Мечи и темная магия - Эриксон Стивен - Страница 102

БИЛЛ УИЛЛИНГХЭМ

Дерзкие воры

(перевод Л. Дукорской)

Джонар Фрогбардинг, рыжебородый гигант, уроженец севера, был мертв. Он стал жертвой одного из блуждающих стражей Ульмора, пользующихся скверной репутацией, обезглавливающих големов. Укороченное на голову тело Джонара покоилось на верхней лестничной площадке, а его светловолосый брат Тайвар истекал кровью у моих ног на нижнем этаже резиденции. Я ничем не мог ему помочь. Он был обречен: множество ран — и каждая из них смертельна. Мне оставалось лишь смотреть, как из его израненного тела вытекает кровь, образуя красное озерцо посреди мозаичного пола, — вырезанные вручную плитки всевозможных цветов и оттенков в самом центре зала составляли тщательно выполненную картину, изображавшую мифическое морское чудовище, атакующее корабль. А может, не такое уж и мифическое, поправил я себя, вспомнив все те совершенно невероятные вещи, с которыми нам пришлось столкнуться сегодня. Меч, сразивший Тайвара, валялся тут же. Очевидно, сила, вдохнувшая в него жизнь, наконец-то иссякла.

С тех пор как мы вчетвером перебрались через стену на территорию поместья, я нигде не видел Роу Зелазара, темноволосого и черноглазого лемурийца, хотя прошло уже более часа. Четверка дерзких воров, разгоряченных вином, ради забавы и славы — по крайней мере, в кругах преступного мира — вздумала ограбить пустующую зимнюю резиденцию Ульмора, легендарного последнего волшебника Атлантии. Но едва мы очутились в первом внутреннем дворе, Роу, пробормотав нечто невнятное, унесся неведомо куда, оставив меня с братьями.

— Он что-то услышал, — прошептал Джонар. — Наверное, решил проверить.

— Не собираюсь торчать здесь на виду и ждать, — произнес я.

— Я тоже, — заявил Тайвар.

Итак, мы продолжили путь втроем, пробираясь к главному зданию — замаскированной под дворец крепости — мимо служебных построек, через лужайку, напичканную колодцами с торчащими на дне острыми кольями, между западнями и строениями, возведенными для дезориентации. Оказавшись внутри, мы столкнулись с еще более изощренными защитными приспособлениями, созданными темным колдовством, изматывавшим и истощавшим. Зал за залом, пролет за пролетом нечто поглощало наши жизненные силы, каждый шаг давался с трудом, пока мне не осталось ничего, кроме как взирать на братьев: друзей и спутников последних трех лет, посеченных и валявшихся, словно груды костей и плоти.

Похоже, я действительно остался один.

Мысль о добыче давно покинула меня. Главное — отыскать Роу и убраться восвояси из этой крепости-убийцы. Что собой представляет лемуриец, мне было неведомо. Нашим спутником он стал недавно, после продолжавшейся всю ночь попойки. Проверенным другом, вроде братьев, его не назовешь. Но именно он снабдил нас всем необходимым для этого безрассудно храброго рейда, а я не из тех, кто оставляет своих в беде, если есть хоть малейший шанс оказать помощь.

Вернуться на лестницу, по которой мы сюда попали, не представлялось возможным. Путь к спасению был отрезан целым войском големов. Они заблокировали несколько лестничных пролетов. Быстрые и неутомимые воины, они были, в сущности, неуязвимы. Расправиться с Джонаром хватило и одного из них. Будучи проворнее северянина, я не питал, однако, никаких иллюзий относительно того, что мне удастся прорваться сквозь три дюжины, а может, и более големов. Похоже, спускаться они не собирались. Может, их передвижение ограничивается определенной территорией?

В просторном зале, где я находился, было шесть дверей и винтовая лестница, спускавшаяся в кромешную тьму. Оттуда доносились низкое утробное урчание и покряхтывание, словно огромное неведомое существо устроило засаду, ничуть не таясь.

Оставаться тут представлялось не самой лучшей идеей. Зал был заставлен металлическими статуями могучих воинов, вооруженных мечами, копьями, топорами и иным вооружением. Меч, вложенный в руку одной из статуй, внезапно отделился и принялся кромсать Тайвара, пока тот не упал. Я не был уверен, что с остальным оружием не произойдет того же.

Какую же дверь выбрать? Предположительно зал располагался в самом центре огромного строения. Любая из дверей могла вывести наружу или закончиться тупиком.

Пока я раздумывал над своим положением и искал хоть какую-то подсказку, одна из дверей распахнулась и появился Роу Зелазар. Мне не следовало сильно удивляться, но случилось именно так.

— Ты свободен, Септавиан, — произнес он. — Я не причиню тебе вреда. Интерес представляли только эти двое.

Он указал на убитых. Его грубую коричневую тунику сменила черно-серая мантия из превосходного материала. Выходит, пока на нас велась охота, он успел принять ванну и даже надушиться.

— Так ты и есть волшебник Ульмор?

— Конечно нет. Всего лишь его ученик. Правда, один из лучших, в мои обязанности входит забота о зимней резиденции, пока хозяин отсутствует.

Роу приблизился, остановившись в пределах досягаемости меча. Опрометчивый поступок с его стороны.

— Помнится, именно ты и предложил ограбить дворец, — заметил я.

Когда лемуриец присоединился, мы были уже порядком пьяны и во всю глотку похвалялись, что готовы на любую безумную выходку.

— Вам вздумалось грабить, а я лишь предложил место. В конце концов, дворец для меня вроде дома родного, долг гражданина обязывает.

— Заманивать излишне доверчивых странников в смертельную ловушку?

— Скорее, выявлять просачивающийся к нам преступный сброд и избавляться от него, пока не причинен существенный ущерб.

— Добренький волшебник? Защитник городов и весей? — Я не то чтобы насмехался, точнее, почти не насмехался.

— Так и есть. Волшебство — основание, на котором зиждется цивилизация. Созданные нами возможности вроде лучшей пищи, долгой жизни и предметов роскоши обычным путем не получишь. Не многие согласятся влачить жалкое существование в ваших диких землях, где жертвой становится всякий, кто хуже владеет оружием или нравом не столь свиреп. Изысканное искусство магии — венец жизни, проведенной в напряженном труде познания. Однако успех сопутствует лишь тем, кто обладает уточненным вкусом и обширным кругозором. Сравни это с неразумным прозябанием северян и спроси себя: какая жизнь лучше?