Странный генерал - Коряков Олег Фомич - Страница 33

– Я помню… Мы познакомились с вами в книжной лавке. Только вот имя, простите, забыл.

– Петр Ковалев.

– Питер, просто Питер! – весело поправил Ян, обрадованный, что Терон и его друг, оказывается, знакомы.

– Меня зовут Губерт. – Терон протянул руку. – Итак, в наш отряд?

– Я должен подумать… посоветоваться со своим другом, он тоже русский.

– Вот и друга тащите с собой.

– Я посоветуюсь, – сдержанно повторил Петр.

Терон сказал, что вот-вот должна подойти главная бурская колонна, а с ней – ассистент-генерал Луис Бота. С ним он надеется уточнить задачи своего отряда.

– Ассистент-генерал? – удивленно переспросил Петр. – Несколько дней назад он был только ассистент-фельдкорнет.

– Был, – улыбнулся Терон. – Но ему просто на роду написано быть генералом. Богат, предприимчив, образован, талантлив. Он еще, помяните меня, возглавит наше правительство. Это мы с вами отвоюем и вернемся к своим делам, а Бота пойдет выше.

Не знал Терон, что его пророчество относительно Луиса Бота сбудется – тот действительно станет премьер-министром будущего Южно-Африканского Союза. А вот насчет себя и Петра Терон ошибался…

Подошла ожидавшаяся колонна под командованием генерала Шалька Виллема Бургера. Еще один отряд буров занял нависшую над английскими позициями гору с запада; теперь англичане были обложены с трех сторон и под густым обстрелом не могли поднять голов. Но к вечеру Бургер приказал отвести бойцов для отдыха, на огневых позициях осталось лишь охранение.

Наутро английский лагерь был пуст. Ночью воинские части вышли через горловину «мешка» и ускоренным маршем двинулись к Ледисмиту, чтобы соединиться с войсками генерала Уайта. Они отступили столь поспешно, что бросили боевые и продовольственные запасы и оставили раненых, даже самого начальника лагеря генерала Саймонса.

Мейер и Бота предложили преследовать англичан: конные буры еще легко успели бы догнать противника.

– Ни к чему, господа, – хмуро сказал Бургер. Худой и длинный, он смотрел поверх голов своих собеседников. – Никуда они от нас не уйдут…

ВОЙНА, КАКОЙ НЕ БЫВАЛО

Англичанам в Южной Африке приходилось туго. Кимберли и Мэфекинг задыхались в плотной осаде, на юге буры, перейдя реку Оранжевую, утвердились в горах уже на территории Капской колонии. В Натале, захватив Ньюкасл и Данди, армия главнокомандующего Трансвааля, вице-президента коммандант-генерала Питера Жубера вплотную подступала к Ледисмиту. Буров было около двадцати тысяч против десяти – генерала Уайта. Все труднее было пробиваться поездам с юга к осажденному городу.

Джордж Уайт нервничал, надо было во что бы то ни стало разорвать смыкающееся бурское кольцо…

Позиции буров располагались на цепи невысоких каменистых холмов. Стрелкам было покойно в укрытиях за скалами и в траншеях. Неподалеку впереди тянулась упрятанная в траву сеть заграждений из колючей проволоки.

Петр сидел в кустах на высотке и по коре узловатой, чуть погнутой палки вырезал узоры, чтобы потом обжечь их в огне, как бывало это еще в детстве. Просто нечего было делать. Он стосковался по книгам и очень ругал себя, что не взял с собой ни одной. Но кто же знал, что на войне найдется время и для чтения?.. Уже вторые сутки они торчат здесь в бездействии. Терон с утра, прихватив Коуперса, уехал в лагерь Жубера, надеялся договориться с главнокомандующим о месте и задачах своего отряда.

Петр опять разговаривал сегодня с Дмитрием. На две части разрывается душа дружка: и хочется служить с Петром у Терона, и жаль расставаться с женой. Жена все же пересилила. Что ж, так оно, конечно, и должно было статься. Дмитрий и на войну пошел ради своей семьи, своего дома, своего рудника. В этом теперь была его жизнь. А Петр? Петр птица вольная. На войну его позвали убеждения, ему очень хотелось дать завоевателям по зубам.

– Зачем ты это делаешь?

Петр и не слышал, как подошел Каамо.

– Так, брат, от безделья… Ты что такой хмурый?

– Я не хмурый. Я думаю.

– О чем?

Каамо не ответил, прилег рядом, закинул руки под голову.

Солнце сползало за горы. Кирпичные здания в Эланслаагте за позициями буров сделались ярко-оранжевыми. На долину перед высотками наползала густая тень.

– Питер, правда, что на стороне англичан много негров?

Каамо спросил равнодушным тоном, но Петр понял, что он притворяется: на самом деле это было, видимо, очень важно для парня.

– Да, говорят, есть. Зулусы и басуто. А что?

Каамо опять не ответил. Каамо думал.

«Как же так? – думал он. – Буры воюют с англичанами – это понятно: буры хотят защитить свою землю, которую когда-то они отняли у негров. Но почему негры должны воевать с неграми?» Каамо еще не убивал никого, но раз война, он будет убивать, и может быть, убьет какого-нибудь парня из басуто. А ведь басуто – родственники бечуанов. Когда-то это был один народ, и великий вождь Мокагин был вождем и бечуанов, и басуто. Почему же бечуан Каамо идет против англичан, а басуто идут против Каамо вместе с англичанами? Если бы они хотели отбить у буров землю для себя, это было бы понятно. Но ведь землю они будут завоевывать для англичан. Зачем им это?.. А зачем Каамо надо убивать англичан?.. Ну, Каамо-то надо. Англичанин, а не бур убил его отца. Англичане разрушили крааль Каамо, и теперь где-то в саванне бродят его родные и его мать. Может, мать уже и умерла… Нет, дело не в этом… Почему негры должны убивать друг друга?

Его мысли путались. Все-таки это было очень сложно и непонятно.

– Вот и готова тросточка, – сказал Петр и повернулся к Каамо. – Тебя тревожит, что бурским неграм придется воевать против тех, кто идет с англичанами?

Каамо поднял на него удивленные глаза:

– Да… Как ты это узнал?

Петр невольно усмехнулся.

– Я тоже думал об этом. Конечно, было бы лучше, если бы негры объединились и отвоевали свои земли для себя, а не для своих хозяев. Но сейчас неграм этого не сделать – задавят. Надо, как говорится, из двух зол выбирать меньшее. Какое зло для тебя меньше – буры или англичане?

Каамо задумался только на секунду.

– Буры – меньше. – И поднял на Петра большие карие глаза, в которых все еще таились недоумение и тревога.

– Вот и поступай, как подсказывает совесть. – Петр поднялся. – Пойдем, у Мангваэло уже готов, наверное, ужин… Стой, стой. Смотри-ка – шевелятся. – Он вскинул к глазам бинокль, подарок Бозе.

Стараясь укрыться за холмами и перелесками, от Ледисмита походным маршем двигалась воинская колонна. Правее – еще одна. Шли горные шотландские стрелки и пехота, тянулась артиллерия. Видимо, противник решил предпринять крупную вылазку из Ледисмита, чтобы прорвать бурскую осаду.

Петр бросился к Бозе…

На рассвете англичане начали бой. Ударили пушки. Пока две батареи стреляли, две другие продвигались вперед. Позиции буров окутались едким зеленоватым дымом: снаряды были начинены лиддитом, новой английской взрывчаткой. Разбившись на четыре колонны, солдаты Уайта скорым шагом приближались к высоткам, занятым бурами.

Немногочисленные бурские пушки отвечали лениво, словно нехотя: артиллеристы ждали, когда англичане подойдут поближе.

– Эй, Питер, – окликнул капрал Брюгель, – ты что тут у нас делаешь? Ведь ты в отряде удальца Терона.

– А что, – лопаткой углубляя яму за камнем, откликнулся Петр, – если у Терона, так нельзя и пострелять по англичанам?

– Ну-ну, ты парень лихой… Смотри, готовятся к атаке.

Английские колонны развертывались в цепи. Пушки зачастили. Один из буров справа от Петра охнул и злобно выругался. Голова его ткнулась в землю, Петр подполз – стрелок был мертв.

Пронзительно заиграл сигнал атаки английский горнист. Гнусавые шотландские волынки завели боевую мелодию. Четыре батареи – сорок восемь орудий – разом начали вспахивать склоны высоток. От дыма стало совсем зелено, солнце чуть затянутое перистыми облаками, сделалось голубоватым.