Постарайся простить - Мартон Сандра - Страница 22

Вид у принцессы был вызывающий, но в глазах таился страх. Она дрожала, хотя в комнате было тепло. Ник подумал, что без труда мог бы унять эту дрожь и эти слезы, обняв и поцеловав Алессию.

Но, обойдя ее, он стремительно покинул комнату.

Засунув руки в карманы и опустив голову, Ник взбирался вверх по склону холма. Вилла осталась далеко позади. Закатное солнце отбрасывало тени, превращая старые оливковые деревья в сказочные чудовища с длинными телами-стволами и щупальцами-ветвями. Уханье совы добавляло какой-то нереальности и окружающему ландшафту, и смуте в душе Николо.

Он не должен взваливать всю вину на Алессию, поскольку был в равной, если не в большей степени ответственен. Ник же видел, что той ночью она забыла обо всем на свете. А он действовал планомерно и расчетливо.

Планомерно! Как же! Ник хрипло рассмеялся. Он предусмотрел все: виллу, постель… А о презервативах даже не вспомнил!

Ник пнул камешек, попавший ему под ногу.

Все дело в том, что в тот момент у него в мозгу был исключительно секс. Как овладеть Алессией Антонини! Как заняться с ней любовью! Сделать своей! А вот женитьба не входила в планы Николо. Она была где-то далеко, за миллионы световых лет.

Тем более дети — они стояли в его планах еще дальше. Потом, когда-нибудь, но только не сейчас.

Но и в планах Алессии детей тоже не было, судя по тому, что он увидел, ворвавшись в ванную комнату.

Она молода, красива, знатна. Перед ней был открыт весь мир. И вот теперь, что бы принцесса ни решила — прервать ли беременность, родить ли и отдать ребенка на усыновление или растить самой, ее жизнь уже никогда не будет прежней.

И в этом повинен он, Николо Орсини.

Ник остановился, поднял голову и посмотрел на небо. На нем уже появились первые звезды, и круглая луна медленно выползала из-за горизонта.

Странно. Его жизнь круто изменилась, а в мире все идет по-прежнему. Но что бы принцесса ни решила, он всегда будет знать, что именно он поставил ее перед выбором. И если… Нику никогда не забыть, что он сотворил жизнь, которая прервалась едва начавшись. Или что какой-то другой мужчина растит ребенка, в котором течет кровь Ника. Или что его ребенок растет без отца, если Алессия решит оставить малыша у себя.

Конечно, Ник признает его и будет всячески помогать. Даже навещать. Хотя Алессия может и не захотеть, чтобы его дочь виделась с отцом от случая к случаю. А вдруг родится сын? Нет. Нику виделась почему-то девочка с чертами Алессии, ее золотыми волосами и синими глазами…

Что это? На подъездной дороге показалась машина. В такой час? Такси? А кто еще, если не таксист, мог так неистово жать на клаксон?

Такси!!!

Ник выругался и бросился вниз, к вилле.

Дверь распахнулась в тот самый миг, когда Ник протянул руку, чтобы открыть ее. На пороге стояла принцесса с сумкой в руке.

Она уезжала. Оставляла его! Да как она посмела?! Как решилась уехать, не спросив, готов ли он отпустить ее?

Ник стоял на пороге — кулаки сжаты, глаза пылают гневом.

— Куда это ты, черт возьми, собралась?

Алессия прищурилась, одарив его тем самым взглядом, каким принцесса смотрит на вассала и каким она уже смотрела на него сто лет назад, в аэропорту.

— Синьор Орсини, уйдите с дороги, пожалуйста!

Таксист снова нажал на клаксон. Ник бросил на него яростный взгляд и снова повернулся к принцессе.

— Ты никуда не едешь! — рявкнул он.

Она рассмеялась и начала спускаться по ступенькам. Ник схватил Алессию за руку и рывком притянул к себе.

— Предупреждаю тебя, принцесса! Больше ни шагу!

— Кто вы такой, чтобы мне приказывать?

Ник поцеловал ее, глубоко, страстно, заставив запрокинуть голову. Свободной рукой Алессия попыталась оттолкнуть его, но он поймал ее руку, завел за спину и продолжал целовать, пока она не застонала и не разжала губы, впуская его язык. И тогда Ник отпустил ее.

Алессия стояла неподвижно, пока Ник спускался вниз и расплачивался с таксистом. Когда машина с ревом сорвалась с места, он еще несколько секунд постоял, а затем вернулся к ней.

— И куда, позволь тебя спросить, ты собиралась ехать? — сурово спросил Ник.

— Это не твое…

— Ты говоришь, что ждешь от меня ребенка, а потом бросаешься наутек…

— Я просто решила уехать.

Ник скрестил руки на груди.

— Спрашиваю еще раз: куда ты собралась?

Действительно, куда?

— Подальше отсюда.

— Тебе бы следовало поступать разумно, а не удирать.

— Ты не имеешь права…

Ник снова схватил ее за плечи.

— У меня есть все права! Куда ты собралась? Что хотела сделать? Черт возьми, ты носишь моего ребенка!

— Ты уверен? — Голос Алессии был полон горечи.

Что ж, он заслужил это.

— Просто ответь, Алессия, что ты собираешься делать?

Их глаза встретились, и Ник почувствовал, что его злость испаряется.

— Послушай, для меня это тоже непростая ситуация. Поговори со мной. Скажи, о чем думаешь, что хочешь.

Алессия продолжала молча смотреть на Ника, а потом, словно прекратив внутреннюю борьбу, упала в его объятия.

— Я не знаю. — Она подняла глаза. — Неужели ты думаешь, что за час можно было принять какое-то решение. Моя жизнь изменилась, Николо. И что бы я ни решила, по-прежнему уже никогда не будет.

Именно об этом он думал там, на вершине холма.

Для него, как и для нее, все изменилось навсегда.

— Иди сюда. — Голос Ника был нежным, мягким. Он привлек Алессию к себе.

Она немного посопротивлялась, но вскоре сдалась.

— Ты права, — снова заговорил он, поглаживая принцессу по волосам. — Наша жизнь уже никогда не будет прежней. И мы вдвоем должны принять решение, принцесса. Может быть, самое важное решение в жизни каждого из нас.

Алессия закрыла глаза. Прикосновения Николо были такими успокаивающими. Ей хотелось обнять его за шею, прильнуть к нему, чтобы напитаться его силой и уверенностью.

Но она не сделала этого. Не могла. Сейчас был момент здравых, рациональных решений, а не пустых мечтаний.

И все же Алессия была рада, что не ошиблась в Николо. Он действительно был хорошим человеком. Добрым, справедливым. И то, что Ник не позволил ей уехать, и то, что говорит сейчас о том, что им предстоит принять решение, судьбоносное для них обоих, и то, что он вот так успокаивающе обнимает и поглаживает ее, свидетельствует об этом.

Но все это никак не меняло того факта, что прежним их отношениям наступил конец.

— Алессия, давай войдем в дом. Сядем, выпьем кофе и поговорим. Мы со всем справимся, вот увидишь.

Она позволила взять себя за руку, ввести в дом, вывести на террасу, в теплую тосканскую ночь. Алессия вспомнила, как несколько недель назад вот таким же вечером, сидя на террасе с отцом, она впервые услышала фамилию Орсини. Разве могла она представить себе тогда, что Николо Орсини станет ее любовником? Что в ней зародится его ребенок?

Николо усадил ее на диванчик и сел рядом. Взяв ее руки в свои, он повернулся так, чтобы видеть лицо Алессии.

— Итак, — мягко произнес он.

Алессия не сдержала слабой улыбки.

— Итак, — повторила она.

Николо отпустил одну ее руку, но только затем, чтобы заправить за ухо мешавшую ей прядь волос.

— Скажи мне, что ты думаешь? Как бы хотела поступить?

— Есть государственные больницы, есть частные клиники, — со вздохом сказала Алессия. — В Италии аборты разрешены.

— Но?..

— Но это не лучший выбор. Для меня, во всяком случае.

— Ты хочешь ребенка?

Она кивнула.

— Тогда в чем проблема?

Алессия закусила нижнюю губу. Имеет ли она право приводить ребенка в такую жизнь, какую вела она? Растить его без отца?

Или лучше всего будет отдать его на усыновление?

Существовало множество пар, мечтающих о ребенке. Но разве она могла отдать своего малыша, чтобы думать о нем каждый миг до конца жизни? Счастлив ли он? Здоров ли? Алессия поймала себя на том, что думает об этом малыше в мужском роде, как о сыне — мальчике с чертами Николо, с такими же темными волосами и красивыми глазами.