Кот, который сорвал аплодисменты - Браун Лилиан Джексон - Страница 44

— Нет, спасибо. У меня с души просто камень свалился. И сейчас мне хочется скорей вернуться домой… и, может быть, посидеть в Тельминой «пирамиде».

— Ещё один вопрос, Дженис. Тельма успела подписать новое завещание?

— Да, она составляла его вместе с Мэвис и собралась подписать в субботу утром. Мэвис нам его привозила. Тельма оставила всё фонду, который должен воссоздать Клинику Теккерея в память о её дорогом Малыше.

В кухне раздался тяжеловесный шлепок — это спрыгнул с холодильника Коко.

«Прослушал, значит, сейчас всю беседу, — подумал Квиллер. — Интересно, узнал он голос Дика на кассете? Хотя нет! Он же никогда не встречался с Улыбчивым, только чуял, какую зловещую роль тот играет».

Кот укоризненно уставился на свою пустую миску под столом, и Квиллеру пришлось немного его подкормить.

Себе он положил полную тарелку мороженого. А затем, вытянув нога, расположился в своём любимом кресле. «Представляю, что скажет Симмонс, когда узнает, чем всё закончилось! — думал Квиллер. — Это ведь была его идея — оставить Тельме диктофон».

Когда Тельма обвиняла Дика и тот пригрозил ей, что она не успеет изменить завещание, Тельма знала: в ящике его письменного стола спрятан револьвер, ведь она говорила об этом Симмонсу.

Неужели Тельма всё это время подозревала, что Дик прохвост? Жалко, что Симмонсу пришлось так быстро уехать! Вот насладился бы Квиллер, рассказывая ему, как Коко вёл следствие!

Интересно, что только те, кто по службе связан с раскрытием преступлений, верят в особый талант Коко. Взять, например, лейтенанта Хеймса там, в Центре, или Броуди, шефа здешней полиции… Квиллер чувствовал, что Симмонс примкнул бы к этим двоим. Но всё равно теперь уже слишком поздно.

Коко чуял, что хозяин думает о нём. Щуря глаза, он сидел на ближайшем к Квиллеру столике с лампой, время от времени почёсывая подбородок о край абажура. По-видимому, его кошачьему организму такое почёсывание доставляло наслаждение. Другим его чудачеством было сбрасывание книг с полок, хотя иногда казалось, что во всех его выходках прослеживается определенная логика.

Вот, пожалуйста, последние две или три недели Коко полюбились книги, в название которых входило имя Ричард. К тому же он вдруг пристрастился к творениям Роберта Льюиса Стивенсона. В ничтожный промежуток времени с полок были скинуты «Остров сокровищ», «Путешествие с ослом», «Доктор Джекил и мистер Хайд». Тут у Квиллера задергалась верхняя губа. «Что, если Коко отыскивал роман "Похищенный"?» — подумал он. Этой единственной книги Стивенсона у Квиллера не было. «Да нет, абсурд», — решил он. И всё же…

«Если намёки Коко на похищение кажутся невозможными, то как объяснить истерику, которую кот закатил, когда мы слушали "Игрока"? — размышлял Квиллер. — Мы-то решили, что ему не по вкусу музыка Прокофьева. А он, бедняга, хотел навести нас на мысль о племяннике Тельмы… Уж если Коко чует крысу, он не ошибается!»

— Йау-ау-ауу! — нетерпеливо подал голос Коко и снова потерся подбородком об абажур.

И лишь тут Квиллер заметил на столике конверт, на котором значилось только его имя: «Квилл».

Конверт был большой, квадратный, цвета слоновой кости, и Квиллер не удивился, увидев на его клапане инициалы «Т. Т.». Понятно, это оставила ему Дженис.

Внутри оказался чистый лист бумаги.

Сомневаясь в собственной догадке, неохотно и как будто даже украдкой от самого себя, Квиллер снял с горящей лампы абажур и несколько раз провёл над ней листком.

Постепенно на бумаге проступили крупные печатные буквы:

А куда же исчез Коко? Он сидел под кухонным столом, взирая на свою пустую миску — ту, что стояла справа.

Ну а Юм-Юм, сгорбившись над положеной ей грудинкой, не спускала глаз со своего единственного сокровища — серебряного наперстка.