Запретная зона (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 14

— Лина, милая, пойми я не могу отступиться сейчас, слишком многое поставлено на карту. Именно этого добивается витан, после этой победы они будут жаждать следующей.

— Но это моя дочь! Ее жизнь дороже ваших побед и тщеславия! Лина побледнела от гнева, а потом краска резко прилила к ее лицу

— Ты хочешь чтобы я тебя умоляла, чтобы валялась в твоих ногах. Только скажи. Чего ты хочешь, Ник?! Хочешь меня? Я — твоя. Я уйду от Влада и буду только с тобой.

Николас смотрел как она лихорадочно теребит пуговки на кофточке, он перехватил ее руки и резко тряхнул.

— т Успокойся! Не смей раздеваться! Мне не нужны твои жертвы и никогда не были! Я не могу отозвать воинов и ищеек, не сейчас и ни завтра. Они почти сдались. Я не буду рисковать. Начнется война, Лина. Ты это понимаешь? Женщина вырвала свои руки из его цепких пальцев.

— я понимаю, что у них кристина и если мы ее не спасем… Николас чувствовал смешанные чувства, но они не совсем были такими как он ожидал. Ему больше не хотелось заставлять ее быть с собой, владеть ею любыми способами.

— Лина, ты никогда не будешь со мной, ты любила и будешь любить только его. Для меня ничтожно мало лишб твоего тела. Прошли годы, Лина. Все в прошлом. Возможно я все еще не равнодушен к тебе, но я поумнел. Научился многому за это время. И мой ответ — нет. Я не сниму блокаду.

— Ник, но тогда она…она погибнет. Лина пошатнулась и Николас подхватил ее за плечи, вновь прижал к себе.

— Не погибнет. Мы потянем время. Я что — нибудь придумаю. Слышишь мы найдем способ ее освободить. Ангел, ты мне веришь? Посмотри на меня. Женщина подняла глаза, покрасневшие от бесчисленных слез, и он задохнулся от жалости. От жалости но не от любви и страсти как прежде. Лина показалась ему чужой, словно на ней стоит печать Влада и это больше не бесит Ника. Князь застегнул пуговки на ее свитере. Погладил ее по щеке, вытирая слезы.

— Мы разберемся. Я обещаю. Криштоф принесет тебе кофе, а я ненадолго уеду. Я буду держать тебя в курсе, Лина возвращайся домой. ОН ждет тебя, могу представить себе как Влад сейчас страдает. Он знает куда ты поехала? Лина кивнула и судорожно вздохнула.

— Милая, едь к нему. Вы сейчас очень нужны друг другу. Как ьы я не ненавидел моего брата, но и врагу не пожелаю того, что он сейчас чувствует. Лина обняла Ника и положила голову ему на плечо, больше он не вздрогнул от ее прикосновения. Осталась грусть, нежность, ностальгия, но только что он обрел свободу. Он больше не любит ее, не как женщину. Возможно как сестру, как друга, но страсти клокочущей ураганом в его душе больше нет.

Оставив Лину одну в библиотеке, Николас вернулся в кабинет. Он в ярости сдернул карту со стены, швырнул на пол и зажал виски руками. Только наедине с самим собой он мог дать волю эмоциям. Положение скверное, просто безвыходное. Проклятый принц волков вовсе не тупой, избалованный мальчишка, каким считал его Николас. Он предпринял совершенно потрясающий ход. Он поставил Николасу такой «шах» от которого да «мата» рукой подать. Если сейчас ослабить блокаду, отступить — ликаны рванут в бой. Очень сомнительно, что они вернут Кристину, она станет для них щитом для других завоеваний. Они поймут, что с помощью девчонки смогут манипулировать вампирами. Если не отступить, то кто знает, что может прийти в голову взбесившимся, голодным хищникам. Возможно они исполнят угрозу и убьют девушку. Сможет ли Ник простить себе смерть племянницы?! Замкнутый круг, из которого нет выхода. Или есть? Николас задумался, ему пришла в голову одна идея — хорошая и плохая одновременно. Если обмануть ликанов, сделать вид, что они отступили, дождаться, когда Кристину вернут домой, а потом просто напасть на оборотней и стереть их с лица земли? Для этого нужно разрешение Совета и помощь. Помощь тех, с кем он не общался на протяжении многих веков, чью дружбу отверг и чьи законы считал отвратительными. Братство вампиров в Англии, могущественный клан Вудвортов. Они относятся к Черным Львам, у них общие корни, но время и разногласия отдалили их друг от друга. Еще сам Самуил порвал с ними все связи и торговые сделки. Совсем недавно Алан Вудворт, король братства, пытался уговорить Николаса вступить в Альянс, но тот отказался. Конечно же, предложение было сделано в корыстных целях

— иметь возможность беспрепятственно находится на территории князя, вести деловые переговоры в Украине и наладить торговлю кровью. Николас не хотел чужаков на своей земле. Тем более опять таки законы Вудвортов ему не нравились. Могущественный политик Алан, на самом деле манипулировал людьми, как марионетками применяя силу гипноза и внушений даже на выборах. В темных подвалах его особняка томились тысячи несчастных узников, которые служили донорами для своих хозяев годами. Детей забирали из семей за долги, мужчины и женщины отрабатывали за малейшую провинность перед законом в обмен на свободу. Вудворты не чурались торговли органами и промышляли поставкой живого товара в страны Азии. Николас не хотел быть замешанным в грязные делишки этого семейства. Но теперь у него наверно не будет выбора, придется заключить договор с Аланом и заручиться его помощью. Если затевать войну такого масштаба, нужны воины, много воинов. Потому что ликаны свяжутся со своими в Европе, как только вырвутся из блокады. Если уже не связались. Николас достал сотовый из кармана брюк и набрал чей — то номер.

— Отец?

— Да, Ник, я слушаю.

— Почему ты не сказал мне, что они похители Кристину?

— Я не хотел, чтобы это повлияло на твои решения, сын. Глаза Николаса округлились от удивления:

— Ты считаешь блокаду верным решением? В трубке воцарилась тишина, но лишь на мгновение.

— Да. У нас нет другого выбора. Волки вырываются из — под контроля, если сейчас их не прижать и не загнать обратно в норы у нас будут неприятности похлеще чем похищение.

— Влад знает о ходе твоих мыслей? Он с тобой согласен? Отец снова замолчал.

— Ник, ты забыл, что очень долгое время твой брат принимал самые важные решения в отношении братства. Он прекрасно понимает тебя. Он не требует жертв и не хочет давить на ваше родство, чтобы заставить тебя изменить тактику. Николас налил виски в стакан и залпом осушил.

— Но нам придется ее изменить. Мне нужно встретиться с Советом.

— Зачем?

— Пойдем войной на ликанов, придушим их раз и навсегда. Если они не хотят мира другого выбора у нас нет.

— Ник, но нам не хватит воинов. А когда наступит полнолуние они станут опясны в тройне.

— Я хочу вызвать на Совет Вудвортов. Заключить с ними сделку и заручиться их поддержкой. Николас знал, что сейчас Самуил воспротивиться такому решению и поэтому поспешил добавить.

— Нам нужно потянуть время. Отец, у нас нет другого выхода, если пойти на условия Витана, война все равно неизбежна, а если отказать — он убьет Кристину. Остается только тянуть время. Я сегодня же потребую этого у этого пса встретиться со мной на нейтральной территории и выбью для нас пару недель, а то и месяцев. За это время нужно заручиться поддержкой Вудвортов и позволить им ступить на наши земли.

— Я долго слушал тебя, сын. В том, что ты говоришь, есть доля истины, и я не могу сказать, что твой план плохой. Но понимаешь ли ты кто такой Алан? И чем грозит для нас вторжение его клана на нашу территорию? Вудворт хитрый лис, возможно, он и поможет тебе, но взамен потребует очень многого. Я всеми силами пытался не иметь с ними никаких дел. Николас нахмурился, а потом жестко и безжалостно сказал:

— Тогда твоя внучка умрет.

На другом конце провода молчали, а через несколько минут он услышал сдавленный голос отца:

— Сегодня я скажу тебе, когда будет созван Совет.

Николас закрыл крышку сотового и задумался. Совет может пойти на хитрость, ведь мир Темного Баланса может быть нарушен этой войной, вполне вероятно, что ликаны Витана будут совсем уничтожены. Оборотни Европы воспротивятся этому и война может принять мировые масштабы. Скорей всего Совет пойдет на хитрость и он, Николас, должен продумать какая именно идея придет глава Совета в голову. Для начала нужно встретиться с Витаном. Николас вновь посмотрел на дисплей мобильника и решительно набрал номер. Раздались длинные гудки. «Сволочь, он знает, что это я и тянет время» — Зло подумал Ник и уже хотел дать «отбой», как вдруг услышал бодрый голос: