Кикимора болотная - Мясникова Ирина Николаевна - Страница 35

— А я сейчас, похоже, какую-то странную миссию выполняла. Типа топора судьбы.

— Да, мужчина пошел, как будто его молнией шарахнуло. Неужели это вы его так?

— Нет, молнией он сам себя шарахнул, гораздо раньше, просто не знал, к каким последствиям это приведет.

— Людям очень опасно сообщать о них неприятные вещи. Они могут обидеться на вас и запустить кармическое колесо судьбы. — Ада Львовна явно оседлала своего любимого «дуристического» конька.

— Кармическое колесо судьбы? Это еще что за зверь такой? — удивилась Тася.

— Это не зверь, а змей, — пояснила Ада Львовна.

— Опять змей! Зеленый или огненный?

— Не знаю. Нормальный такой змей, только он сам себя за хвост кусает.

— Голодный такой?

— Нет, бесконечный. Человек на вас обижается и подсознательно желает вам оказаться в его ситуации. А все желания рано или поздно сбываются, и вот глядь — а вы уже сама идете молнией шарахнутая. И тоже на кого-то обижаетесь и желаете ему того же. Так змей и гоняется за своим хвостом. То есть, обижая кого-то, мы сами себя как бы кусаем, только укус этот почувствуем не сразу, а через промежуток времени. Вроде того, что от хвоста до головы боль не сразу доходит. Поняли?

— Угу, но я теперь стараюсь никого не обижать. Хотя, признаюсь, сегодня был момент, когда я позлорадствовала. Правда, потом, Ада Львовна, мне мужчину этого стало до слез жалко. Надеюсь, что случившееся с ним изменит его жизнь, и обязательно — к лучшему.

— Если вам его искренне жалко, тогда другое дело. Вы тем самым змеиное кольцо разрываете. Ведь на тонком плане подсознательное пожелание человека пережить вам такую же беду утыкается в вашу любовь к этому человеку.

— Ну, я ж его не люблю, а просто жалею.

— Эх, Тася, а что такое любовь и что такое жалость? Две стороны одной и той же монеты.

Вечером, когда Тася уходила с работы, за ней увязался провожать ее до машины начальник охраны.

— Анастасия Михайловна, тут это… Финансистка наша и директор, ну, Кислицкий, того этого. — Начальник охраны поглядел на небо и неопределенно помахал рукой.

— Этого самого? — Тася проследила за его взглядом и повторила его жест.

— Угу.

— Откуда знаете? — строго, нахмурив брови, спросила Тася. Она с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

— Знаю. — Начальник охраны потупил взор.

— Водителя Кислицкого пытали? — предположила Тася.

— Слегка.

— Надеюсь, он остался после этого жив. — Тася сразу представила, как начальник охраны и водитель Кислицкого мучают друг друга бутылкой водки. — А своим московским боссам доложили?

— Пока нет. С вами хотел посоветоваться.

— А чего советоваться? Раз у вас принято о таких вещах по инстанции докладывать, то докладывайте. Вы ж не мне подчиняетесь.

— Я вам, Анастасия Михайловна, не подчиняюсь, а испытываю к вам дружеские чувства. Ну хорошо. — Начальник охраны явно не спешил уходить. — Так и быть!

— Чего еще? — Тася поняла, что сейчас он и сообщит ей то, ради чего потащился за ней на стоянку. Про Кислицкого — это он наверняка для завязки беседы изобразил.

— Только между нами. Иначе я с работы вылечу.

— Я вас когда-нибудь подводила?

С начальником охраны Тася работала в одной упряжке с самого первого дня организации тогда еще филиала небольшой московской компании «Монтажспецстрой». Можно сказать, пуд соли вместе съели. Конечно, начальник охраны попытался в свое время поухаживать за хорошенькой и тогда еще молоденькой Тасей, но Тася была своему Зайцеву верной женой и на все ухаживания начальника охраны ответила честной дружбой. С тех пор он иногда делал вид, что ухаживает за ней, а она делала вид, что кокетничает с ним. Тасе стало очень любопытно, чего там такое могло произойти, что заставило бы начальника охраны так нервничать. А он явно нервничал.

— Из Москвы просьба поступила насчет вас. Неофициальная.

— В смысле? — удивилась Тася.

— В смысле вашей личной жизни.

Тася разозлилась. Ну полковник Егоров, ну что за паразит! Вот они, красавчики. Все, как один, поганцы!

— Передайте Егорову, что на работе я шашни не завожу. Ни при каких обстоятельствах. Служебные романы — не мое амплуа.

— Ну, это я, Анастасия Михайловна, знаю доподлинно. — Начальник охраны рассмеялся.

— А вы Егорова хорошо знаете?

— Нет, что вы! Он где и где я. — Начальник охраны тяжело вздохнул.

По дороге домой Тася размышляла о том, что бы такое означал этот интерес Егорова к ее личной жизни. Решил проверить, не крутит ли она сама шашни с Кислицким? Мол, рассчитала такую тонкую многоходовую комбинацию. Сама в паре со Светиным деньги крадет, приревновала Кислицкого к новой финансовой директрисе и решила коварно любовников подставить. Как выразился Егоров, одной пулей уложить обоих. Или он просто ее моральным обликом интересуется? Может, она со всеми подряд кокетничает и во все тяжкие использует служебное положение в личных целях? Известная на весь Питер прошмондовка. Ну как с такой мерзкой бабой вице-президенту по безопасности отношения заводить? Его ж вся фирма на смех поднимет. Да уж! Тут пока все не разузнаешь, девушку на свидание не пригласишь, особенно в Москву. А может быть, она ему и не понравилась вовсе. Может, он со всеми такой обаятельный и ласковый. Не разбери-поймешь этих Штирлицев. Что у них, у гадов, на уме? Во всяком случае, после этого мечтать о Егорове можно уже и пореже.

В предновогодней кутерьме Тасе удалось только два раза повидаться с Павлом. Он явно на нее обижался. А когда Тася, наконец, сообщила ему о своих планах на рождественские каникулы, выяснилось, что Павел на все праздники улетает с большой компанией друзей в Арабские Эмираты. Тася сначала даже расстроилась, а потом решила, что замечательно проведет время и одна. Наконец, хоть генеральную уборку сделает, пока Дуська под ногами не вертится. Ну не менять же с таким трудом добытые билеты! А кроме того, Штукину же надо на службу доставить.

Красавец Егоров не объявлялся. Ни разу не позвонил, даже по делу. Уж мог бы, в конце концов, хотя бы поинтересоваться, как у нее обстоят дела с их общим дознанием. А с дознанием, как назло, дело у Таси не продвинулось ни на йоту. Кислицкий ходил добрым и ласковым зайчиком, вернее, Дедушкой Морозом. Даже финансовая гадюка ни разу больше не покусилась на Тасино стояночное место. Правда, и покушаться-то нечем было, ведь ее миленькая красненькая машинка все еще была в ремонте. Так что фигуранты их с Егоровым расследования вольно или невольно затаились. А может быть, просто временно приостановили свою преступную деятельность и начали готовиться к праздникам. Одна только корпоративная вечеринка вон сколько усилий требует, тем более что приходится на последний рабочий день.

Корпоративная вечеринка удалась на славу. Все сотрудники получили премиальные конверты и роскошные праздничные продуктовые корзинки. Глядя на содержимое своей корзинки, Тася таращила глаза и думала, какой же роскошный фейерверк она сорвала службе персонала. В корзинке было все необходимое для празднования — и отличное шампанское, ясное дело, не какая-нибудь там «Вдова Клико» или «Пипер», но очень и очень приличное, и большая банка красной икры присутствовала, и клубника, какие-то колбасы и даже козий сыр. Тася решила, что клубнику сегодня же скормит Дуське, а остальной набор возьмет с собой в Италию. Там, конечно, все есть, как в Греции, но большая банка икры в праздники никогда не помешает. На вечеринке к Тасе, отодвинув плечом Эмму, подошла финансовая гадюка и с гордостью сообщила, что сама лично выбирала продукты для праздничных наборов и даже сэкономила при этом некоторые средства. Тасе ничего не оставалось, как поблагодарить ее за проделанную работу. И если бы Тася не знала, под какой монастырь ее уже подвела эта чертова кукла, то пустила бы слезу умиления с мыслью о том, что все люди братья.

С вечеринки Тася ушла пораньше, ей надо было еще заехать за Штукиной. Путь до Лаппеенранты лежал неблизкий, опять же поперек этого пути лежала государственная граница с ее предновогодними очередями, поэтому решили выехать наутро ни свет ни заря. Для этого майор Штукина должна была переночевать у Таси. Когда Тася подъехала к дому Штукиной, та по телефону сообщила, что почти готова. Это «почти готова» Тася знала с детства, поэтому, тяжело вздохнув, вылезла из машины и потащилась на пятый этаж блочной пятиэтажки, где находилась малюсенькая квартирка Штукиной, выделенная в свое время семьей Шерман своей единственной дочери. Дверь долго не открывали, потом она распахнулась настежь, и Тася увидела Штукину в нижнем белье.