Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Коултер Кэтрин - Импульс Импульс

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Импульс - Коултер Кэтрин - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

На следующее утро довольно рано Рафаэлла уже была в тюрьме. Сержант Хэггерти, твердолобый пожилой полицейский, проработавший в полиции уже почти тридцать лет, лишь устало улыбнулся ей и сказал, что она может провести здесь хоть весь остаток своих дней, болтая с этим сумасшедшим подонком, — ему, мол, все равно. Конечно, конечно, он об этом никому не расскажет. Рафаэлла знала, что сержанту отнюдь не все равно, но лейтенант Мастерсон держал свое слово — только бы дело ограничилось одним этим визитом.

Рафаэлла сидела в комнате для допросов за перегородкой из железной проволоки. Комната казалась не просто грязной, она производила гнетущее впечатление: облупленная светло-зеленая краска на стенах, казенные пластиковые стулья. Здесь не было телефона, всего лишь решетка, отделявшая заключенных от посетителей. Молодой охранник с бесстрастным лицом — он уже многое повидал на своем веку и хотел уберечь себя от новых впечатлений — легонько втолкнул Фредди Пито в комнату.

Рафаэлла внимательно, как и раньше, оглядела Фредди. Никогда в жизни ей не доводилось видеть более жалкого юноши. Парень не выглядел как маньяк, скорее он был смертельно напуган всем случившимся.

Прошло целых десять минут, прежде чем она сумела хоть немного разговорить его.

По словам Фредди, он купил топор по просьбе отца. Эта тема была ему знакома.

— Мистер Пито, вы сообщили об этом полицейским? — спросила Рафаэлла, пытаясь говорить спокойно и очень тихо; она старалась ни на секунду не сводить глаз с его лица.

— Да, мэм, но они назвали меня паршивым вруном и сумасшедшим. Я говорил им много раз, но без толку. Они все равно называли меня сумасшедшим паршивым вруном.

— А отец сказал вам, почему он хочет, чтобы вы купили топор?

Фредди уставился на нее, его лоб пересекла глубокая морщина, густые темные брови почти сошлись на переносице.

— Не знаю, мэм. Просто он приказал мне его купить. Это все, клянусь. — И тут Фредди Пито произнес кое-что, чего Рафаэлла никак не могла ожидать: — Он сказал, что вышибет из меня мозги, если я не куплю этот топор.

Рафаэлла почувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок, сердце ее учащенно забилось. Теперь надо вести себя очень осторожно.

— Видите ли, мистер Пито… Не возражаешь, если я буду называть тебя Фредди?.. А ты можешь называть меня Рафаэллой. Тебе надо показаться врачу. У тебя левый глаз покраснел и слезится. Он когда-нибудь избивал тебя?

— Кто?

Сейчас не торопись, Раф, не спеши.

— Твой отец. Он бил тебя?

Фредди кивнул, лицо его оставалось бесстрастным.

— С детства. Но не меня одного. Маму тоже, и моего младшего брата. Папа называл Джо ублюдком и вечно грозил, что изобьет его. Он все время так и делал.

— Ты должен был рассказать об этом полиции. Фредди озадаченно взглянул на Рафаэллу:

— А разве им надо об этом знать? Все вокруг дерутся. Им наплевать.

— А твой адвокат, мистер Декстер?

— Мистер Декстер приказал мне держать язык за зубами и ни о чем не беспокоиться: тогда я был не в себе — примерно десять минут я был не в себе, — так он говорил, что-то в этом духе.

Фредди Пито, двадцати трех лет от роду, с его маленькими темными глазками и жесткими черными волосами, не был похож на интеллигента. Но он также не был похож и на сумасшедшего. Лицо его выглядело неестественно бледным, плечи были опущены, и от этого парень казался намного ниже своих шести футов. Фредди пытался отращивать бороду, чтобы скрыть свой покатый подбородок. Но от этого он выглядел еще хуже, потому что борода росла какими-то клочками. Он был похож на чудище, вне всякого сомнения. Забитое чудовище. И говорил Рафаэлле правду. И ему в самом деле надо было показать доктору глаз.

— Вы когда-либо ходили к врачу, мистер Пито?

— Вы можете называть меня Фредди.

— Спасибо. Ты когда-нибудь обращался к врачу после того, как твой отец избивал тебя, Фредди?

— О нет, мэм. Он говорил, что я этого не заслуживаю. Один раз дядя Киппер разрешил мне пойти к врачу. Папа тогда сломал мне руку, а потом просто перевязал ее и велел заткнуться. Одна только мама ходила и…

— Ты помнишь, что это была за больница, Фредди? Как давно это было?

— Да, мэм. Общая больница, кабинет неотложной помощи.

Больница общей терапии. Прекрасно. Почему же об этом до сих пор ничего не было известно? Потому что все кругом считают его паршивым вруном, вот почему.

— А что, психиатры не спрашивали тебя об этом?

— Спрашивали, мэм, но я не стал говорить им, что папа нас бил.

— Но почему?

— Потому что этот вопрос был просто одним из многих вопросов, написанных на таком длинном листе бумаги. Им хотелось знать, что я на самом деле чувствовал, вонзая топор в шею отцу, и умоляла ли меня мама пощадить ее.

Рафаэлла почувствовала, как комок подступил к горлу.

— Мне они все не понравились. Один был похож на дядю Киппера.

Рафаэлле пришла в голову шальная мысль, что если бы ее сейчас вырвало здесь на пол, то никто бы даже не заметил, настолько это соответствовало бы мрачной обстановке комнаты. Она внимательно посмотрела на Фредди. Какой-то кошмар. Бедный парень!

— Когда твоя мать обращалась в больницу, Фредди?

С минуту взгляд его был отсутствующим, затем с большой осторожностью он произнес:

— Четырнадцать месяцев назад, мэм. Она была очень плоха. Папа сказал врачам, что ее имя Милли Мут. Ему это показалось очень забавным.

— Это ты зарубил топором отца?

— Да, конечно, я, и остальных тоже.

Рафаэлла нагнулась к нему совсем близко:

— А теперь я думаю, что ты паршивый врун, Фредди. Он отпрянул назад и уставился на нее.

— Нет, я не паршивый врун, мэм. Нет!

Рафаэлла просто выпалила слова, совсем не думая об их значении. Слова вырвались, и теперь взгляд у Фредди опять стал отсутствующим.

Рафаэлла произнесла более твердым голосом:

— Да, ты врун. Скажи мне правду, Фредди. Всю правду.

Говорить дальше он отказался: громко позвал охранника и чуть ли не кубарем скатился со стула. И еще он лихорадочно тер глаз. О черт! Неужели она все испортила?

— Увидимся завтра, Фредди! — крикнула Рафаэлла ему вдогонку. — Я скажу им, что тебе надо показаться врачу насчет глаза.

Эти слова, вне всякого сомнения, вылетели прямо изнутри. Конечно же… он зарубил всю семью. А что, разве нет? Рафаэлла поймала себя на том, что недоверчиво качает головой. Она поспешно поднялась, желая как можно скорее покинуть эту мрачную комнату. С одной стороны, была ее интуиция — расследование подтвердит все догадки или, напротив, опровергнет их, с другой — рутинная работа. Горы рутинной работы. И ей обязательно надо увидеться с Фредди еще раз. Как заставить лейтенанта Мастерсона согласиться на еще одно посещение? Все равно ему придется согласиться. Теперь у Рафаэллы не было выбора.

Дальнейший ее путь лежал в больницу общей терапии, в регистратуру. Желающие добраться до историй болезни пациентов должны были проделать несложный фокус: надеть белый халат, обмотать вокруг шеи стетоскоп и вести себя уверенно, как главный врач больницы. Рафаэлле и раньше два раза приходилось так делать, и оба раза ей везло. У служащих было и без того полно работы, им даже в голову не приходило расспрашивать кого-то, чей внешний вид соответствовал больничной обстановке. Рафаэлле пришлось немного подождать, пока две дежурные сестры в регистратуре разделались по меньшей мере с полудюжиной запросов. Только после этого она уверенно вошла и сделала свой запрос. Никаких проблем.

Записи врача занимали всего одну страницу. К ней была приложена фотография миссис Пито, то бишь Милли Мут, сделанная «Полароидом». Женщина выглядела так, как будто она побывала в плену. Старая, сгорбленная, измученная. Даже то, что ей больно, как-то не бросалось в глаза. Рафаэлла быстро проглядела записи. Миссис Мут согласилась пройти курс лечения, но отказалась прийти на прием. Была отпущена ВСВ. Вопреки Советам Врача. Видимые внутренние повреждения отсутствуют. Перелом руки, двух ребер, многочисленные ушибы, все лицо в синяках, множественные порезы, на которые наложили двадцать один шов.