Игры третьего рода - Долинго Борис - Страница 58

Он привязал на шомпол от автомата кусок белёсой тряпки и вылез на броню, поднимая над головой эту универсальную визитку парламентёра.

Откровенно говоря, Гончаров чувствовал себя не слишком приятно, вставая в полный рост напротив машин, щетинившихся в его сторону стволами. Чёрт знает, что негритосам в башку взбредёт, а бронежилет не слишком спасает, когда тебя польют сразу из нескольких автоматов и пулемётов.

С другой стороны, Александр понимал, что, скорее всего, если сейчас кто-то хотел немедленной стрельбы, то уже бы открыл её. Поэтому майор стал энергично размахивать импровизированным флагом, жестами пытаясь показать, чтобы кто-то вышел для переговоров.

Из маленького бронетранспортёра снова что-то закричали.

– Они сами требуют, чтобы кто-то вышел, – сказал снизу из кустов Пётр.

– Сможешь поговорить, не страшно? – спросил Гончаров. – От меня-то пользы тут как от Мэрилин Монро на лесоповале.

Домашников встал, деловито подавая майору гранатомёт.

– От Мэрилин Монро на лесоповале польза сделалась бы ощутимая – лесорубам радость.

– Пойти с тобой? – прямо спросил Гончаров, не обращая внимания на реплику.

– А… какой смысл? – Петру было не слишком приятно, что его колебания заметили.

Майор кивнул:

– Значит, пойдём вместе – нам уже не привыкать вдвоём на переговоры шастать. Залезай-ка, Петя, для начала сюда и крикни, что мы, мол, вдвоём выйдем. Пусть тоже кто-то выходит без оружия. Сможешь сказать такое?

– Обижаешь! – Домашников немного нервно усмехнулся.

Он сложил руки рупором и довольно уверенно закричал что-то по-английски. Гончаров невольно крякнул: он с искренним уважением относился к людям, знавшим иностранные языки.

В ответ жестяная труба что-то пролаяла – Гончаров даже понял знакомое выражение «о’кей», прозвучавшее первым.

– Говорит, что согласны, – перевёл Пётр, – они тоже двое выйдут, но все должны оставить оружие. Встречаемся на середине.

– Так я им и поверил – без оружия, – проворчал Гончаров и повесил под бронежилет, одетый сейчас просто на майку, пару ручных гранат, а сзади за пояс засунул «стечкина».

– Фёдор, будь внимателен. Ежели что, мы кидаемся на землю, а ты бей из КПВТ, – приказал он и добавил тихо Петру: – Деда уж просить из гранатомёта пулять не буду.

Они раздвинули кусты и зашагали в сторону шеренги машин. Навстречу им вышли тоже двое, один из которых был именно тот самый негр, что кричал в рупор.

Солнце уже показалось из-за кромки моря и леса со стороны, противоположной вчерашнему закату. Похоже, берег в этом месте шёл почти строго с запада на восток.

Метрах в трёх друг от друга люди остановились, напряжённо разглядывая лица противников. Два африканца, стоявшие напротив майора и Домашникова, служили очень разными представителями негроидной расы. Тот, который кричал в рупор и, судя по всему, являлся главным в отряде, был высоким, статным и достаточно атлетически сложенным, несмотря на выступающий животик. В его волосах, выглядывавших из-под зелёного берета с пришитой белой полосой, пробивалась обильная седина. Второй тоже в поношенном камуфляже и берете, маленький, но жилистый и явно очень подвижный, как обезьянка, буравил европейцев хитровато бегающими глазками.

– Этот шпендик владеет боевыми искусствами, гарантию даю, – тихо сказал Гончаров.

– Ху’р ю? Американз? – рявкнул высокий хорошо поставленным голосом.

Гончаров понял последнее слово и, усмехнувшись, покачал головой, чем вызвал новые вопросы чёрного командира.

– Хау ю гет хиа? Фром вэр? Ху’р ю? Энсе!

Домашников еле сдержался, чтобы не поморщиться от ужасного акцента и построения фраз и ответил, что, как можно догадаться, они попали сюда через Арку.

– Ты что там говоришь? – поинтересовался майор. – Смотри, Петя, лишнего не болтай, на хер!

Эффект от слов Гончарова оказался неожиданным. Сказал он это громко, и брови седого командира вдруг поползли вверх.

– На херь? – довольно чётко переспросил африканец, характерно смягчая твёрдые согласные. – На херь? Твою мать, на фигь!

Стоявший рядом с удивлением посмотрел на своего начальника. Седой неожиданно прищурился, улыбнулся и, с некоторым трудом подбирая слова, спросил:

– Русськи? Москов?

– Не Москва, – ответил Пётр, – но мы русские. Урал!

– Ураль? Я слышать. Я… Училься Москва, Университет дружба народов, пятнадцать лет заду, – осклабился негр и, несколько поспешно принимая снова серьёзный вид, добавил: – Я даже докторский диссертаций там писать. Я – президент Букар Аканде.

– Думаю, нам повезло, – суховато сказал Гончаров. – Простите, а вы президент чего?

– Независимой Республика Южный Побережья.

Гончаров вздохнул и назвал себя и Домашникова как руководителя и члена экспедиции, отправленной из Зоны Екатеринбурга через Арку на обследование иных миров.

– Ваша Зона-то где находится, в какой стране?

– Наш страна был Найджирия, пока этот катастроф не случалась, – с достоинством ответил президент Аканде и указал на свой берет: – Вы разве не узнавать наши национальный цвета от флага?

Гончаров и Домашников переглянулись, и Пётр, предотвращая вопрос о «Найджирии» поспешно заметил:

– Ну да-да, конечно! Мы узнали нигерийский флаг. Я помню вашу футбольную сборную, такие же цвета. Хорошо играли ребята, здорово!

Президент Аканде согласно кивнул и, продолжая говорить на смеси «нигерийского с нижегородским», сказал:

– Да, наш страна мог быть великим, если не происьки имперьялистов. Я сильна подозревать, что этот катастрофа – резьюльтат какой новый оружия, американцы использоваль против стран третий мир.

Президент говорил по-русски с сильнейшим акцентом, порой коверкая слова и фразы, но, в общем-то, вполне внятно, и скоро европейцы перестали обращать внимание на эти искажения.

– Не думаю, что это так, – возразил Гончаров. – У нас творится то же самое, что и у вас, да и у американцев, безусловно, такая же петрушка.

– Петрушка? – удивился президент, не понимая слова, и склонил голову. – А что вы думаете, вполне возможно, они и против России применили это же оружие. А сами сидят себе и радуются.

– Да уж, – вполголоса добавил Пётр, – четыре года как радуются и не показываются никому.

Президент, казалось, не расслышал его.

– Я тут недавно поймал одного белого, судя по всему, он американец. Явился неизвестно откуда и, видимо, за нами шпионил. Со всякими приборами интересными. Посадил его в тюрьму. Он пока молчит, но сегодня вечером мы его будем пытать, а если ничего не скажет, то принесём в жертву богам неба.

– А девушку тоже ваши люди пытали? – невольно поинтересовался майор.

Президент Аканде мгновение смотрел на Гончарова, а потом перевёл взгляд на замаскированный в кустах БТР, и на лице его скользнуло какое-то странно-тоскливое выражение. Гончаров машинально обернулся и увидел, что на фоне восходящего солнца на броне, чуть приподнимаясь над кустами, маячит фигура Альтшуллера с гранатомётом на плече. Майор выругался про себя.

– Я вижу, вы все солдаты, Александр, – сказал негр. – Нет, эту женщину пытали не мои люди, а презренные фанатики полковника Мбадинуи. Они вчера напали и на наш штаб. Вы наверняка слышали стрельбу ночью.

Маленький негр начал что-то говорить президенту на каком-то африканском наречии. Президент выслушал его и покивал.

– Мой советник Бола предлагает вам быть нашими гостями. Мы расскажем, что здесь происходит. Он, видите ли, не говорит ни по-английски, ни тем более по-русски.

– Видите ли, – в тон Аканде ответил майор, – мы торопимся. Мы… – Он немного замялся, не зная, говорить ли о том, что они двигаются по следам неизвестных землян.

– Мы преследуем группу людей, – сориентировался Домашников. – Хотим с ними разобраться. Они доставили нам массу неприятностей.

– О, вот как! – многозначительно изрёк президент. – И мы с вами солидарны! Это очень плохие люди. Они выскочили из Арки, без предупреждения открыли огонь, убили нескольких моих солдат, а потом прыгнули назад, пока эти врата ада ещё работали. А уже после них пришли эти странные женщины с копьями.