Малыш 44 - Смит Том Роб - Страница 13

— Мы должны взять предателя живым. Нам нужно его признание. Если у вас возникнет хотя бы тень сомнения, не стреляйте.

Для группы, которую возглавил Василий, Лев повторил свой приказ с особым нажимом. Убийство Анатолия Бродского будет расценено как тяжкая провинность. В первую очередь они должны были думать о том, как сохранить предателю жизнь, а уже потом — о собственной безопасности. В ответ Василий повесил себе на грудь выделенный его группе АК-47.

— На всякий случай.

Чтобы ограничить возможности Василия провалить операцию, Лев отправил его на зачистку самого малозначащего объекта.

— Твоя группа обыскивает сарай.

Василий молча двинулся прочь. Лев схватил его за руку.

— Мы берем его живым.

На полпути к дому его отряд разделился на три группы, которые двинулись каждая в своем направлении. Соседи опасливо выглядывали из-за занавесок, после чего быстро отходили от окон. Не дойдя до двери шагов тридцать, Лев остановился, позволяя остальным группам занять позиции. Бойцы Василия окружили сарай, а вторая группа обошла дом сзади. Снаружи не было заметно никаких признаков жизни. Из трубы вился легкий дымок. Окна были занавешены старыми тряпками, так что увидеть, что происходит в избе, не представлялось возможным. Вокруг царила мертвая тишина, если не считать сухих щелчков, с какими оперативники снимали с предохранителей свои АК-47. Вдруг из небольшой прямоугольной постройки, очевидно уборной, стоявшей позади дома, вышла девочка. Она что-то напевала себе под нос, и веселая мелодия разнеслась по двору. Три офицера рядом со Львом резко развернулись в ее сторону, поднимая пистолеты. Девочка в ужасе замерла на месте. Лев поднял вверх обе руки.

— Не стрелять!

Он затаил дыхание, страшась услышать треск автоматной очереди. Никто не шевелился. А девочка вдруг сорвалась с места и бросилась к дому, зовя на помощь мать.

Лев почувствовал, что амфетамин начал действовать: усталость как рукой сняло. Он рванулся вперед, и его люди устремились за ним — так затягивается петля на шее приговоренного к смерти. Девчушка распахнула переднюю дверь и исчезла внутри. Лев отстал от нее всего на несколько секунд. Он врезался в дверь плечом и, держа перед собой пистолет, ворвался в избу. Он оказался в маленькой теплой кухоньке, в которой вкусно пахло завтраком. У небольшого очага стояли две девочки, старшей на вид было лет десять, младшей — не больше четырех. Мать, коренастая, сурового вида женщина, из тех, что способны ловить пули зубами и выплевывать их, стояла перед ними, загораживая детей собой. Из задней комнаты показался мужчина лет сорока. Лев развернулся к нему.

— Михаил Святославович?

— Да?

— Меня зовут Лев Степанович Демидов. Я офицер МГБ. Анатолий Тарасович Бродский — шпион. Он разыскивается для проведения допроса. Скажите мне, где он.

— Анатолий?

— Ваш друг. Где он? И не вздумайте лгать.

— Анатолий живет в Москве. Он там работает ветеринаром. Я не видел его уже много лет.

— Если вы скажете мне, где он, я забуду, что он приходил сюда. И вы со своей семьей будете в безопасности.

Жена Михаила бросила на мужа выразительный взгляд: предложение явно показалось ей соблазнительным. Лев испытал огромное, невероятное облегчение. Он оказался прав. Предатель был здесь. Не дожидаясь ответа, Лев знаком показал своим людям, чтобы они начинали обыск.

Василий вошел в сарай, взяв автомат наизготовку и держа палец на спусковом крючке. Он подошел к куче соломы, единственному месту, где можно было спрятаться. Она была достаточно высокой, в рост взрослого мужчины. Он выпустил по ней несколько коротких очередей, никуда особенно не целясь. Клочья соломы полетели в разные стороны. Из ствола автомата показался дымок. Коровы в загоне зафыркали и попятились, громко стуча копытами. Но из соломы не ударили струйки крови. Здесь никого не было, и они лишь зря потеряли время. Он вышел наружу, закинул автомат на плечо и закурил сигарету.

На звуки выстрелов из дома выбежал встревоженный Лев. Василий окликнул его:

— Здесь никого нет.

Распираемый наркотической энергией, Лев поспешил к сараю, стиснув зубы.

Василий, взбешенный тем, что на него не обратили внимания, выбросил окурок, глядя, как тот растопил снег и провалился до самой земли.

— Если только он не прикинулся коровой, его здесь нет. Может, тебе стоит пристрелить их? Так, на всякий случай.

Василий оглянулся на своих людей, призывая их посмеяться, и те не заставили себя долго ждать. Но он не обманывал себя: никому из них на самом деле не было смешно. Более того, их смех означал, что равновесие сил нарушилось. Их преданность Льву слабела на глазах. Может, всему виной была изматывающая поездка. Может, дело было в том, что Лев позволил Бродскому оставаться на свободе, когда его следовало арестовать. Но Василию казалось, что их поведение каким-то образом связано с Федором и смертью его маленького сына. Многие из его людей были друзьями Федора. И если они испытывали неприязнь ко Льву, то значит, ею можно было управлять. Манипулировать их сознанием.

Лев присел на корточки, внимательно рассматривая следы на снегу. Это были свежие отпечатки сапог. Некоторые из них принадлежали его офицерам, но под ними обнаружилась цепочка следов, ведущих от сарая: они исчезали в полях. Лев выпрямился и вошел в сарай. Василий окликнул его:

— Я там уже все обыскал!

Не обращая на него внимания, Лев потрогал выбитый замок; отметив, что на земле расстелены мешки из-под зерна, он вернулся во двор, глядя на поля.

— Я хочу, чтобы со мной пошли три человека. Те, кто умеет быстро ходить. Василий, ты останешься здесь. Продолжай обыскивать дом.

Он сбросил с плеч тяжелую зимнюю шинель. Без всякой задней мысли, не имея намерения оскорбить, он протянул ее своему заместителю. Теперь, когда он мог передвигаться налегке и даже бежать в случае необходимости, он быстро двинулся по следам в поле.

Трое агентов, получивших приказ следовать за ним, не стали снимать шинели. Их непосредственный начальник приказывал им бежать по снегу налегке, не потрудившись даже осмотреть тело погибшего сына их коллеги. Гибель ребенка он счел досадным происшествием, и только. И сейчас оперативники вовсе не намеревались подхватить воспаление легких, слепо выполняя приказ человека, которому, возможно, осталось командовать ими совсем недолго. Все же Лев был их старшим офицером, хотя бы в данный момент, и, обменявшись выразительными взглядами с Василием, все трое медленной трусцой направились вслед, имитируя повиновение, даже не стремясь догнать своего предводителя, который опередил их уже на несколько сотен метров.

Лев ускорил шаг. Амфетамин гнал его вперед: для него не существовало более ничего, кроме следов на снегу и ритма собственного дыхания. Он просто не мог остановиться или замедлить шаг, не мог потерпеть неудачу или замерзнуть. Пусть даже по его расчетам подозреваемый опережал их примерно на час — его это ничуть не волновало. Предатель не подозревал о том, что его преследуют, так что почти наверняка он шел не торопясь.

Впереди показалась вершина пологого холма, и Лев надеялся, что оттуда он увидит свою жертву. Добравшись до гребня, он остановился, оглядывая окрестности. Во все стороны, на сколько хватало глаз, тянулись поля. Вдалеке виднелась опушка густого леса, но прямо впереди, примерно в километре от холма, он заметил фигурку мужчины, медленно пробирающегося по снегу. Это был не случайный крестьянин или рабочий. Это был он, предатель. Лев не сомневался в этом. Он двигался на север, в сторону леса. Если он сумеет первым добраться до опушки, то сможет затеряться в лесу. А у Льва не было собак, чтобы выследить его. Он оглянулся через плечо — трое агентов сильно отставали от него. Лопнула какая-то ниточка, соединявшая его с ними. Он больше не мог полагаться на них. Ему предстояло самому настичь и схватить предателя.

И тут, словно ощутив погоню каким-то шестым чувством, Анатолий остановился и оглянулся. К нему по склону пологого холма бежал человек. Не было никаких сомнений в том, что он — офицер госбезопасности. Анатолий был совершенно уверен в том, что уничтожил все улики, связывающие его с этой глухой деревней. Поэтому несколько мгновений он просто стоял не шевелясь, загипнотизированный видом своего преследователя. Его нашли. Он почувствовал, как в животе у него образовался ледяной комок. Кровь прилила к лицу, и, внезапно сообразив, что появление этого человека означает для него смерть, он повернулся и побежал к лесу. Первые несколько шагов получились неуверенными, он даже поскользнулся и едва не упал лицом в сугроб. Анатолий быстро понял, что пальто только мешает ему. Он сбросил его с плеч, отшвырнул в сторону и побежал что было сил.