Авантюристы - Крючкова Ольга Евгеньевна - Страница 29

– И сколько же составляет эта сумма в денежном выражении?

– Пятьдесят тысяч франков или тридцать тысяч фунтов стерлингов в пересчёте по курсу английских банков.

Уваров побагровел ещё больше. Он машинально взял бокал шампанского с подноса проходящего мимо лакея и осушил его до дна.

– Если я плачу пятьдесят тысяч франков, то получаю прибыль – сто пятьдесят?

– Совершенно верно, – кивнул виконт. – Причём в течение трёх лет. Так рассчитали экономисты Крупа. А всем известно – немцы не ошибаются!

– Да, да, пожалуй… – растерянно произнёс лесопромышленник.

* * *

Мария вошла в зал для карточной игры, пятеро мужчин сидели за зелёным игральным столом и метали партию в покер. Она никогда не играла, но любила иногда наблюдать за действом. Внимание её привлекла красивая молодая черноволосая женщина с причудливой сложной причёской из кос.

Красавица на некотором расстоянии наблюдала за игроками, особенно выделялся светловолосый франтоватый мужчина, объявивший флеш-рояль. Мария залюбовалась им: голубые глаза, светлые коротко остриженные волосы, аккуратные усы, придававшие лицу некий аристократизм, длинные пальцы игрока, фрак явно от дорогого модного портного…

Мария расположилась в кресле, предупредительный лакей принёс ей бокал шампанского, она с удовольствием его пригубила, созерцая игру. Блондин был необычайно хорош, она даже мысленно начала его сравнивать с князем Рокотовым, но вовремя пресекла свои женские фантазии. Она, неожиданно для себя, задумалась над тем, что отношения с мужем резко ухудшились. В это вечер он отказался присутствовать у Скобелевой, поставив Марию тем самым в неловкое положение – пришлось ехать одной. Но её появление все восприняли как должное: раз без мужа – значит, так надо, местное общество по этому поводу не имело предрассудков.

Отношения между супругами Шеффер с каждым днём становились всё более натянутыми. Мария не проявляла к Сергею должного внимания, оставаясь холодной в постели, тот же отчаявшись на взаимность, быстро засыпал, отвернувшись от жены. В принципе, её это устраивало, но до каких границ?! Она и сама не знала…

…Элегантный блондин, привлёкший внимание Марии, остался в выигрыше – почти полторы тысячи рублей. Он сложил банк в солидный кожаный портмоне, затем взял под руку красивую женщину с причудливой причёской, и они удалились в музыкальный зал.

– Мари! – воскликнул приближающийся Рокотов. – Отчего вы грустны, мой друг?

Князь присел в соседнее кресло.

– Ах, Александр… Вы же знаете, мой супруг терзает меня…

– Умоляю вас, Мари, оставьте его. Двери моего дома открыты для вас и днём и ночью.

– Я подумаю…

– Идёмте, Мари, я познакомлю вас с интересной парой.

Князь и его спутница вошли в музыкальную комнату, где музицировала некая перезрелая барышня с весьма пышными формами. Она пела надрывным писклявым голосом любовный романс и сопровождала всё это действо выразительной мимикой, видимо, по её разумению, передающей душевные терзания героев произведения.

Мария растерянно посмотрела на барышню, раскрыла веер и, слегка прикрывшись им, произнесла:

– Александр, сие выступление ужасно… Давайте покинем салон…

Рокотов понял, что имела в виду его очаровательная подруга:

– Непременно, сударыня. Но прежде одно маленькое дело. А вот и мои новые знакомые, – он кивнул в сторону блондина-картёжника и его спутницы. – Мари, позвольте представить вам Владимира Назарова и его очаровательную даму Варвару.

Мария протянула руку для поцелуя. Представленные обменялись светскими формальностями, приличествующими в данном случае.

Женщины внимательно посмотрели друг на друга, неожиданно, в глубине души, понимая, что они – с одного поля ягоды: обе – любовницы, а это было видно даже невооружённым взглядом, обе – красивы той роковой красотой, которая губит мужчин, и обе – не те за кого себя выдают.

Они обменялись улыбками.

– Владимир, позвольте похитить вас буквально на минуту. Дамы, надеюсь, смогут поболтать и выпить холодной минеральной воды, – сказал князь и увлёк Назарова в сторону, к окну. Они начали о чём-то оживлённо беседовать.

Варвара уже слышала о некой Марии Шеффер, внучке Бонапарта, и видела её в здешнем обществе, но не имела удовольствия общаться с ней. Теперь же, когда такая возможность представилась она, молча, улыбаясь, продолжала рассматривать собеседницу. Наконец, набравшись смелости, она спросила:

– Сударыня, а ваш медальон действительно скрывает портрет Бонапарта? Говорят, он подарил его вашей бабушке.

– Смотрите сами, – сказала Мария и нажала маленький рычажок, который распахнул створки медальона. На Варвару смотрел черноволосый мужчина с крупным прямым носом, волевым подбородком и карими миндалевидными глазами. Неожиданно она поняла, что сие изображение необычайно похоже на Марию, особенно глаза.

– Поразительное сходство…

Бесспорно, сходство было феноменальным, ведь медальон писал сам Нестеров, некий московский художник, известный в определённых кругах, как виртуоз подделки.

…Почти месяц Владимир Назаров посещал салон Скобелевой, и каждый раз оставался в выигрыше за карточным столом. Суммы были для здешнего общества не значительными: тысяча, полторы – не более. Ни у кого не зародилось даже подозрения, что сей элегантный воспитанный господин и его немногословная дама – мошенники.

Ла Шарите с удовольствием пересчитывал куш: набралось почти десять тысяч рублей, вполне достаточно для начала задуманного предприятия.

ЧАСТЬ 3

ИЗМЕНЧИВОСТЬ ФОРТУНЫ

Глава 1

Ла Шарите окунул перо в чернильницу из модного зелёного стекла и написал письмо барону Арману де Ангерран:

«Cher ami!

Puisque nous pour la derniere fois nous sommes reunis en Pologne presque trois ans. Je me suis souvent rappele ma connaissance plaisante, les femmes avec qui nous avons eu le temps libre, l'entretien, polki astonishingly beau, pour rappeler un pani Vakulski. Je veux te dire que cet ete, specifiquement, en aout, je reviendrai a Lodz a la compagnie plaisante. La campagne est si plaisant, et peut-etre ne revelera pas a toi toutes cartes. Joindre moi, et nous temps vraiment merveilleux. Desole pour la lettre courte.

Vicomte Nicolas La Charite»[18]

Виконт вложил письмо в конверт, стараясь представить себе реакцию барона: безусловно, он будет заинтригован. Ангерран, не смотря на свои сорок лет, любил общество молодых красивых женщин, но главное – был щедр с ними. Его состояние исчислялось примерно четвертью миллиона в золоте, ведь его отец был соратником Наполеона, и сумел во время польской компании сказочно обогатиться. Ла Шарите знал, что Ангерран-старший не пережил смерти своего кумира и вскоре умер, оставив сыну, в то время младенцу, огромное состояние, четыре великолепных родовых замка и собственную торговую марку вина «Ангерран».

Ла Шарите сидел за письменным столом, держа в руках конверт, и размышляя, насколько правильно он рассчитал успех будущего предприятия: ведь в случае удачи он может получить сотни тысяч франков, а если нет…то остаток жизни придётся провести в Сибири.

* * *

На вырученные подъёмные Ла Шарите отправил верного человека во Францию, а именно в Кале, где суждено было развернуться строительству тоннеля между двумя великими державами. Изучив карту, виконт пришёл к выводу, что сей участок Ла-Манша самый узкий и более всего подходит для расположения штаб-квартиры Транс Европейской строительной компании, а затем и для активной имитации земляных работ.

Затем он, как человек грамотный в организации всякого рода кампаний, сочинил устав будущего акционерного общества, заказал солидную печать у некоего умельца, промышлявшего подделкой всевозможных документов, где на французском, английском и немецком языках указывалось название общества, его герб и местонахождение штаб-квартиры.