Зона захвата - Лобанов Сергей - Страница 4

– Куда, Ничипорук?! На пост! – приказал офицер рванувшемуся на крик ефрейтору и сам поспешил на зов.

В том месте солдаты уже подсвечивали спичками и зажигалками, возбужденно галдя. Морозов подбежал, достав на бегу небольшой фонарик, светя себе под ноги.

На траве повсюду были большие пятна крови.

Сердце у офицера заныло. Он раздвинул солдатские спины, оказавшись в центре толпы, шаря слабым лучом фонарика по ногам. На траве лежала оторванная голова часового с перекошенным в смертельной гримасе лицом. От неожиданности старлей отпрянул, натолкнувшись спиной на солдат.

Мысли хаотично заметались: «Ну, вот и случилось! Вот и дождались!»

Взяв себя в руки, он скомандовал:

– Всем десять шагов назад! Не топтать! Рассредоточиться! Оружие на изготовку! Боевая тревога!

Солдаты разбежались в стороны, упали в мокрую траву. Оторванная голова часового произвела на всех эффект разорвавшейся бомбы.

Морозов бросился к аппарату, сорвал трубку.

– Караульное помещение, – услышал он. – Сержант Нефедов.

– Боевая тревога, Нефедов!

Мгновение спустя ночную тишину разорвал надрывный вой сирены. Вспыхнули резервные фонари.

3

До утра, разумеется, уже никто не спал.

К счастью, дождь прекратился, хотя тяжелые тучи продолжали висеть над лесом.

При более тщательном осмотре в грязи были обнаружены несколько отпечатков ног в спецназовских берцах. Таких ни у кого в части не имелось. Обмундирование выдавалось времен еще царя Гороха. Даже офицеры щеголяли в кителях, пошитых лет тридцать назад, что уж говорить о солдатах.

Потому всем стало ясно: это следы чужаков. Судя по всему, они пытались вскрыть ворота ангара, но прибывшие солдаты во главе с Морозовым их спугнули.

За гнилым забором увидели примятую траву, с еловых ветвей сбита влага. Чужие пришли отсюда и уходили здесь. Примерно в километре лесная дорога, ведущая из гарнизона в поселок, из-за болота делает вынужденный крюк, обходя гиблое место. Скорее всего, там неизвестные оставили машину.

Нашли тело часового. Вернее, то, что от него осталось. Какой-то неведомый зверь растерзал беднягу в клочья, размотал кишки, вырвал кости…

Прибывший военврач сразу заявил: никакой зверь сделать подобное не в состоянии. Не поступают так звери даже в момент ярости.

Но если не зверь, то кто тогда?..

Разговоры… Разговоры… Домыслы…

4

К обеду понаехало начальство и даже один генерал-майор, матерившийся, как портовый грузчик.

Спокойный, сонный ритм забытой Богом войсковой части разорвали беготня, суета, работающие двигатели автомобилей, резкие команды.

В сопровождении двух малоразговорчивых капитанов-особистов отчужденно держался некий штатский с выправкой военного. Все трое приехали вместе с генерал-майором на его служебной черной «Волге».

Штатский – лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, хорошо сложенный, резкие черты загорелого лица, внимательный прищур серых глаз, короткий ежик светлых волос. Тяжелый подбородок, накачанная жилистая шея, мускулистые – это видно даже под тканью пиджака – руки, костистые кулаки.

Лишь несведующий не понял бы, что это офицер службы госбезопасности. Вот только вместо цивильного светлого пиджака и отутюженных брюк с начищенными черными туфлями ему больше подошел бы камуфляж или «песчанка» с закатанными рукавами, разгрузка, забитая автоматными магазинами, да укороченный, как у десантуры, автомат.

Этот столь не похожий на штатского человек проявил большую заинтересованность именно останками часового. Сопровождавшие его особисты создали невидимый барьер между этим загадочным штатским и остальными.

Он какое-то время внимательно их разглядывал, потом приказал уложить все в кусок брезента.

Никто, кроме него, не знал, что случаи подобных нападений участились. На каждый из них немедленно распространялся гриф секретности, а все без исключения свидетели получали соответствующее предупреждение.

Шутить с комитетом могут лишь глупцы да сумасшедшие.

Даже не спросив продолжавшего извергать маты генерал-майора, штатский приказал загрузить в багажник генеральской «Волги» завернутые в брезент останки. Затем молча указал водителю пальцем: вон из машины. Сам сел за руль и погнал прочь из войсковой части, особо не жалея подвеску автомобиля, гоня его по лесной, заросшей травой колее.

5

Мощный движок «субару» оглушительно взревел. До ума его доводили в мастерской, которая специализировалась на «апгрейде» стритрейсеровских машин. Механики за работу брали дорого, но оно того стоило.

Хозяин ревущего «болида» – высокий, несколько располневший из-за преимущественно сидячего образа жизни, но в целом не утративший спортивную фигуру – выглядел уверенным в себе. Настоящих конкурентов у него сегодня не было. Потому никто из собравшихся вдоль периметра улицы, перекрытой прикормленными гаишниками, не ставил на победителя: все гадали, кто придет вторым и третьим.

Длинноногая блондинистая Ленка, воплощавшая сегодня знаменитый образ Мэрилин Монро с развевающейся на ветру юбкой, сунула голову в открытое окно «субару» и с томным вздохом оставила на щеке водителя алый многообещающий отпечаток.

– Котик, – чуть лениво, с придыханием, способным свести с ума любого мужчину в возрасте от пяти до ста пятидесяти лет, проговорила она, – ты просто обязан сегодня победить. Иначе я обижусь и буду любить тебя не так страстно, как обычно.

Ленка провела по его волосам рукой цвета шоколада с молоком (не солярий – Мальдивы) и отстранилась.

«Котик», с трудом вытерпев представление, устроенное больше для посторонних, чем для него, кивнул:

– Все будет в порядке, Ленуся. Не переживай.

Про себя подумал, что с затянувшимся романом нужно завязывать.

Нынешнюю пассию интересовало только одно – деньги, а их у Андрея Липатова, менеджера средней руки в крупной торговой компании, хватало. Нет, дело отнюдь не в приличной даже по столичным меркам зарплате.

Просто когда в две тысячи восьмом страну крепко тряхнул кризис, Андрей чисто по наитию купил пакет акций металлургического комбината. Тогда они стоили сущие копейки. Перепуганные брокеры скидывали то, что, на их взгляд, было токсичными активами, не заглядывая в будущее. У Липатова в тот момент на руках оказалась приличная сумма, и, положившись на интуицию, он полностью вложил свой капитал в акции. Как выяснилось позже, не прогадал.

Спустя пару лет все вернулось на круги своя. Комбинат заработал в полную мощь, стал платить дивиденды. Стоимость акций возросла в пять с лишним раз. Тогда Андрей по-настоящему ощутил вкус легких денег, благодаря которым появились: хорошая квартира в центре города, навороченная «субару», а с ней и страсть к стритрейсингу.

Золотая молодежь любила погонять в темное время суток, однако далеко не все обладатели дорогих тачек были хорошими водителями. Зато Андрей за рулем чувствовал себя будто рыба в воде, вернее, как акула в стае мелких рыбешек.

Каждый человек появляется на свет с каким-то талантом – Липатов был прирожденным водилой.

В тюнинг и усовершенствование своей «японки» он вложил не только бешеное количество денег, но и частичку самого себя. В теле банального «манагера» билось сердце профессионального гонщика.

Сегодняшний маршрут не был сложным: всего-то два поворота, вписаться в которые с устойчивостью «субару» – плевое дело. Потом триумфальный финиш, всеобщий восторг и обожание, на десерт – горячее, как песок в Сахаре, Ленкино тело.

Дня через два он с ней расстанется.

Еще на Мальдивах избранница начала его тяготить. Слишком фальшивой была ее напускная любовь, слишком жадными становились ее глаза, когда она смотрела на его кредитку.

До поры до времени Андрея это устраивало, но всему на свете приходит конец. И лучше с ним не затягивать.

Любовь без радости была, разлука точно будет без печали, причем для обеих сторон. Замену Ленка найдет быстро, достаточно вспомнить, как засматривается на ее аппетитные формы сынок мэра – тоже стритрейсер, севший за баранку спортивной «бэхи» после похода в кино на последний по счету (не то пятый, не то шестой) «Форсаж».