Постарайся простить - Мартон Сандра - Страница 12

Алессия фыркнула.

— Вы хотели что-то сказать, принцесса?

— Только повторить то, что уже сказала. Отец не согласится передать вам контрольный пакет акций, поскольку Винный дом — это семейное предприятие вот уже несколько веков.

Ник положил руки на спинку ее стула и с улыбкой сказал мужчинам:

— Мы с принцессой покинем вас на несколько минут.

Алессии очень не хотелось выходить, оставаться с ним наедине, но она решительно поднялась и первой направилась к двери.

— Вам лучше согласиться с этим условием, принцесса. Как и вашему отцу, — спокойно произнес Ник. — Я не стану инвестировать средства в вашу винодельню, если не буду уверен, что она начнет приносить прибыль, и если мне не будет принадлежать контрольный пакет акций.

— Этому не бывать! Вы конечно же разузнали о финансовых затруднениях отца и решили воспользоваться этим.

— Я приехал сюда как эмиссар своего отца. Но он не представляет себе, насколько плохо ваш отец ведет дела, а я уже представляю.

— И поэтому изменили условия сделки! — с возмущением воскликнула Алессия. — Почему вы решили инвестировать собственные средства?

Хороший вопрос, подумал Ник. Он и сам хотел бы иметь ответ на него.

— Я изменил планы и решил вложить собственные деньги, поскольку инвестиции — это моя специальность.

Алессия рассмеялась, и взгляд Ника немедленно сделался предостерегающим.

— Понимаю, вам трудно поверить, но именно этим я и занимаюсь.

— Понятно, — саркастически заметила Алессия. — Вы вкладываете средства в винные дома.

— Во все виды собственности. Но только в те из них, которые достойны моего времени и средств.

— Антонини, как никто другой, достойны этого!

Голос Алессии дрогнул. Во время переговоров она с удовольствием следила за тем, как Николо Орсини расправлялся с самоуверенными лакеями ее отца, но она забыла, какова ставка в этом поединке.

Благополучие ее матери.

Только это имело значение. Что случится с ней, если Николо Орсини не вложит в отцовские руки вожделенные миллионы? Жуликоватые руки. И меньше всего отцу нужно, чтобы Николо Орсини следил за тем, как он их расходует.

— Николо! — Алессия глубоко вздохнула и изобразила улыбку. — Зачем вам собственность в Тоскане? Вы же не тосканец…

Ник цепко взял ее за плечи и прорычал:

— Нет. Я американец. Американец сицилийского происхождения, и это почему-то делает меня недоумком в ваших глазах.

— Нет, я не это имела в виду…

— Я Орсини, но я не дурак. В чем истинная причина того, что вам позарез нужны эти деньги? Именно вам?

Алессия не могла отвести взгляд.

— Скажите мне правду, принцесса. Я же чувствую, что за нашей сделкой стоит много больше, чем вы позволили мне увидеть.

Ник говорил низким проникновенным голосом. Его пальцы не впивались больше в ее плечо, а поглаживали его успокаивающими движениями. Сказать?

Она просто на миг забыла, что Николо Орсини, по сути, безжалостный бандит. Невзирая на красивое лицо и совершенное тело. Невзирая на манеры и способность отличать Донателло от Дональда Дака. Он был тем, кем был, и она не может доверять ему.

— От ваших глаз ничто не сокрыто, синьор, — холодно ответила Алессия. — Просто я, как хорошая тосканская дочь, делаю все, что могу, для моего papa.

Губы Ника искривились в усмешке, он отвернулся и пошел в комнату переговоров.

— Господа, расскажите мне все, что я должен знать.

Управляющий с придыханием заговорил о землях, виноградарь — о том, что он сделает, чтобы восстановить виноградники, виноторговец — о том, как можно вернуть винам Антонини былую славу.

Когда все выдохлись, наступила тишина.

Алессия затаила дыхание, а Ник усмехнулся.

— Я впечатлен. Не просто впечатлен, а приятно удивлен. — Ник отодвинул стул и встал. — Если я соглашусь на эту сделку, синьоры, то попрошу вас работать со мной.

Улыбки. Рукопожатия. Мужчины вышли из комнаты, а Ник, повернувшись к Алессии, оперся бедром о стол и скрестил руки на груди.

— Итак, я жду.

— Чего?

— Основной презентации.

— Презентации? Но вы уже все видели и слышали. Вечером вы встретитесь с мэром и другими людьми…

— А вы ничего не хотите мне сказать?

— Уже все сказано, синьор Орсини.

— Неужели? — Ник оттолкнулся бедром от стола и подошел к ней. С ленивой грацией сильного, опасного хищника. — Мне почему-то кажется, принцесса, что вы — тоже часть сделки.

— Я… Что? Не понимаю, о чем вы.

Но она все поняла. Ник видел это по ее глазам. Он протянул руку, коснулся пальцами пульсирующей жилки на ее шее и спустился ниже — в V-образный вырез шелковой блузки.

— О поцелуях. О тихих стонах…

— Не было никаких стонов, ни тихих, ни громких!

Алессия резко отбросила его руку.

Ник промолчал. Как же он не понял этого сразу? До него стало доходить только тогда, когда поверенный принца и его бухгалтер стали убеждать Ника в том, что у его величества с деньгами в общем-то в порядке, лишь небольшие затруднения.

— Но поцелуи были. Вы же не станете утверждать обратное, принцесса?

— Вы меня… застали врасплох.

— Но вы мне отвечали.

— Просто я не ожидала.

— Вы всегда так отвечаете мужчинам, когда они вас неожиданно целуют?

— Я не это имела в виду!

Нет, конечно. Ник был уверен, что принцесса никогда так не поступает, разве что инициатива исходит от нее. Она намеренно организовала встречу в этом месте, чтобы напомнить ему, кто она и кто он. Ник все прекрасно понял, и это отнюдь не улучшило его отношения к ней.

Но почему же тогда она отвечала на его поцелуи?

— Ладно, — бросил он. — Вторую часть презентации проведу я.

— Я вам уже сказала, что вторая часть состоится сегодня вечером за обедом.

— Скажите, ваш гардероб забит исключительно костюмами от Армани, принцесса?

Алессия удивленно моргнула.

— Я спрашиваю, есть ли у вас другая одежда, кроме деловых костюмов?

— Да, но я не понимаю…

— Вы же выросли на вилле, среди виноградников, не так ли?

— Конечно. Но…

— Я хочу, чтобы вы провели для меня экскурсию. Именно вы, а не кто-либо другой. Наденьте джинсы, или что вы там надеваете, когда превращаетесь в обычного человека.

Он, не удержавшись, рассмеялся при виде возмущенного выражения лица Алессии. А затем сделал то, что категорически запретил себе делать, — привлек принцессу к себе и поцеловал. Прошло несколько секунд, и она ответила тихим стоном, разомкнула губы и потянулась к Нику всем телом.

И Ник уже не мог остановиться. Мысленно обругав себя, он позволил своим рукам скользнуть ей под юбку и стиснуть бедра. Алессия что-то быстро прошептала по-итальянски и обвила его шею руками, зарывшись пальцами в волосы на затылке. Руки Ника скользнули выше, под ее трусики, и обхватили ягодицы. Он рывком притянул Алессию к себе, дав ей почувствовать силу его собственного возбуждения.

Стук в дверь заставил Ника оглянуться.

— Принцесса, — прозвучало по-итальянски.

Это был шофер.

Алессия, очнувшись, уперлась руками в грудь Ника, но он лишь крепче прижал ее к себе.

— Отошли его!

— Принцесса, вы сказали «два часа». Охранник на парковке пригрозил штрафом.

— Ваше высочество! Неужели с вас потребуют штраф за нарушение парковки?

Алессия улыбнулась, а Нику стало вдруг очень радостно из-за того, что он смог заставить ее это сделать.

— Я поняла, Гильермо, — громко ответила принцесса. — Спускайся и жди нас. Мы сейчас подойдем.

— Алессия…

Она покачала головой, легонько толкнув Ника в грудь. И он подчинился, выпуская ее из своих объятий.

Пригладив волосы, Алессия привела в порядок одежду, затем решительно распахнула дверь и направилась к лифту. Ник последовал за ней. Как только двери лифта закрылись, он притиснул принцессу к стене и поцеловал глубоко, страстно, многообещающе.

— Мы не закончили, — прошептал он у самых ее губ.

— Закончили. — Голос Алессии звучал ровно, но ее выдавало прерывистое дыхание. — Увидимся в семь, на обеде.