В память о Саре - Муни Крис - Страница 63

— Для чего разыгрывать это представление, если Джоуна и так умирал? — продолжал Феррел. — Они хотели продлить его мучения. Джоуна признался Терри, что боится умереть в тюремной камере. Он хотел прожить оставшиеся ему дни в мире и умереть в своем доме. А когда стало ясно, что полиция не собирается арестовывать Джоуну, Терри и Лунди задумали сжечь его. Разумеется, Лунди понимал, что полиция начнет расследование, поэтому им надо было бросить подозрение на кого-то другого.

— На Лу, — прошептал Майк.

— Вот именно. Лунди знал, что ваш отец рыщет вокруг дома Джоуны, и подставил его. В ту ночь именно Лунди притаился за сараем, и он же швырнул «коктейль Молотова». Лунди оставляет на месте преступления зажигалку вашего отца и несколько окурков, и теперь несложно угадать, кого полиция готова взять на мушку, верно? Мы уже связались с адвокатом вашего отца.

Но Майк все еще думал о Джоуне.

— Получается, Джоуна был…

Он не мог закончить свою мысль.

Феррел кивнул.

— Невиновен. Его самоубийство было ловкой инсценировкой. Терри накачала Джоуну морфием, а Лунди перетащил его, что было совсем нетрудно, поскольку к тому времени Джоуна уже превратился в ходячий скелет. Появляется полиция, находит пленку с голосом вашей дочери, делает свою работу и обнаруживает стран гуляционную борозду у Джоуны на шее. Учитывая прошлое Джоуны, все решают, что он совершил самоубийство. Дело закрыто. Излишек морфия в его крови не вызывает подозрений, поскольку его давали Джоуне, чтобы облегчить боль.

И тут Майк вспомнил слова Терри, сказанные ею о Джоуне: Когда петля затянулась у него на шее, он даже не сопротивлялся, потому что знал, что согрешил, отпустив грехи этим шлюхам-убийцам. Он сполна испытает на себе гнев Господа, потому что Господь долго терпит, да больно бьет.

Майк представил себе Джоуну, пытающегося ослабить петлю, которая сдавила его шею, впервые осознав всю страшную правду случившегося. Он попытался понять, что чувствовал Джоуна в последние мгновения своей жизни.

Только Господу известна вся правда.

Невиновен. Все это время Джоуна был невиновен. Все это время он говорил правду.

«А я пытался убить его — дважды».

Майк почувствовал, что лоб его покрылся холодным потом.

Феррел сказал:

— Они заставили беднягу страдать и мучиться до самого конца. Когда Лунди накинул петлю на шею Джоуне, то признался священнику, как они его подставили, а потом выбил у него из-под ног бревно. Все это подробно описано в электронных письмах Терри и Лунди.

Зазвонил сотовый телефон Феррела.

— Вся операция настолько проста, что кажется гениальной. Извините, — сказал он и отошел в дальний угол комнаты.

Майк смотрел, как агент поднес к уху трубку телефона и шепотом заговорил в нее.

Только Господу известна вся правда: Веки у Майка налились тяжестью. Он закрыл глаза и, чтобы не заснуть, стал прислушиваться к голосу агента и стуку его каблуков. Они найдут Сару. Майк знал это. Никакой Господь Бог не завел бы его так далеко и так близко только для того, чтобы она снова исчезла. Господь не может явить подобную жестокость дважды.

Майк заснул.

— Мистер Салливан?

Голос агента ФБР. Майк открыл глаза и увидел, что в комнате темно.

— Я только что получил сообщение, — сказал Феррел и широко улыбнулся. — Мы нашли ее. Мы нашли вашу дочь.

ТАК ДАЛЕКО И ТАК БЛИЗКО

ГЛАВА 51

Ты же знаешь, что я не из этих, ну, почитателей природы, но даже мне нравится такой вид.

Билл был прав. Вид был действительно впечатляющим. Куда ни глянь, повсюду виднелись деревья в цвету. Просторный фермерский дом в Вермонте стоял в уединенном местечке. Это было нечто вроде конспиративной квартиры, пояснил агент Феррел, место, куда временно определяли людей, прежде чем включить их в Программу защиты свидетелей. Средства массовой информации подняли вокруг истории Сары такую шумиху, что ФБР решило: пусть лучше воссоединение состоится здесь, а не под прицелом камер и микрофонов, поскольку Саре нужно время, чтобы принять случившееся.

Позади него, в доме, зазвонил телефон. Майк обернулся и через окно увидел агента Феррела. Тот разговаривал по сотовому телефону. Женщина в черном костюме, Тина Дэвис, представилась детским психологом. Почти весь вчерашний день и большую часть вечера Майк провел за разговором с ней. Она объясняла ему, чего ожидать, и как он должен вести себя с Сарой.

— Самый главный персонаж во всей этой истории — Сара, — наставляла его доктор Дэвис. — Сейчас она растеряна. Ей ко многому придется привыкнуть: к тому, что ее родители живы, что вы с женой развелись. Она может даже рассердиться. Она может отказаться разговаривать. Это нормально. Семья Майеров обращалась с ней очень хорошо.

Семья Майеров. Католики, своих детей нет. Дина Майер не в состоянии зачать, а усыновления они позволить себе не могут. Дина и Альберт Майеры были членами радикальной организации Терри Рассел, выступающей за запрещение абортов и эвтаназии. Это стало главной сенсацией для газет и теленовостей — и, по словам Феррела, ажиотаж только набирал обороты. Майк даже не пытался переварить все это и не представлял, как справляется с этим Сара.

Билл поинтересовался:

— Ты уже разговаривал с Джесс?

— Еще нет.

Джесс как раз летела на самолете в Австралию, и ей предстояло провести в воздухе еще двенадцать часов, когда газеты и телевидение взорвали информационную бомбу о Саре. Не успел ее самолет сесть, как на борт поднялись представители австралийской полиции и объяснили ей положение дел. Сейчас Джесс летела домой. Ее самолет должен был приземлиться поздно вечером.

Зазвонил сотовый телефон Майка. Он держал его включенным на случай, если Джесс решит позвонить.

На экране отобразился номер рабочего телефона Сэм.

В трубке раздался голос Нэнси:

— Как чувствует себя папочка?

— Взволнован. Испуган. И так далее.

— Ничего, все образуется.

— Мне все так говорят.

— Вот видите. История, которую вы раскопали, — это нечто! Готовьтесь, скоро вас завалят телефонными звонками — Опра, Диана Савьер, литературные агенты, желающие изложить на бумаге вашу историю и продать ее как фильм недели. Советую вам нанять специального представителя по работе со средствами массовой информации, чтобы он взял все эти хлопоты на себя, а вы могли бы сосредоточить все внимание на дочери. Могу порекомендовать вам замечательного специалиста. Ее зовут Люси Уотерс. Я попрошу ее позвонить вам позже на сотовый. Что скажете?

— Отлично, согласен. Нэнси, я должен поблагодарить вас…

— Я продолжала копать это дело только потому, что вы попросили. Все остальные, включая меня, советовали вам угомониться и отпустить ее, но вы не послушались. Вы, мистер Салливан, продолжали верить, так что если хотите поблагодарить кого-то, то посмотритесь в зеркало.

— По-прежнему не даете мужчине и слова сказать, верно?

— Это еще одна черта, общая у меня и Сэм. Вот, кстати, и она сама. Не кладите трубку.

На другом конце линии раздался голос Сэм:

— Не стану тебя задерживать и просто скажу, что очень рада за тебя.

— Без тебя у меня бы ничего не получилось. Спасибо, Сэм. За все.

Задняя дверь отворилась, и наружу вышел специальный агент Феррел. Костюм и галстук его куда-то подевались, их сменили джинсы, белая рубашка и толстовка с начесом.

— Мне нужно бежать, — сказал Майк в трубку. — Я могу позвонить тебе позже?

— Я никуда не уезжаю.

— Я тоже, — сказал он, снова поблагодарил Сэм и отключился.

Сегодня утром Феррел улыбался, а его голубые глаза лучились радостью. Майку агент нравился. Он обладал, казалось, неистощимым терпением и пониманием. Первые два дня Майк буквально изводил его вопросами: «Вы уверены, что девочка, которую вы нашли, — Сара? У вас не осталось никаких сомнений?». Феррел неизменно улыбался в ответ и вновь уверял его: «Это ваша дочь, никаких сомнений. Мы сравнили ее отпечатки пальцев, и, как говорят у нас, отпечатки не лгут».