Не пожелай зла - Лазарев Дмитрий Владимирович - Страница 2

— Пожалуй… — В ее взгляде мелькнуло удивление. То ли не ожидала от меня такой философской сентенции, то ли ее просто озадачил столь резкий переход разговора. Интересно, она что, настроилась на долгие и нудные уговоры или настойчивый натиск в стиле: «Давай назначим время. Отказа я не приму!»? И то, и другое — не мой стиль. А что такое мой стиль в деле ухаживания за девушками? Есть ли он вообще? Вопрос хороший, но несвоевременный, так как сводит мою и без того невеликую уверенность в себе почти к нулю.

— И все-таки куда ты едешь? — спросила она.

— До конца.

— До какого?

— До счастливого, — рискнул я сказать.

— О, это тебе долго ехать придется! — засмеялась она. Но затем улыбка внезапно исчезла. — А с другой стороны, может быть, и нет… Слушай, а твои акции появятся в свободной продаже или останутся только для избранных?

Я онемел: уж очень захотелось поверить, что вопрос задан не просто так. Но похоже, это были только слова, за которыми ничто не скрывалось. Она произнесла их легко, возможно рассчитывая на такую же легкую и шутливую реакцию с моей стороны. Не будь я до такой степени влюблен в нее, все так и получилось бы. Однако царивший во мне раздрай помешал мне отреагировать в нужном ей ключе. Пока я лихорадочно искал достойный вариант ответа, вновь заговорила она, подтвердив мою догадку, что это всего лишь игра:

— Прохладно сегодня. Сейчас бы на юг, к морю! — Переход был легким и непринужденным. Похоже, Лена не замечала или, точнее, не хотела замечать моего внутреннего напряжения.

— Да, было бы неплохо, — ответил я и невольно поежился от пробежавшего по спине озноба. Очевидно, сорокаминутное ожидание все-таки не прошло даром. Только заболеть мне еще не хватало! — Я вообще-то мало где был в своей жизни. Так, стандартный набор — Москва, Питер и еще кое-что по мелочи, в основном в пределах региона.

— Много потерял! — с жаром сказала она. — Я часто езжу. Новые впечатления, ощущения… Нужно расцвечивать жизнь! Она одна, и пока молод, хорошо бы увидеть как можно больше! Потом поздно будет.

— Наверное, ты права. Серые будни тем и опасны, что дни похожи друг на друга как близнецы. Может пройти год, но по значимости он будет как один день. А ты сама что бы предпочла, — внезапно загорелся я, — длинную и пустую жизнь или короткую и яркую?

— Ну и вопросики ты задаешь после тяжелого рабочего дня! — усмехнулась она. — Пожалуй, короткую и яркую. Но думаю, когда она подойдет к концу, захочется длинной и пустой.

— Пустота бывает разная… — Решительно меня в этот вечер тянуло на философию. — Бывает, что жизнь пуста без любимого дела, а бывает, что без любимого человека…

Она бросила на меня быстрый испытующий взгляд, пытаясь определить, к чему я клоню. Но дело в том, что никакого тайного умысла в этих моих словах не было… Ну или почти никакого. Эти слова просто всплыли из глубин моей души, пробужденные ее присутствием рядом со мной. Конечно, при желании я мог бы их удержать, но вот желания такого у меня не возникло. Однако, сказав «А», нужно было говорить и «Б», поэтому я выпалил:

— Ты веришь в судьбу?

— В смысле?

— Что для каждого человека есть кто-то один, предназначенный ему судьбой, его половинка.

— А ты? — Мы шли по тонкому льду, и Лена стала осторожничать.

— Иногда — да, — сказал я, прямо глядя в ее глубокие карие глаза.

— Вот видишь, иногда… — с какой-то даже печалью произнесла она, отводя взгляд. — Иногда и я тоже верю.

Разговор как-то увял, и возникшее неловкое молчание на этот раз пришлось нарушать мне:

— Ты знаешь анекдот про два поезда, одновременно выехавших навстречу друг другу по одной железнодорожной ветке?

— Нет.

— Так вот, они не встретились.

— Почему?

— Не судьба…

Наградой мне стал ее смех, и напряжение рассеялось. Отсмеявшись, она не убрала улыбки с лица, и у меня от этой улыбки сразу потеплело на душе.

— Ой, мне же сейчас выходить! — бросив взгляд в окно, спохватилась девушка. — Обычно дорога такая долгая, а сегодня…

— От спутника зависит, — скромно сказал я.

Лена улыбнулась:

— Наверное.

Мы вышли. Окинув взглядом совершенно незнакомый район, я впервые осознал, что уехал на ночь глядя довольно далеко от дома.

— Завезла я тебя… — посетовала она, словно прочитав мои мысли.

«С тобой — хоть на край света!» — подумал я, но озвучить эту мысль не решился. Вслух же произнес совсем другое:

— Ерунда — выберусь!

Мы двинулись к ее дому. Мне хотелось идти очень медленно, чтобы оттянуть момент расставания, но вконец озверевший ветер воспротивился этому всей своей немалой силой. Пришлось ускорить шаг.

— Ну что, маленькая революция состоялась? — лукаво спросила Лена, остановившись у своего подъезда.

— Состоялась. Зимний дворец пал. Из серых будней я выбрался только благодаря тебе.

— Вот как? И что же я сделала?

— Я встретил тебя — и в жизни появились краски.

Черт! Легче, Игорь, легче! Ты смутил ее! Впрочем, она сама напросилась на эту фразу. Ладно, похоже, пора завершать вечер.

— Рада, что помогла. — Она, кажется, действительно смутилась. — Приятно было с тобой пообщаться. Спасибо за компанию! Пока!

— Пока!

И Лена упорхнула в подъезд. Некоторое время я стоял и смотрел на закрывшуюся за ней дверь, улыбаясь как идиот, потому что был счастлив. Невероятно, безумно счастлив. В этот момент мне было плевать и на позднее время, и на холодный ветер. На все, кроме ее глаз и улыбки, до сих пор стоявших перед моим мысленным взором.

Я двинулся к остановке. Меня не тревожили мысли о том, что будет дальше с ней и со мной. Я летел на крыльях эйфории. Видимо, нечто подобное испытывает наркоман, получивший дозу после долгого перерыва. Да, возможно, я выдаю желаемое за действительное. Возможно, я для нее лишь милый парень по соседству, с которым можно поболтать, пококетничать и через пару минут забыть о его существовании… Возможно… Но у меня сегодня было — я посмотрел на часы — почти полтора часа счастья. И все доводы рассудка могут катиться куда подальше! И ветер этот чертов может катиться туда же…

Только стоя на остановке в ожидании трамвая, я вновь ощутил холод. Но не только его. Ощущение пристального взгляда, будто бы буравящего мою спину. Мне стало тревожно: мало ли кого и почему я вдруг заинтересовал? Остановка была довольно ярко освещена. Кроме меня на ней стояло еще человек пять. Однако моя скромная персона, кажется, никого особо не занимала, так что я, обругав себя параноиком, залез в подошедший трамвай.

Предстояла долгая дорога домой в полупустом вагоне, в течение которой у меня будет возможность вновь и вновь смаковать нашу с Леной беседу. Счастливые моменты по своей природе вообще нечастые гости, а уж я — точно не их любимчик. Поэтому помню каждый из них в мельчайших деталях. И вот сегодня книга моей памяти пополнилась еще одной незабываемой страничкой.

Глава 2

ГИБЕЛЬ СМОТРЯЩЕГО

Екатеринбург, 8 января 2008 г.

Борис Сергеевич Грехов в изнеможении опустился в кресло: денек выдался тот еще. Это надо же — Игорь Логинов снова ухитрился влюбиться! Грехов невесело усмехнулся: до сих пор все влюбленности Игоря получались неудачными, так как ответного чувства он ни разу не встретил. Причем не было ни малейшего сомнения, что эта тоже не станет исключением. Погано: каждое такое разочарование вызывало у парня жестокий стресс, что, в свою очередь, могло привести к весьма нежелательным для миссии Грехова последствиям. А значит, опять, старина, хватайся за голову и думай, как стабилизировать эмоциональное состояние подопечного.

О боже, как все достало! Как он устал от бесконечных проблем! Причем чужих, которые приходилось воспринимать как свои собственные. Порой в голову Бориса Сергеевича закрадывалась крамольная мысль: «Как было б хорошо, если бы Логинов уехал куда-нибудь в глушь и там помер, не оставив наследников! Это решило бы все проблемы». Однако Грехов старательно гнал от себя эти мысли: если наверху о них узнают, ему не поздоровится. К тому же перед его носом висела очень заманчивая морковка в виде возможного бессмертия. Если посвященный из числа людей добивался больших успехов, работая на анхоров, [1]после кончины он получал шанс на перерождение уже в качестве стража — представителя низшей касты светлых Вторых. Ради вечной жизни, пожалуй, стоило постараться. Но как же надоело играть роль няньки при этом неудачнике!