Дочь дьявола - Коултер Кэтрин - Страница 40

— Перед тем как сойти на берег я покормлю тебя, — сказал капитан. — Мне приказано доставить тебя живой, а ты едва стоишь на ногах.

— Прикажете разделить обед с крысами, капитан?

— Вижу, язык у тебя по-прежнему острый даже после шестидневного заточения. Может, хочешь скоротать здесь еще недельку?

— Нет, — тихо простонала она, вцепившись ему в рукав, и с трудом сохранила равновесие.

Капитан хитро улыбнулся и перекинул Арабеллу через плечо. Жаль, что она так уродлива, иначе, несмотря на все приказы графини, он насладился бы девчонкой и укротил бы мятежный дух самым восхитительным и приятным способом. Ризан уже целую неделю обходится без женщины, и Камал, вероятно, предоставит ему на ночь одну из своих прелестных наложниц… как только он доставит к нему это создание.

Яркий свет резанул по глазам. Арабелла моргнула и подняла веки. После недельного одиночного заточения в темном трюме боль в глазах была почти невыносимой. Несколько мгновений она лежала неподвижно, собираясь с силами. Какая-то тень нависла над ней, и девушка ошеломленно уставилась на человека, ненамного старше ее самой, загорелого до черноты, с широко расставленными карими глазами. Распахнутый ворот белой шерстяной рубашки открывал густую поросль черных завитков. Панталоны были схвачены у талии черным кожаным поясом. Арабелла вынудила себя сесть.

— Капитан Ризан?

— Кажется, тебе понравилось то, что ты увидела, девушка? — рассмеялся тот.

Арабелла подавила вспышку непрошеного гнева. Она ослабела и голодна, а этот человек обещал ее накормить.

— Да, — тихо призналась она, кусая губы.

— Какая жалость, — покачал головой Ризан, отводя взгляд от ее грязного коричневого лица. Гибкое юное тело, которое он успел ощутить, пока нес, вызывало неудержимое желание; в чреслах полыхал огонь. — Садись, поешь, девушка, и пора во дворец.

Арабелла хотела спросить капитана, о чем он толкует, но, почувствовав божественный аромат жареного фазана, она задрожала от голода. Ризан помог ей подойти к столу и сел напротив. Фазан оказался необычайно вкусным, как и дымящийся рис, тушеные овощи и сладкое вино. Наевшись, Арабелла откинулась на спинку стула и посмотрела на Ризана из-под полуопущенных ресниц. Силы вновь возвращались к ней, а вместе с ними и стойкость. Она поднесла к губам маленькую чашечку с черным кофе и поняла, что он сдобрен бренди, лишь, когда горячая жидкость обожгла горло. Девушка ахнула и закашлялась, но почувствовала себя немного лучше.

— Где мы, капитан? — спросила она.

— В Оране. И я лично должен доставить тебя к повелителю.

— О чем вы говорите? Какой повелитель? — резче, чем намеревалась, спросила обезумевшая от страха Арабелла.

Он мгновенно стиснул ее плечо.

— Осторожнее, девушка, — проворчал Ризан. — Наш хозяин — бей оранский. Камал эль-Кадер.

Камал. Сын графини.

— Пожалуйста, не надо, — прерывающимся голосом пробормотала Арабелла. — Я Арабелла Уэллз. Мой отец заплатит любой выкуп, если вы отвезете меня в Геную.

— Я знаю, кто ты, девушка, — расплылся в улыбке капитан. — Посмотрим, захочет ли мой сводный брат держать тебя в своем гареме. Никогда еще не видел такой уродины!

Арабелла опустила глаза на свои грязно-коричневые руки и невольно коснулась лица. Какой гадостью измазала ее графиня? Жесткие жирные волосы упали ей на щеку, и она вздрогнула от омерзения. Знакомое отчаяние снова угрожало завладеть девушкой, но она гордо выпрямилась.

«Прекрати, — велела себе Арабелла. — Я была последней дурой, но даже глупцы могут вовремя спохватиться и придумать, как спастись. Возможно, этот Камал — не такой негодяй как его мать. Возможно».

— Ну, миледи, — произнес моряк, вставая, — прикажете мне снова вас нести? Признаться, мне не хотелось бы без нужды пачкать одежду.

— Сейчас иду, капитан, — покорно ответила Арабелла, алчно глядя на кинжал за поясом Ризана. Она уже хотела схватить оружие, но поняла, что это слишком опасно.

— Вот Оран, миледи. Смотрите!

Арабелла повернула голову и взглянула на бурливший жизнью город, так непохожий ни на Геную, ни на любой другой когда-либо виденный ею. Лепившиеся друг к другу белоснежные домишки сверкали под полуденным солнцем в долине между двумя холмами.

— Отсюда не виден рынок, — сказал Ризан, ведя ее за руку к деревянным сходням, — где можно купить любое сокровище. И рабов там тоже продают. Однако ты принесешь своему хозяину не столько пиастры, сколько одни насмешки.

— Огромное облегчение для меня, — пробормотала Арабелла, разглядывая суетившихся людей. Адам был прав: пираты отнюдь не романтичный народ — они грязны, грубы и громкоголосы. Она не встретила ни одной женщины, пока не очутилась на широкой улице. Странные, закутанные с головы до ног в грубые черные одеяния, эти фигуры больше напоминали чучела и стояли в дверях домов, на перекрестках, в тени редких деревьев. Они показывали на нее пальцами, обмениваясь на арабском весьма нелестными, как поняла Арабелла, замечаниями.

Арабелла и Ризан вскоре потерялись в лабиринте улочек, таких узких, что карнизы домов, стоящих на противоположных сторонах, касались друг друга, образуя нечто вроде сводчатого потолка. Наконец они оказались на открытой площади, где стоял поистине оглушительный шум. Никто, похоже, не обращал на них ни малейшего внимания. Арабелла разглядывала уличных торговцев, сидевших у наваленных на земле груд товаров. Мешки с зеленой хной, предназначенной, как сказал Ризан, для того, чтобы красить ладони и ступни женщин, соседствовали с мясными тушами. Запах падали смешивался с ароматами пряностей и благоуханием цветов. Женщины здесь отличались от тех, что прятались в тени домов. Их темные глаза были обведены сурьмой. Они держались в стороне от мужчин. На всех арабах были тюрбаны и длинные черные плащи с капюшонами.

— Тебя удивляет одежда наших людей? — осведомился Ризан. — Это бурнусы. — Он вопросительно поднял темные брови. — Вижу, ты нисколько не боишься. Возможно, тебя следует отвести к месту невольничьих торгов.

— Нет, — покачала головой Арабелла. — Думаю, я достаточно видела.

Вскоре они достигли подножия холма.

— Там, наверху, дворец повелителя, — сообщил Ризан, показывая на огромное здание, возвышающееся над городом. — В укреплениях пониже дворца расквартированы турецкие солдаты. Мы поедем на ослах, и я советую тебе покрепче держаться.

Арабелла вцепилась в луку седла, пока ослики невозмутимо поднимались в гору. Уже приближаясь ко дворцу, Арабелла смогла различить фигуры часовых. Крепость показалась ей несокрушимой, и девушку пронзил такой ужас, что она упала бы, не обернись в эту минуту капитан.

— Мы почти на месте, девушка. Не могу дождаться, когда увижу лицо брата! Интересно, что он тебе скажет?

Брат? Еще один сын графини?

Ослик, словно по команде, остановился, выдернув поводья из рук Арабеллы. Их окружили турки в странных мундирах. Послышались издевательский смех, грубые выкрики. Девушка соскочила на землю и гордо выпрямилась. Огромные ворота распахнулись, и Ризан хмыкнул он. — Пора подтолкнул ее вперед.

— Пойдем, красавица, предстать перед хозяином.

Арабелла оглянулась на сверкающие воды Средиземного моря, такого же далекого, как Генуя и родной дом.

Камал откинулся на вышитые подушки и с усмешкой оглядел сеньора Ансеру, испанского торговца. Тот сидел с раскрытым ртом, не в силах отвести глаз от покачивающихся бедер полуголой танцовщицы.

— Настало время заключить сделку, сеньор, — тихо сказал Камал. — И тогда вы получите девушку на ночь.

Сеньор Ансера кивнул, по-прежнему зачарованно глядя на танцовщицу. На ней остались лишь две тонкие вуали, одна на лице и другая — на талии. Волны каштановых волос разметались по плечам и груди.

Стук тамбуринов и звон цимбал становился все громче и быстрее. Танцовщица, кружась, подплыла ближе и позволила предпоследнему покрывалу соскользнуть по гладкому животу.

«Испанец не пожалеет собственную мать, только бы получить Орну», — подумал Камал, наблюдая, как судорожно стискивает чашу торговец. Музыка неожиданно смолкла, и девушка упала на колени перед испанцем; роскошные волосы раскинулись по полу душистым опахалом.