Скиталец - Ковальчук Игорь - Страница 15

Он отправил Трагерна спать на конюшню, а Серпиану уложил на единственную в комнате кровать. Раньше они легли бы вдвоем, но теперь он устроился на полу и долго не мог уснуть. Слишком там было жестко и непривычно.

Глава 5

Королю не спалось, а потому он не дал отдохнуть своим людям. Ричард направлялся на север, видимо, полагая добраться до купеческого тракта, проходящего по северной границе Веронской марки. Там легче было затеряться. Впервые оставшись без войска (прежде, даже пускаясь в рискованные авантюры вроде прогулки по Италии в одиночку, то есть с маленьким отрядом рыцарей, государь знал, что в случае необходимости ему есть на что опереться — армия не так далеко), король понял, что и с ним может случиться несчастье.

Это открытие поразило его не на шутку. Прежде небо было таким ясным, а солнце — таким теплым и ласковым, но теперь оно смотрело с небес не без угрозы. Государь Английский гнал свой маленький отряд почти без передышки, он стал беспокойным и нервным. Ричарду и в самом деле захотелось выглядеть незаметнее. Он больше не надевал одежд со своими гордыми гербами, слугам и оруженосцам тоже приказал поснимать расшитые сюрко. Ему казалось, что он ничем не отличается от обывателей-итальянцев или путешественников.

Государю Английскому и в голову не приходило, что оружием и доспехами он выделяется в толпе, как прокаженный с колокольчиком, — дорогой одеждой и обувью, арабским жеребцом и изрядной свитой, манерами, в конце концов.

Миновав Триесте, он решил, что надо непременно раздобыть разрешение от местного сеньора, как это делают купцы, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Вряд ли поверят, что этот рослый, явно богатый путешественник со свитой — торговец, но, может, увидев хозяйский разрешающий знак, не станут присматриваться? Быть может. Но как же получить это разрешение?

Явиться к местному сеньору? Ну нет. Назвать себя нельзя, потому что владетель Горица, хозяин этих земель, состоит в близком родстве с фамилией Конрада де Монферра… Это ж как много у него родственников, уму непостижимо!… Может, назваться другим именем? Тоже нет. Сеньора не обманешь. Высшая знать слишком немногочисленна, здесь как в небольшой деревне — все всех знают, и вряд ли удастся кого-то обвести вокруг пальца. Только еще больше насторожатся.

Ну хорошо, нельзя так, можно иначе. Зачем существуют слуги? Правильно, чтобы прислуживать, угождать и решать проблемы хозяев. А если при этом слугам приходится рисковать жизнью… Что ж, такова их доля.

Одному из прислужников короля был вручен перстенек с огромным рубином, имеющим форму сердца, — дорогая вещица, от которой у любого графа глаза разгорятся. Рубин, вставленный в оправу, имел густой кроваво-красный оттенок и был знаменитым индийским камнем из Пегу, который английскому правителю продали пизанские купцы. Стоил он изрядно, и Ричард очень надеялся, что жадность сеньора из Горица перевесит его же любопытство.

В первый момент, когда слуга садился в седло резвого конька, ощупывая дорогое кольцо, повернутое камнем к ладони, его, конечно, посетила заманчивая мысль о том, что неплохо бы сделать ноги. Ну их, этих сеньоров, пусть разбираются сами. Однако слуга, владеющий подобной драгоценностью, вызовет столько подозрений, что любой власть имущий почтет своим долгом засадить его в подземелье и добиваться подробного рассказа — как, когда и у кого. А узнав правду, повесит хотя бы просто в назидание собственным слугам. Нет уж, тут поневоле будешь честным.

До Горица скакать и скакать…

Замок Горица стоял на берегу реки, на скальном основании, его окружал неглубокий ров, с огромным трудом выдолбленный в камне. Разумеется, никто не взялся бы долбить скалу, если б там уже не было хоть какой-нибудь выемки, облегчающей труд. И в самом деле, скалу, на которой возвели замок, окружало несколько изрядных промоин, по которым весной и осенью в реку шла вода. В некоторых местах их пришлось лишь чуть-чуть углубить.

По мосту слуга перебрался благополучно, дальше его остановили, и объяснения, что он пришел от своего господина по делу к местному владетельному графу, не помогли. Пришлось уточнить, что он явился за разрешением на проезд по землям.

Ждать, пока у графа выдастся свободная минутка, пришлось долго. Слуга успел полюбезничать с кухаркой, получить миску пареной фасоли с оливковым маслом и подремать на сытый желудок в большой копне сена. Он не торопился — с чего бы, ему и так хорошо.

Граф приказал привести посланника к себе; он сидел у камина в широком, убранном дорогущим бархатом кресле. Его супруга, полненькая светловолосая дама с высокомерно поджатыми губами и маленьким носиком, похожим на пяточку стрелы, сидела за вышиванием, тем же занимались и две молоденькие дочки. Вышивали покрывало на алтарь. В стороне служанки латали платье госпожи, пытаясь сделать так, чтобы заплатка была незаметна — госпожа была большой модницей. Кланяясь графу Горица, слуга мимоходом оглядел служанок и одну, пухленькую, мысленно выбрал на ночь.

Сеньор скучающе покосился на незнакомца и небрежно спросил:

— Ну чего?

Графиня сжала губы так, что они превратились в ниточку, и неодобрительно взглянула на супруга. На ее лице было написано: «Вот учу, учу, а все без толку. Так и продолжает говорить, будто пейзан какой-то». Мадам явно гордилась своими манерами, надменными и претенциозными.

На всякий случай поклонившись еще разок, слуга объяснил, что тревожит графа по поручению своего господина, который просит разрешения на проезд по этим землям и посылает подарок. Тут он с явным сожалением снял с пальца кольцо и протянул графу.

Как только граф увидел рубин, в его глазах тут же вспыхнул интерес. Он взял украшение, повертел в пальцах, посмотрел на свет. Красивая безделушка привлекла внимание и супруги владетеля Горица. Она оставила вышивание и подошла к камину. Дочкам, судя по всему, тоже хотелось взглянуть, но они не смели подняться с места, не получив разрешения суровых родителей.

Полюбовавшись светом, играющим в кроваво-красном камне, местный сеньор перевел взгляд на принесшего перстень слугу. В его глазах тлела легкая ирония. Впрочем, чтобы ее заметить, нужна была изрядная доля проницательности, а подобное умение слугам ни к чему.

— Кто послал тебя просить у меня проезда? — спросил он.

— Странники, возвращающиеся из Иерусалима, — заученно ответил тот.

— Как их зовут?

— Один называет себя Балдуин Бэтюнский, а другой, который послал вам этот перстень в подарок, — Гуго, купец.

Граф внимательно рассматривал рубин, имеющий форму сердца, поворачивая кольцо то так, то эдак. Долго молчал.

— Ты говоришь неправду, — сказал он наконец и усмехнулся. — Человека, который послал мне в. подарок этот перстень, зовут не Гуго, купец, а Ричард Плантагенет, король Английский. Не так ли? — Сеньор взглянул на съежившегося от ужаса слугу, и его насмешка стала зримой. — Но так как он, не зная меня, решил почтить своим подарком, то я не буду его удерживать. Отвези перстень обратно королю и скажи, что я даю ему полную свободу проезда по моим землям.

В глазах перепуганного до полусмерти королевского слуги мелькнула радость. Слуга поспешно выскочил из покоев хозяина, пока тот не передумал, а владетель Горица взглянул на своего оруженосца, пажа, возящегося с собакой у его кресла.

— Позови капеллана. Пусть принесет тот кусок пергамента, который хранится у нас в ризнице. Надо бы братцу несколько слов черкнуть. Ты отвезешь послание да передай братцу чтобы пергамент отправил обратно. Насколько я помню, он сейчас в Градиске. Не заплутаешь. — Граф задумчиво посмотрел в огонь. — Думаю, ему будет интересно узнать, что по нашим землям бродит сам король Английский, да еще и без войска. Пусть он и ловит его, а я в сторонке постою…

Когда слуга добрался до таверны, где остановился король, он передал ему перстень и слова графа, и от великого облегчения, что с ним не сделали ничего страшного, наговорил множество комплиментов местному хозяину. Ричард был удивлен — он не привык к бесплатным любезностям тех вельможных сеньоров, которые не зависели от него. То ли граф желал в будущем получить какую-нибудь выгоду от английского короля, то ли боялся чего-то, например мести? Плантагенет отправился в путь с опаской, решив обойти замок Горина стороной — мало ли что. Но на землях графа его никто не пытался задержать, никто не препятствовал путешествию. Успокоившись, государь Английский приказал остановиться в таверне при дороге и отдохнуть.