Эта сторона могилы (По эту сторону могилы) - Фрост Джанин - Страница 59

Я вышла на крыльцо и посмотрела вверх на небо в попытке очиститься от мыслей. Звезды в провинции действительно были намного ярче, чем в городе. Однако я пришла сюда не восхищаться симпатичными мерцающими огоньками. Я должна была поместить над своей головой большой сверхъестественный знак «Добро пожаловать», вызывая те самые существа, от которых в течение прошлых нескольких недель пыталась избавиться. Несмотря на то, что я была в малонаселенной местности, я знала, что мертвые рядом. Отсутствие человеческих голосов, бомбардирующих мой разум, облегчило мне сосредоточение на чувствовавшемся в воздухе гуле, который не имел никакого отношения к трем вампирам, присоединившимся ко мне на крыльце. Это было нечто другое, прибывающее из-под земли.

Я закрыла глаза, пытаясь представить следы спектрального света, который я увидела, когда другая сторона могилы впервые открылась мне в Новом Орлеане.

Что-то подобное мурашкам протанцевало по моей коже, но мне не было холодно, и я не боялась. Я была спокойна, потому что знала, что они близко. Идите сюда, подумала я, ища их силой, притаившейся в моих венах. Сюда.

Позади меня Кира издала шипение, а Кости спокойно сказал:

– Четверо только что появились, милая.

Я не открыла глаза, но улыбнулась тем, кто пришел, чтобы они знали, что их здесь приветствуют, и продолжила наращивать в себе силу. Прежде я должна была злиться, бояться или испытывать боль, чтобы активизировать силу, позаимствованную у Влада и Менчереса, но сейчас было по-другому. Спокойствие взывало к жителям могил, а не кипящие эмоции.

– Еще пять, – сказал Кости. В его голосе прозвучал вопрос, на который я не ответила вслух. Нет, я не закончила. Их было больше поблизости. Я чувствовала их.

Холод подул в теплом летнем воздухе. Не леденящий. Приятный, как поцелуй мороза на разгоряченном лихорадкой лбу. Я пригласила его подойти ближе, и приглашение было принято: прохлада охватила меня с медленной, сладостной летаргией. Она росла во мне, убеждая выпустить себя навстречу. Я не боролась с ней, а сдалась, позволяя полностью обосноваться во мне.

– Еще восемь, – почти прорычал Кости.

Я слышала его, но все же не ответила, падая в белую пустоту, которая примкнула к самой моей сердцевине. Чем больше я позволяла своему страху, горю и напряжению ускользать из меня, тем сильнее рос этот шар внутри, заменяя эти эмоции холодным блаженным небытием. Это было такое облегчение позволить своему бремени упасть к земле, где его проглатывала успокоительная белая пустота. Как я могла так долго держаться под весом этой боли? Теперь, когда она, наконец, ушла, я чувствовала, что могу летать.

Кости сказал что-то еще, но я не расслышала его на сей раз. Покой волной за волной накатывал на меня, изолируя от всего, кроме прохладной, успокоительной тишины во мне. Это было блаженство. Это была свобода. Я упивалась ими, не желая, чтобы они когда-либо кончались.

Нить протянулась в мое сознание, таща меня назад. Голос Кости звучал грубо от тревоги. Он прогнал часть красивого небытия, заменяя его беспокойством. Там, где я находилась, было так мирно и спокойно… но мне не нравилось слышать его голос таким.

Его голос раздался снова, более настойчиво на сей раз. Горе, подобное мешкам с песком, навалилось сверху, удерживая меня от той парящей освобождающей пустоты. Оно формировало путь, которому я следовала, с каждым шагом наваливая на меня каждую болезненную эмоцию, которую я отпустила прежде, но я не обернулась. Кости был в конце этой дороги. Это было важнее всего блаженного бесплодия позади меня.

Внезапно у меня был уже больше чем его голос. Его лицо маячило в нескольких дюймах от моего, темные брови сошлись в сплошную линию, пока он все громче выкрикивал мое имя, а его сильные руки трясли меня за плечи.

– Я здесь, незачем орать, – пробормотала я.

Кости закрыл на мгновение глаза, прежде чем заговорить снова.

– Ты побледнела как мел, а затем рухнула на пол. Последние десять минут я кричал твое имя, пытаясь пробудить тебя.

– О. – Я прижалась щекой к его лицу. – Прости.

Почувствовав влажность, я коснулась щеки, а затем посмотрела на розовые блестящие капельки на своих пальцах.

Слезы.

– Я плакала? – Странно. Я не помнила, что мне было грустно.

– Да, – прохрипел Кости. – Плакала и одновременно улыбалась.

Эмм. Это казалось слегка жутковатым.

– Сработало? – Я помнила, как он выпаливал числа, но не знала, по-прежнему ли те призраки здесь. Я лежала на полу крыльца, а тело Кости закрывало большинство того, что меня окружало.

– О, чертовски хорошо, – ответил он. Затем он отклонился назад, поднимая меня с собой. Остальная часть крыльца и окружающая лужайка предстали моим глазам.

Я чуть не задохнулась, когда увидела дюжины и дюжины прозрачных фигур, выстроившихся в линию вокруг нашего дома. Я едва могла разобрать все их лица – так много их парило рядом друг с другом. Боже милостивый! Выглядело все так, будто я вернулась в Новый Орлеан. Как это было возможно? Я вызвала только пять призраков в прошлый раз, когда пробовала с Владом, а ведь тогда мы были на кладбище. С ума сойти можно!

– Они – те Остатки, о которых вы, ребята, говорили? – взволнованно спросила Кира.

– Нет. – Изумление все еще сквозило в моем голосе. – Они обычные призраки.

Одна из туманных фигур подплыла ближе по лужайке на наше крыльцо.

– Кэт!

Потребовалась секунда, прежде чем неясные черты укрепились, сформировав лицо, которое я узнала.

– Привет, Фабиан, – сказала я, пытаясь разогнать его беспокойство шуткой. – Вижу, ты получил мой зов.

Он протянулся, и его пальцы прошли сквозь мою щеку.

– Твои слезы подобны нити, тянущей меня к тебе, – сказал он.

Разве не иронично? Кровь поднимала и управляла Остатками, но, возможно, слезы делали то же самое с призраками. Они, должно быть, было чем-то вроде универсального символа.

На кладбище с Владом у меня шла кровь, я была сердитой, расстроенной и печальной, но тогда я не плакала. Все же десять минут наслаждения тем спокойствием внутри меня вкупе со слезами, и теперь у меня на лужайке настоящая армия призраков.

– Я в порядке, – сказала я Кости и Фабиану, так как они оба наблюдали за мной с озабоченными выражениями. – Правда, – добавила я. – Теперь, когда у нас хорошая толпа, давайте сделаем это.

Я встала и подошла к краю патио, который возвышался над тем местом, где толпа призраков была гуще, хотя, судя по шелесту, раздававшемуся позади, у края деревьев, их прибывало еще больше.

– Спасибо, что пришли, – сказала я, пытаясь звучать уверенно. – Меня зовут Кэт. Есть кое-что очень важное, о чем я должна вас попросить.

– Здравствуй, госпожа, – пробасил неопределенно знакомый голос. – Не думал, что увижу тебя снова.

Я подняла голову к призраку, замельтешившему между другими по направлению к передней части группы. У него были седеющие каштановые волосы, живот бочонком, и он, очевидно, долго не брился перед тем, как умереть. Как бы то ни было, что-то в нем разворошило мою память. Где я видела его прежде…?

– Уинстон Галлахер! – воскликнула я, узнавая первого встреченного мною призрака.

Он бросил разочарованный взгляд на мои пустые руки.

– Никакого спирта? Ах ты жестокая, вызвала меня сюда без капельки топлива.

Никогда не говорите, что что-то, столь же простое как смерть, может излечить от алкоголизма, непочтительно подумала я, вспоминая весь тот спирт, который призрак принудил меня выпить в ночь нашей встречи. Затем мои глаза сузились, и я прикрыла рукой промежность, когда увидела, что там остановился взгляд Уинстона.

– Даже не думай полтергейстить с моими трусиками снова, – предупредила я его, добавив более громким голосом: – Это и остальных касается.

– Это тот ублюдок? – Кости начал спускаться вниз по крыльцу, тогда как Уинстон попятился. – Иди сюда, ты, подлый маленький-

– Кости, не надо! – прервала я, не желая, чтобы он начал использовать словечки, могущие оскорбить других не-вполне-живых, собравшихся здесь.