Старый, старый футбол - Коршак Юрий Федорович - Страница 2

Вот и все подробности. История, к сожалению, не сохранила ни фамилий «господ спортсменов», ни точного результата «футбол-матча» на Семеновском плацу. Можно лишь предполагать, что он был первым публичным матчем и случайным событием в спортивной жизни России.

На следующей неделе, воодушевленные успехом, велосипедисты-любители решили повторить состязания на циклодроме. Смущало их лишь одно обстоятельство – непостоянство петербургской осени. Тогда и появилась впервые на афишах фраза, впоследствии ставшая классической формулой большого спорта: «Матч состоится при любой погоде».

Но опасения были напрасны. Погода выдалась прекрасная, и снова циклодром был полон. Афиши обещали разнообразную программу. Но что-то не ладилось у организаторов. Давно уже прозвенел традиционный удар колокола, призывающий к началу, а на старте – никого!

Публика недовольно загудела. И тогда устроители, чтобы хоть как-то избежать полного конфуза, выпустили на площадку вне программы человек 20 для игры в мяч.

Снова петербуржцы увидели футбол. В прошлое воскресенье все были возбуждены встречей с французским чемпионом (Террон все-таки отправился в Париж и за 13 дней с помощью велосипедистов-лидеров преодолел расстояние около 3 тысяч километров), поединком велосипедиста с тройкой и вообще всей той новизной обстановки Семеновского циклодрома. Тогда и незнакомая игра в мяч была воспринята благодушно.

Нынче все было не так. Публика жаждала более сильных ощущений, чем какой-то малопонятный футбол. Игроки не провели на площадке и получаса, как трибуны вновь недовольно зашумели. Возгласы «довольно!» были наградою спортсменам.

Расположение духа вернулось к публике лишь после того, как извозчики провели «крестьянскую скачку», проскакав верхом на своих клячонках, и после розыгрыша золотого браслета в дамской гонке на велосипедах.

Подобные номера пользовались популярностью. Не зря в программу включали борьбу, перетягивание каната и даже прыжки с шестом. Футбол в ту пору пришелся не ко двору.

Велогонки на циклодромах стали первыми соревнованиями, которые привлекли внимание большого количества людей. Они пробудили интерес к спорту, придали ему характер серьезного занятия, повысили его авторитет.

В 1893 году в различных городах России насчитывалось 40 различных велосипедных обществ с утвержденным составом.

Русских футбольных кружков не было еще ни одного.

«СПБ КЛС»

Старый Петербург был городом разительных контрастов. Невский проспект и Большая Морская сверкали витринами богатых магазинов, вывесками крупных банков, роскошных отелей. А в каких-нибудь двух-трех кварталах отсюда начинались улицы и переулки, застроенные доходными домами, где на каждом шагу виднелись зеленые вывески питейных заведений. Здесь, в районе Вознесенского проспекта, Екатерининского канала и Сенной площади, было множество мелких отелей, меблированных комнат и просто ночлежек. Из недорогих гостиниц самой приличной считалась «Виктория».

Как-то осенним тусклым вечером в просторной гостиной «Виктории» собрались молодые люди – по виду мелкие служащие и студенты. У каждого поблескивал в петлице маленький черно-белый значок в форме щита с надписью «СПБ КЛС». Гости держались скромно, вели какие-то разговоры и не заказывали вина. Хозяина это беспокоило мало: деньги за аренду зала были уплачены, а остальное его не касалось.

Собрание членов «СПБ КЛС» – «Санкт-Петербургского кружка любителей спорта» – затянулось до поздней ночи. Разговор шел и об устройстве лыжных гонок по льду Невы, и о велогонке Гатчина – Петербург, и о пробеге из Царского Села в Петербург, и о кроссе в Удельнинском парке, и о тренировках футболистов. Озабочены были собеседники и тем, где подыскать подходящее место для занятий (своей площадки или манежа у кружка не было, даже собрание пришлось проводить в случайной гостинице).

А под конец председатель объявил:

– Господа, теперь последний вопрос. Скоро в Париже состоятся Олимпийские игры. Державы поменьше России принимают в них участие. Пора и нам выступить, русским!

– А где же денег взять на поездку?

– Кто спортсменов будет готовить? – раздались недоуменные вопросы.

– Надо объединиться с другими кружками, деньги соберем по подписке. А олимпиадники найдутся. У нас есть хорошие бегуны, у царскоселов – велосипедисты.

А борцы, атлеты? Кабинет доктора Краевского забыли? Один Гаккеншмидт чего стоит!

Так и решили – создать в Петербурге единую организацию из представителей всех спортивных обществ и начать подготовку к Олимпиаде. Кто же были эти люди, с такими дерзкими спортивными замыслами? Откуда взялся сам «СПБ КЛС»?

В царской столице существовало четыре закрытых клуба, куда доступ был строго ограничен. Они объединяли дворянскую верхушку и высших царских чиновников. Чтобы попасть туда, нужно было пройти особую баллотировку, которую производили с помощью белых и черных шаров. Членство в таких клубах было предметом особой гордости даже для представителей великосветской знати.

Подобная процедура применялась и в спортивных клубах вроде «Императорского яхт-клуба» или великокняжеского «Общества любителей велосипедной езды».

Чтобы попасть в «Санкт-Петербургский кружок любителей спорта», на первых порах не требовалось ни белых шаров, ни солидных рекомендаций. Достаточно было подружиться с детьми дачников, отдыхавших в деревеньке Тярлево, что возле Царского Села и Павловска. Неподалеку был и Царскосельский ипподром. Яркие костюмы жокеев, блеск призов, азарт борьбы не могли не покорить воображение подростков.

Однажды после бегов ребята устроили свои «скачки» на аллее парка. С этого все и началось. Потом раздобыли секундомер и стали бегать на время. Вскоре появился и приз, купленный в складчину; он разыгрывался в беге на полверсты – коронной дистанции ипподрома и назывался «Тярлевские дерби».

Так появился маленький спортивный кружок под названием «Общество любителей бега». Первую годовщину кружка юные дачники отметили «банкетом», для которого были куплены два фунта конфет, картуз семечек да по прянику на брата.

Кто мог тогда думать, что юношеская забава положит начало отечественной легкой атлетике и многим другим видам спорта? Шли годы. Но и повзрослев, «тярлевцы» не изменили своим увлечениям. Дачный сезон казался им теперь слишком коротким, и было решено проводить «скачки» и в Петербурге.

Подходящее место для этой затеи нашли в парке на Петровском острове – живописной петербургской окраине. Поэтому одно время кружковцы именовали себя «Петровским обществом любителей бега». Тут же в парке располагался британский гребной клуб «Стрела». Знакомство с молодыми англичанами привело к тому, что летом 1890 года состоялись первые соревнования бегунов двух кружков. «Тярлевское дерби» на этот раз выиграли британцы, зато Петр Москвин победил на дистанции 100 ярдов. Москвин был основателем и душой русского кружка. Его живость, энергия, общительный характер способствовали созданию в кружке дружеской, непринужденной атмосферы. Москвин был неистощим на выдумки. Соревнования по бегу и прыжкам сменяли веселые загородные поездки, велосипедные прогулки, игры в лапту, городки и… казаки-разбойники.

С появлением циклодромов кружковцы тоже стали появляться на их аренах, но они оставались верны своим прежним увлечениям. Устроители велогонок иногда старались как-то оживить программу соревнований, включая в нее бег на ходулях или фигурную езду со всяческими трюками. Приглашали они и «любителей бега» из кружка Москвина.

И тут возникает одно предположение. Не являлись ли членами «КЛС» те молодые люди, что демонстрировали в 1893 году на Семеновском велодроме игру в ножной мяч? В пользу такого предположения говорит ряд фактов. Кружковцы тогда уже подвизались на циклодромах, выступая в роли легкоатлетов. На том же Семеновском плацу в день открытия велодрома стартовал в паре с одним англичанином небезызвестный Москвин. Вполне вероятно, что спустя неделю он снова мог появиться в антракте уже со своими питомцами и мячом. Выступление кружковцев вполне возможна и потому, что в 1893 году «КЛС» отмечал свой пятилетний юбилей, а традиции в кружке соблюдались свято.