Ученик ученика - Корн Владимир Алексеевич - Страница 9

Я на мгновение крепко прижал ее к себе и чмокнул в макушку, получив в ответ благодарный взгляд. Стражник-то явно не к Аниате обращался, это же понятно. Не мог он знать о том, что мне незнакомы какие-то слова, что я вообще язык только-только осваиваю. Просто так он выразил свое отношение ко мне: вид-то у меня аховый. Конечно, сейчас я был не в той одежде, в которой на огороде работал, да и на ногах какие-никакие постолы имелись, и все же… Значит, именно с этого и начнем. Присмотримся, цены узнаем и ассортимент.

Ну вот и добрались. Бесконечный гвалт, широкие улыбки продавцов, яростный торг – словно на южном рынке очутились. Сначала заглянули в рыбные ряды. Нет, приобретать рыбу в наши планы не входило, но было интересно, что в местных пелагиалях водится. Оказалось, что ничего особенного: морские окуни, скумбрии, кефали, головоногие моллюски и перепончатокрылые. Насчет последних шучу. В мясных лавках опять же вырезкой единорога не торговали, все вполне традиционно: свинина, баранина, птица.

А вот промышленные товары заинтересовали меня больше. Где еще можно получить столько информации о стадии развития общества? Я посмотрел много всяких вещиц, пощупал, повертел в руках и сделал неутешительный вывод. Всюду следы ручной работы, никаких намеков на массовое производство. Провода или антенны в городе тоже отсутствуют.

По хозяйству Аниаты об уровне прогресса судить было сложно: вдруг она какая-нибудь отшельница и все вещи, которыми пользуется остальной цивилизованный мир, у нее под религиозным запретом. Теперь же все предельно ясно. Семнадцатый-восемнадцатый век, если сравнивать с моей горячо любимой родиной.

Ладно, чего уж тут. Ну нет здесь флаеров и гиперпространственных перелетов, так ведь и питекантропов тоже не видно. И люди вполне вменяемые, вон сколько радостных, открытых лиц вокруг.

Себе я приобрел замечательные штаны, приличного качества рубашку и короткие сапоги с острыми носами. Почему именно с острыми? Чтобы в стремя попасть. Я ведь теперь всадник, черт побери, пусть и с натертой с непривычки пятой точкой. Сапоги, кстати, не делились на правый и левый. Ну так этого и у нас долгое время не было, насколько я знаю. Переоделся я прямо в лавке.

Когда проходили мимо рядов с женской одеждой и украшениями, Аниата замедлила шаг. Погоди, солнце, вот расторгуемся – тогда уж непременно. Это одно из достойнейших занятий для мужчины – тратить деньги на свою женщину. То, что мне самому пришлось сразу переодеться, – это острая необходимость. Нам сейчас коней продавать, а это серьезный бизнес. Вот и выглядеть нужно соответственно. Вернемся за лошадьми, я пояс надену трофейный, тот, что решил себе оставить. Сбоку клинок прицеплю и кинжал. Здесь все так ходят, кроме, конечно, последних оборванцев.

Лошадей вместе с седлами и всей остальной упряжью мы продали удачно. По крайней мере, Аниата, судя по ее виду, осталась очень довольна. Она торговалась азартно, даже яростно, забавно было за этим наблюдать. Все время торга я простоял рядом с самым невозмутимым видом, скрестив руки на груди и чуть выпятив нижнюю челюсть, для мужественности. Не особо я в таких делах силен, да и не с моим знанием языка лезть в это.

Затем продали лишнее оружие. Оказалось, что стоит оно недешево, даже бывшее в употреблении, судя по количеству полученных за него серебряных монеток. Себе я оставил лишь ружье – в хозяйстве пригодится, – пистолет да палаш с кинжалом.

Вот теперь пойдем, Анюта, и посмотрим, что у нас в тут смысле высокой женской моды имеется. Нет, готовые изделия брать будем, хоть и дороже. Понимаю, что ты сама сшить можешь, но тогда ведь на меня времени меньше останется. Так что я больше о себе забочусь. Юбка нравится? Берем. И еще вот эту посмотри. Блузка? Конечно, берем, я даже уже представить успел, как ткань будет обрисовывать некоторые места. Красиво получается. Бусы понравились? Кстати, вот эти сережки к ним вполне подходят. Смотри, какая ты у меня получилась: картинка просто. Ну и пусть поглядывают на нас, пусть шепчутся, какое нам до них дело.

Теперь твоими детьми займемся. Стрегору – пояс и еще небольшой кинжал с ножнами, мужчине без него никак, я его вон в той лавке видел. А Кармине – эту замечательную куклу. Знаю я, что у нее аж целых две. Зато у этой глаза есть и даже волосы. И платьишко очень симпатичное. Теперь отрезы ткани им на одежду, сама выбирай.

Все, теперь пора о хозяйстве подумать. Здесь уж ты лучше меня знаешь, что купить необходимо. Я же в качестве носильщика пригожусь. И еще хорошо бы приютившим нас хозяевам подарочек небольшой сделать.

И вообще мне отличная мысль в голову пришла. Как тебе объяснить-то? В общем, давай в этот замечательный городок переселимся, мне здесь так понравилось. Никто на меня с криком «Чужак!» не бросается и руки мне не заламывает. Далось тебе это сельское хозяйство. В конце концов, им и здесь заниматься можно. Да и я себе занятие найду, руки из правильного места растут. Вот только с жильем необходимо вопрос как-то решить. Но все это я тебе потом расскажу, слишком уж ты сейчас в возбужденном состоянии. Придется какое-то время ночной кукушкой побыть.

На обратном пути к дому родных Аниата несколько раз останавливалась поговорить со знакомыми женщинами. Насколько я сумел понять, разговор шел о недавних событиях. Она смело рассказывала об этом чуть ли не каждому встречному, а это могло означать только одно: мстить мне не будут.

Назад мы возвращались на другой день, и оба шли пешком, поскольку Мухорке приходилось тащить на себе все наши покупки. Но задержались в пути мы не только из-за этого, чего уж там греха таить. Не смог я ночи дождаться, когда мы присели передохнуть и перекусить на укромной лесной полянке. Слишком уж милые ямочки на щечках у Аниаты, когда она улыбается, и глаза такие блестящие…

Глава 5

Фред

– Словом, займет все это не больше пары недель. Ты даже по Аниате своей соскучиться толком не успеешь.

Моим собеседником был Фред Груен, владелец двухмачтового парусника, который я классифицировал бы как бригантину: те же прямые паруса на фок-мачте и косые на гроте, разве что обвод линий несколько отличается и на юте есть высокая кормовая надстройка. Ходкое суденышко, судя по всему. Вероятно, при постройке сначала думали о скорости, а уж потом о вместительности трюмов.

Сидели мы в дертогенской таверне, в той, что поприличней. Всего их здесь две, и вторая выглядела совсем уж забегаловкой. Да и нравы там были очень свободными. В любой момент тебе на колени могла плюхнуться развеселая пьяненькая девица, попробуй потом объясни Аниате, что она сама проявила инициативу. Дертоген – город маленький, все друг друга знают. Так что сплетни распространяются мгновенно, обрастая за время полета новыми подробностями.

Здесь, конечно, доступных девиц тоже хватало, но вели они себя более скромно. Куда же без них – городок-то портовый. Они любому моряку рады, лишь бы монеты за душой водились.

Меандрия – держава великая. Прошло уже полгода, как я был занесен сюда невесть каким ветром, поэтому могу смело судить об этом. Государством этим, которое все называли Империей, правил Конрад III из династии Крондейлов. Территориально Империя разделена на десять провинций. Рабства или крепостного права здесь, как такового, нет, хотя крестьяне привязаны к тем селениям, где проживают. Словом, распродавать людей оптом и в розницу нельзя, но если кому-то придет в голову избавиться от одного из своих поместий вместе с прилегающими деревнями – всегда пожалуйста. Если это не противоречит имперским законам, которые я до конца еще не уяснил. А вообще можно достаточно свободно передвигаться по стране (если, конечно, финансы позволяют), и никто не скажет тебе грозно:

– Ты чей, холоп? Ничей? Значит, моим будешь.

В Меандрии и аристократия имеется: герцоги, графы, бароны всякие. Когда-то давно Империя состояла из разрозненных герцогств и графств, затем дедушка нынешнего императора волевым решением поделил подвластные ему территории на провинции.