Легенды Ереси - Зонис Юлия - Страница 20

Глаза Булвайфа сердито сузились в ответ на откровенное заявление лейтенанта, но в конце концов он кивнул и признал:

— Ты все правильно сказал, брат. Но это ничего не меняет. Мы — воины Императора и защитники Человечества. Всего Человечества. Если мы не соответствуем этому идеалу, то вся кровь, пролитая нами во время Великого Крестового Похода, была напрасной, и будь я проклят, если допущу это. — Прежде чем Юрген смог ответить, Булвайф отвернулся от лейтенанта и махнул собравшимся воинам. — Осталось всего несколько часов до наступления темноты. Давайте начнем подготовку своих позиций.

Астартес вышли из лощины и быстро прошли густой лес у подножия холма. Они неспешно разметили огневой мешок, черпая знания не только из многолетних напряженных тренировок и гипноинструктажа, предоставленных Всеотцом, но также из многих лет вылазок и засад на диких просторах родного мира. Когда позиции были готовы, четырех оставшихся воинов вызвали из временного лагеря в холмах, чтобы принести тяжелое вооружение, взятое из «Грозовой птицы». Пока завершались последние приготовления к засаде, пилот «Грозовой птицы» занял высокую замаскированную позицию на одном из близлежащих холмов, чтобы предупредить о приближении чужаков.

Долго ждать им не пришлось. Через час после заката, когда потемневшее небо замерцало звездами, а поляна перед павильоном погрузилась в глубокую тень, вокс Булвайфа ожил.

— «Асы» — «Фенрису», — передал дозорный. — Множественные контакты с западного направления на малой высоте. Много тепловых следов — около десятка крупных летательных аппаратов, с два десятка мелких.

Стоя на опушке леса, Булвайф прислушался, стараясь уловить шум приближавшихся с запада кораблей. И точно: судя по еще еле слышному, но постепенно становившемуся все громче звуку, гравидвигатели. Было что-то странное в этом звуке, словно к шуму двигателей примешивался хор плачущих душ. Но страха Булвайф не чувствовал; наоборот, кровь быстрее бежала по венам в предвкушении битвы. Он прижал вокс-бусину:

— Вас понял. Переходите на точку «Альфа» и приготовьтесь к эвакуации.

— Вас понял, — подтвердил дозорный.

Теперь, когда его задание было выполнено, пилот мог спуститься к подножию холма и вернуться к «Грозовой птице», чтобы прогреть двигатели и приготовиться к быстрому отступлению.

Булвайф напоследок еще раз проверил оружие и повернулся к лейтенантам. Под кронами деревьев сгустилась практически непроницаемая тьма, но благодаря усиленным чувствам, которыми были наделены все Космические Волки, он без труда разглядел боевых братьев.

— За Русса и Всеотца, Волчьи Братья! — тихо сказал он и первым вышел из-под сени леса на поляну.

Хальвдан и Юрген последовали за ним через широкое поле к месту приношения дани. Дикие травы и полевые цветы с шелестом сгибались под их бронированной поступью. Помимо болтганов, оба лейтенанта уже обнажили клинки; оружие Булвайфа еще пребывало в ножнах, и он не сводил внимательного взгляда с западной стороны горизонта.

Не стараясь скрыть своего присутствия, они пересекли огневой мешок и подошли к месту жертвоприношений. Вскоре закованные в цепи пленники заметили идущих к ним гигантов и запричитали от страха, подозревая, что пробил их час. Космические Волки не обратили никакого внимания на панику, охватившую невольников. Когда до западной стороны павильона оставалось десять ярдов, они остановились и развернулись спиной к месту приношения дани.

Хальвдан поудобнее перехватил оружие. Его лучащийся злобой глаз светился в темноте, подобно тлеющему углю.

— Не понимаю, почему мы должны быть приманкой, — проворчал он.

— Наверное, Булвайф хотел, чтобы сердце врага наполнилось страхом при виде его самых грозных воинов, — улыбка Юргена была жестокой, — или самых уродливых — в твоем случае.

Но до перепалки дело не дошло — к западу от них над холмами появилась группа бледно-зеленых огней, которые быстро приближались. Хор плачущих голосов, до этого еле слышимый, с каждым мигом становился громче, вплетаясь в порывы ночного ветра. Истязатели прибыли.

На глазах у Волков с десяток тускло светящихся огней ринулись к земле, словно снаряды, поражающие цель. Благодаря острому ночному зрению Астартес еще издали разглядели приближавшиеся летательные аппараты во всех деталях: острые обводы небольших грациозных машин; изогнутые стабилизаторы, напоминающие лезвия; ряды острых шипов, выступающие из обшивки днища. Каждый аппарат нес лишь одного седока, и обликом своим стройные, гибкие пилоты походили на человека, хотя сочлененные доспехи их выглядели необычно. Гравициклы чужаков с воем пронеслись по обе стороны от Волков, словно стая пронзительно кричащих птиц, и спикировали к павильону за ними. Булвайф успел разглядеть лицо одного из пилотов — бледное, с резкими чертами, с татуировками и металлическими имплантатами. Глаза чужака были черны и бездонны, как пустота космоса.

Вслед за стаей гравициклов появились одиннадцать более крупных аппаратов; со смертоносным изяществом они скользнули над холмами и снизились у западного края поля. По своей конструкции они были старшими братьями странных гравициклов: те же скошенные носы, те же шипы на днищах, те же острые, как лезвие клинка, стабилизаторы. Палубы восьми транспортов кишели бледнокожими, облаченными в доспехи фигурами, которые, явно услышав о трех воинах, поджидающих на поле, сгрудились на носу кораблей.

Преимущество в численности сделало ксеносов бесстрашными и надменными, и большие транспорты спокойно приземлились на поле, после чего с них с высокомерной грацией спустились экипажи. Булвайф, которого отделяла от чужаков сотня ярдов, видел, что ксеносы постепенно разделились на несколько крупных групп; у большинства налетчиков лица были скрыты под высокими черными шлемами конусообразной формы, и в руках, затянутых в перчатки, они несли длинноствольные винтовки. Вожаки выделялись благодаря шлемам с плюмажами, похожими на конские хвосты; поверх боевых костюмов сверкала тонкая, как паутина, сетка, на которой были закреплены трофеи — выбеленные кости.

Выстроившись в неровный полукруг и держа ружья поперек груди, пришельцы двинулись к Космическим Волкам, перешептываясь между собой на шипящем языке, напоминавшем шорох высохшей змеиной кожи. Налетчики держались настороже и рассматривали огромных Астартес с тревожной пристальностью, но из того, как неторопливо они приближались, было понятно, что они не считают трех Волков серьезной угрозой.

В центре наступающей банды двигалась сгорбленная фигура с бледной кожей, облаченная в причудливый, искусно отделанный доспех; ее окружение составляла группа существ, словно сшитых из разных частей, которые кружили вокруг хозяина, как свора гончих. Длинные белые волосы горбуна, который, насколько мог судить Булвайф, был вожаком банды, были выбриты с одной стороны головы, и на тонкой коже виднелись переплетающиеся шрамы татуировок. Край не прикрытого волосами уха, длинного и острого, как у собаки, был иссечен и проколот так, что напоминал отвратительное кружево, обрамляющее череп. Шрамы украшали и высокие скулы чужака, и горло; в тонкую ткань рубцов были вставлены блестящие кусочки металла, и казалось, что сплетение шрамов образует некий сложный символ или пиктограмму, протянувшуюся от виска до ключицы. Большие глаза ксеноса сидели глубоко в глазницах, за рассеченными губами виднелись белые, неровно заточенные зубы. Вместо пальцев на левой руке торчали острые лезвия, доходившие почти до колен существа; при каждом шаге чудовища они скрежетали и звякали друг о друга. Булвайф учуял резкий запах существа, даже когда до него оставалось не менее тридцати ярдов, и чувствовалась в этом запахе примесь странных эликсиров и биомодификаций. От него покалывало кожу и тошнота подступала к горлу.

Булвайф смотрел на этих монстров и не чувствовал страха — наоборот, его переполняло неудержимое желание, голод, требовавший обнажить клинок и вонзить во врага, рубить и кромсать, забыв обо всем. Внутри звучал голос волка — неистовый дар самого Лемана Русса, казалось обретший в тот момент собственную жизнь.