. Он поймал себя на том, что постоянно оглядывается, чтобы удостовериться: она здесь и в безопасности. Хотя что, собственно, с ней могло произойти?

Он думал о множестве проблем, которые неизбежно возникнут, как только они приедут в Лондон. Виктория наивно убеждена, что стоит ей только переступить порог конторы поверенного, как она тут же получит свои деньги. Если, не дай Бог, Дамьен действительно ее опекун, то в соответствии с законом он может распоряжаться ее средствами и ею самой до достижения девушкой двадцати одного года.

Рафаэль внимательно наблюдал за своей юной спутницей, когда они остановились перекусить. И был поражен! Похоже, она не предвидела никаких трудностей. Виктория с аппетитом ела, оживленно болтая о каком-то поэте по имени Колебридж. Сам Рафаэль никогда ничего об этом парне не слышал. Что ж, пусть беззаботно радуется жизни, пока есть такая возможность. Бог знает, что ждет ее в Лондоне.

— Вы устали? — спросила Виктория, отставив в сторону пустую тарелку.

— Устал? Я? С чего вы взяли?

— Вы сегодня так молчаливы, задумчивы…

— Так ведь вы говорите за нас обоих, а я только веду себя как джентльмен и не прерываю вас.

Виктория не поняла, дразнит он ее или говорит серьезно, и после короткой паузы тихо спросила:

— Вы жалеете, что взяли меня с собой?

— Да, — честно ответил Рафаэль, — но сейчас это не имеет никакого значения. Вы готовы, Виктория?

Погода была превосходная, лошади бежали легко и весело, поэтому путешественники провели в дороге весь оставшийся день. К вечеру они подъехали к Броуд-виндзору.

Рафаэль не был знаком с хозяином местной гостиницы, поэтому на ехидное замечание последнего, что прибывшая с ним дама, вероятно, является его сестрой, только скрипнул зубами, покрепче сжал кулаки и невозмутимо ответил:

— Разумеется. Кстати, нам необходимы смежные комнаты. Сами понимаете, в наше время приходится соблюдать особую осторожность, когда сопровождаешь молодую леди.

Слава Богу, Виктория не слышала этого разговора. Она в это время восхищенно разглядывала изящное старинное лепное украшение, наверняка, мстительно решил Рафаэль, откуда-нибудь украденное.

Они ужинали в маленькой, очень душной, обставленной старинной мебелью столовой. Виктория переоделась, сменив свое детское платье на другое, ничуть не менее детское. К тому же розовый цвет одежды невыгодно подчеркивал природную бледность ее лица, делая ее почти болезненной. Рафаэль немедленно поделился этим наблюдением со своей спутницей и посоветовал никогда не носить платья пастельных тонов. К его немалому удивлению, она сразу же согласилась.

— Что это с вами? — хмыкнул Рафаэль. — Как-то привычнее, когда вы по любому поводу спорите и перечите.

Виктория вяло улыбнулась:

— Я немного устала. Не привыкла к этим бесконечным часам в дороге, и к тому же в одиночестве время тянется очень медленно.

— Может, вы предпочтете составить мне компанию и завтра ехать верхом? — предложил Рафаэль. — Я мог бы это устроить.

Как по мановению волшебной палочки бледные щеки девушки окрасил нежный румянец, в тусклых глазах появился блеск.

— Ой, большое вам спасибо! Вы не представляете, как скучно целый день ехать одной. К тому же в карете так душно!

На ужин им приготовили вареную говядину, помидоры и пирог с почками. Некоторое время изрядно проголодавшиеся путешественники ели молча. Утолив первый голод, Виктория подумала, что решение продолжить путь верхом она приняла довольно опрометчиво. В любой момент больная нога легко могла подвести. Отбросив эту мысль, чтобы не расстраиваться, она съела еще один кусок очень вкусного пирога и, решив, что молчание затянулось, заговорила:

— Вы сказали, что уже пять лет не появлялись в Драго-Холле. А где же вы были все эти годы? В каких странах побывали?

— То здесь, то там, — туманно пояснил Рафаэль.

— Не хотите говорить? Почему?

— Нет, вы меня не поняли. Я — морской капитан. Мой корабль «Морская ведьма» сейчас стоит на ремонте в Фалмуте. Если бы мы не попали в шторм и не получили такие серьезные повреждения, я бы не имел сейчас удовольствия сидеть с вами здесь за одним столом, Виктория сразу же позабыла о еде.

— «Морская ведьма», — мечтательно проговорила она, вслушиваясь в звук собственного голоса. — Как это здорово звучит. Наверное, мне следует называть вас капитан Карстерс?

Рафаэль сосредоточенно разглядывал сочный крупный персик.

— Увы, моя дорогая, я больше не капитан. Это место займет мой первый помощник Ролло Колпеппер. Я собираюсь вернуться в Корнуолл и стать землевладельцем.

Словно не слыша его грустной исповеди, Виктория с восторгом разглядывала бравого капитана.

— Целых пять лет на своем корабле! Должно быть, вы пережили самые удивительные приключения! А я вот никогда нигде не была и ничего не видела. А в Китае вы были?

— В Китае? — Рафаэль улыбнулся и протянул девушке кусочек персика. — Нет, в Китае я не был. Сейчас я вернулся с Карибского моря.

— Вы торговый капитан?

— Вы почти угадали. Видимо, судьбе угодно, чтобы я занялся именно торговлей.

— Рафаэль, — взмолилась Виктория, — ну почему вы скрытничаете? Расскажите мне о ваших приключениях! Поймите, я никогда не разговаривала с настоящим моряком. Мне так хочется послушать…

Мысленно усмехнувшись ее детской назойливости, Рафаэль начал рассказывать. Он говорил о бескрайних морских просторах, о том, каким изменчивым бывает море: нежное и ласковое в спокойную погоду, оно становится жестоким и беспощадным во время бури, с ненасытностью голодного зверя проглатывая попавшие в его власть маленькие лодочки и большие океанские корабли. Он рассказывал ей об экзотической природе тропического леса, о вкусе плодов манго и папайи, улыбнувшись, вспомнил о Леоне Эштоне и Диане Саварол и о его собственной роли в устройстве их брака.

— Кто знает, возможно, мы увидимся с ними в Лондоне, — в заключение добавил он. Виктория сразу насторожилась.

— Вряд ли, — сухо заявила она. — Как только мы приедем в Лондон, наши дороги разойдутся.

— Ну, не сразу… Где же ваше любопытство, Виктория? Неужели вам не интересно, куда я собираюсь вас отвезти?

Виктория ехидно усмехнулась:

— Вы хотели помучить меня неизвестностью, а ", в свою очередь решила вести себя так, словно это меня ни капельки не интересует. Так вы быстрее все расскажете сами.

Рафаэль протянул ей еще кусочек персика. Некоторое время он молча и очень внимательно следил, как она ест. Капелька сока потекла по подбородку девушки, и он, наклонившись, вытер ее уголком салфетки. Виктория не отшатнулась, не вскочила с места. И только с неожиданной грустью посмотрела ему прямо в глаза.

— Я неоднократно упоминал в своем рассказе о Леоне Эштоне, — не выдержав затянувшейся паузы, отрывисто проговорил Рафаэль. — Так вот, я отвезу вас к его двоюродной тетке леди Люсии. Сам я ни разу не видел эту уважаемую даму, но Леон мне очень много о ней рассказывал.