История философии: Учебник для вузов - Васильев В. В. - Страница 15

Дэ.Если в «Дао дэ цзин» дао относится к скрытому и изначальному закону, первопричине существования вещей, то проявление дао, его материализация обозначается словом дэ (букв.: «благодать», «благая сила», «добродетель», «совершенство», «достоинство», «доблесть»). Ни одна вещь невозможна вне связи с дао и дэ: «Дао рождает вещи, дэ вскармливает их» (2: 1, 128). Если дао абсолютно, и потому безличностно, то дэ относительно и индивидуально — то, что одними оценивается как достоинство, другими может рассматриваться как недостаток. В целом, под дэ в даосской традиции понимается совокупность различных сил, которые могут приходить в противоречие друг с другом, поэтому зачастую в даосизме общее понятие о благодати уточняется при помощи определенных характеристик: «предельная», «великая» и т. п. Так, например, то, что для отдельного человека является его личной «благодатью», для общества может быть нечестивой, темной, дурной дэ. Благая сила дэ присуща дао, именно через нее дао проявляет себя в мире, и вещи выступают как формы или воплощение высшего первоистока бытия.

У вэй.Из подобной трактовки дао как первоначала всего сущего вытекает принцип «естественности» (цзы жань), или спонтанности дао, и «не-деяния» (у вэй). Последнее рассматривается, с одной стороны, как отсутствие целенаправленной деятельности, противоречащей спонтанному ходу событий и преобразующей естественные свойства вещей. В этом смысле у вэй — это принцип невмешательства в естественный порядок бытия. С другой стороны, под у вэй в «Дао дэ цзин» понимается и особый, неприметный, вид активности, «осуществления недеяния» в согласии и соответствии с дао, когда деяние скрыто, «замаскировано»: «совершенномудрый, совершая дела, предпочитает недеяние; осуществляя учение, не прибегает к словам; вызывая изменения вещей, [он] не осуществляет их сам; создавая, не обладает [тем, что создано] ; приводя в движение, не прилагает к этому усилий; успешно завершая [что-либо], не гордится» (2: 1, 115).

Человек.Тот, кто дает проявиться дао в самом себе, возвращается к естественности и осуществляет у вэй, называется в «Дао дэ цзин» «совершенномудрым» (шэн жэнь). «Совершенномудрый» даосов отличается от «благородного мужа» конфуцианцев. Если первый следует естественности, через у вэй позволяя дао проявить себя; то второй облагораживает свою человеческую природу, приобщаясь к письменной, книжной культуре, следуя ритуалу и осуществляя человеколюбие. По мысли же автора «Дао дэ цзина», различные добродетели-дэ у человека появляются после утраты дао: «человеколюбие — после утраты дэ; справедливость — после утраты человеколюбия; ритуал — после утраты справедливости. Ритуал — признак отсутствия доверия и преданности» (2: 1, 126). Этический идеал последователей Кун Фу-цзы автор «Дао дэ цзин» характеризует как «человека с низшим дэ», чьи добродетели — сыновняя почтительность, человеколюбие, справедливость и т. д. — появляются тогда и постольку, когда и поскольку общество, утратив изначальное совершенство, отходит от дао. Точно также неприемлем для даосов и конфуцианский принцип «взаимности», ибо он с даосской точки зрения представляет собой всего лишь обмен услугами, но не подлинную добродетель. Книжная ученость истолковывается как суемудрие и ложное знание. Письменная культура конфуцианцев, понимаемая в качестве искусственной обработки природы человека, противопоставляется даосской естественности, «простоте некрашеного шелка и необработанного дерева». В конечном итоге подлинное знание — это лишь приобщение к безымянному дао, поэтому: «тот, кто знает, не говорит. Тот, кто говорит, не знает» (2: 1, 131). Осуществивший даосский идеал, совершенномудрый становится выше противопоставления бытия и небытия, добра и зла, жизни и смерти. Постигший дао становится причастен первоистоку всего сущего, обретая тем самым бессмертие.

Общество.Представление о принципе у вэй распространяется автором «Дао дэ цзин» и на сферу общественных отношений. Совершенномудрый государь следует дао, опираясь на естественный ход вещей: «лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует» (2: 1, 119), поскольку «когда правительство спокойно, народ становится простодушным. Когда правительство деятельно, народ становится несчастным» (2: 1, 132). В предпоследней главе «Дао дэ цзин» приводится описание идеального общества, каким его себе представлял автор трактата, а впоследствии и его многочисленные последователи: «Пусть государство будет маленьким, а население — редким. Если [в государстве] имеются различные орудия, не надо их использовать. Пусть люди до конца своей жизни не уходят далеко [от своих мест]. Если [в государстве] имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Пусть народ снова начинает плести узелки и употреблять их вместо письма. Пусть его пища будет вкусной, одеяние красивым, жилище удобным, а жизнь радостной. Пусть соседние государства смотрят друг на друга, слушают друг у друга пение петухов и лай собак, а люди до самой старости и смерти не посещают друг друга» (2: 1 ,138).

«Чжуан-цзы».Дальнейшее развитие идей, содержащихся в «Дао дэ цзин» связано с трактатом «Чжуан-цзы» (IV — III вв. до н. э.), автором которого является Чжуан Чжоу.

Продолжая отстаивать представление «Дао дэ цзин» о дао как первоначале всех вещей, Чжуан-цзы сближает дао с идеей «небытия/отсутствия» (у), высшей формой которого выступает отсутствие самого отсутствия (у). Последнее утверждение является основанием для тезиса о том, что дао «овеществляет вещи, но не является вещью». Для Чжуан-цзы подлинная реальность представляет собой хаотичную, но простую целостность, в которой все вещи взаимосвязаны и взаимопроникаемы. Однако вещи не растворены, хотя и не противопоставлены друг другу. Чжуан-цзы сравнивает существование мира со сном, или иллюзией, одновременно утверждая относительность жизни и смерти, сна и бодрствования: «неизвестно, Чжуан Чжоу снилось, что он бабочка, или же бабочке снилось, что она Чжуан Чжоу» (2: 1, 261). Так же как и автор «Дао дэ цзин», Чжуан-цзы отстаивает представление об идеальном обществе людей, живущих в естественном, безыскусном единстве с природой и рассматривает конфуцианскую этику как следствие утраты дао.

В начале I тыс. н. э. даосизм распространяется по Дальнему Востоку, где является влиятельным философско-религиозным течением вплоть до настоящего времени.

1.Антология мировой философии. Древний Восток. Минск; М., 2001.

2.Древнекитайская философия: В 2 т. М., 1994.

3.Китайская философия. Энциклопедический словарь / Под ред. М. Л. Титаренко. М.,1994.

4.Лысенко В. Г., Терентьев А.

5.Шохин В. К.Ранняя буддийская философия. Философия джайнизма. М., 1994.

6.Мартынов А. С.Конфуцианство. СПб., 2002.

7.Новая философская энциклопедия: В 4 т. М., 2001.

8.Радхакришнан С.Индийская философия. М., 1993. Т. 1, 2.

9.Торчинов Е. А.Даосизм. СПб., 1998.

10.Торчинов Е. А.Введение в буддологию. СПб., 2000.

11.Шохин В. К.Первые философы Индии. М, 1997.

12.Шохин В. К.Стратификации реальности в онтологии адвайта-веданты. М., 2004.

13.Dasgupta S. N.History of Indian Philosophy. Cambridge, 1969. Vol. 1-5.

Potter К. Н.The Encyclopedia of Indian Philosophies. Delhi a.o. 1974-1996, vol. 1-7.

14. Schwartz B. I.The World of Thought in Ancient China. Cambridge, 1985.

Раздел II. ФИЛОСОФИЯ АНТИЧНОСТИ

Термин «античная философия» состоит из двух элементов — слов «античная» и «философия», каждое из которых придает всему выражению свой специфический смысловой оттенок. Слово «античный» происходит от лат. antiquus, что означает «древний». В этом смысле «античная философия» есть философия «древняя;» и представляет собой условную совокупность теоретических, эстетических и этических представлений Древней Греции и Древнего Рима. Вместе с тем, «античная философия» есть «философия». Слово это восходит к греч. φιλοσοφία, букв. «любовное отношение к мудрости». Мудрость греками понималась как знание совершенное и достаточное, а «любовное отношение» к ней трактовалось по-разному — каждым философом исключительно изнутри своего уникального философского опыта. В этом смысле «античная философия» есть философия древних греков и римлян — безотносительно к древности как таковой, — в самом деле, для древних их философия не казалась «античной», а была вполне «своевременной» и «современной».