На веки вечные - Андерсон Кэтрин - Страница 3

Парням из пикапа предъявили бы длиннее длинного список обвинений. Могли вытурить из школы за прогулы и за то, что, не получив аттестата, они шлялись черт-те где по ночам. А потом они предстали бы перед разгневанными родителями, суд которых, если верить статистике, бывал неоправданно жесток, особенно если его вершил разъяренный отец, не отдававший отчета в своей силе.

Разве можно осуждать человека, бросающегося сломя голову от полицейского, только чтобы избежать таких неприятностей? Когда так много поставлено на карту, никакой подросток не выдержит. Хит усвоил это назубок. Замешайте порцию спиртного на панике — и получите юнца с такой неразберихой в голове, что он способен на любую глупость. Короче говоря, Хит не хотел, чтобы подростки тряслись от страха, завидев шерифа. И те от него по крайней мере не бегали, а это давало шанс заинтересовать юнцов образовательными программами и отвлечь от употребления алкоголя и наркотиков.

Но парень оказался в мешке для трупов, и шансов больше нет. Крышка — и точка.

— Убирайся с глаз долой, пока я не сделал чего-нибудь такого, о чем потом буду жалеть, — процедил сквозь зубы шериф.

Мур еще шире расставил ноги. Его руки безвольно висели по бокам, но от шерифа не ускользнуло, что молодой помощник сжимает и разжимает кулаки. Наверное, это было дурно, но Хит надеялся, что наглый петушок вот-вот полезет в драку. Выбить из него сопли, конечно, можно, да только ребят это не воскресит. Правда, самому станет хоть немного легче.

Вдали послышался шум моторов. Вот и журналисты уже пронюхали. Шериф совершенно забыл о них. Разъездные репортеры прослушивают полицейские частоты и мгновенно слетаются на места серьезных автомобильных аварий. В большинстве случаев Хит репетировал сам с собой, прежде чем делать официальное заявление. Но сегодня времени на это не хватило.

Мур обернулся на визг тормозов и покрышек по гравию, а когда перевел взгляд на шерифа, тот заметил в глазах помощника затаившийся страх.

— Попробуй только намекни, что я преследовал пикап, когда он сорвался с обрыва, и твоя жизнь превратится в ад. Учти, Хит, за мной не задержится.

Шериф никогда и никого не хотел так крепко подставлять. У него закралось подозрение, что Мур и начал-то погоню, ради того чтобы остановить парней, задержать всех и выйти из этой истории настоящим героем. Но мерзкая затея обернулась против него самого. Погибли два лучших игрока футбольной команды школы округа Уайнема. Если репортеры прознают правду, то разрекламируют Мура как настоящего борца за порядок. Но, учитывая популярность ребят, с тем же успехом могут представить его и твердолобым фанатиком, сбросившим подвыпивших подростков с обрыва. И тогда прощай надежда на выборы в государственные органы.

Занятная мыслишка!

Голоса приехавших журналистов подействовали на Мура точно хлыст. И, бросив последний взгляд на шерифа, он быстро ретировался, на сей раз явно не желая оказаться в центре всеобщего внимания. Для Хита такие встречи всегда были настоящим кошмаром: тот, кому приходилось отдуваться в подобных ситуациях, должен готовиться к увесистым ударам.

Репортеры набросились на Хита, словно колония голодных муравьев на хлебную крошку. Засверкали вспышки, и от этого у него перед глазами замелькали черные точки. Но только шериф собрался что-то сказать, как одна из журналисток так рьяно выставила вперед микрофон, что чуть не выбила ему зубы.

Вопросы полетели, точно брызги распыляемого спрея.

— Шериф Мастерс, как фамилии погибших мальчиков? — потребовала женщина с микрофоном, но ее тут же оттер плечом коллега.

— Скажите, шериф, с какой скоростью ехал пикап, когда свалился с обрыва? Вам известно время, когда произошла авария?

Откуда-то из задних рядов раздавался настойчивый женский голос:

— Все тела уже найдены?

Но и эту журналистку сразу перебил другой репортер:

— О чем вы подумали, когда поняли, что беда произошла с пьяными подростками? Не посчитали, что пора менять вашу нынешнюю политику?

Еще одна женщина, чтобы привлечь к себе внимание, размахивала листом бумаги:

— Я только что интервьюировала группу разгневанных родителей, которые подписываются под петицией с требованием отозвать вас с поста шерифа. Они уверяют, что в течение выходных не было произведено никаких арестов, вы и ваши помощники просто задерживали подростков до тех пор, пока они не протрезвели настолько, чтобы вести машину. Складывается впечатление, будто вы прощаете такое поведение. И вы не известили родителей, где находились их дети. Можете объяснить, почему? Родители от волнения сходили с ума и справедливо возмущаются тем, что управлению шерифа безразличны их чувства.

Хит ощущал себя мишенью для игры в дротики, когда все игроки бросают без очереди, одновременно. Чтобы прервать поток вопросов, он умоляюще поднял руки.

— Пожалуйста, леди и джентльмены, я могу отвечать только одному.

Репортеры притихли, и Хит обвел их взглядом. Мужчины и женщины во все глаза смотрели на него. Магнитофоны накручивали пленку, щелкали затворы фотоаппаратов. Господи, лежащие неподалеку в мешках мальчики были для журналистов только «горячим» материалом и статистикой!

— Начну с последнего вопроса, — громко сказал Хит. — Сокращение налогов урезало бюджет округа. В результате сегодня у нас на пятнадцать человек меньше, чем два года назад. В конце учебного года старшеклассники начинают праздновать приближающийся выпуск, и принято считать, что более семидесяти пяти процентов тех, кто посещает вечеринки, употребляют спиртное. Только из одного нашего города первого июня более трех тысяч подростков вырвутся погулять на природу.

В прошлые выходные я и мои люди прервали пять попоек, в которых участвовало в общей сложности больше трехсот человек. В нашей тюрьме столько места нет. И у нас не хватит ни сил, ни машин, чтобы переправить в город такое количество юнцов. Единственный выход — задержать их на месте и ждать, пока они не придут в себя и не смогут безопасно добраться домой. Что же до информации родителей, потребовалось бы несколько часов, чтобы сделать триста звонков. Не говоря уже о том, что сначала нужно было выудить фамилии у перепуганных и прикусивших язык ребят.

Откровенно говоря, у меня нет на это средств. И в качестве шерифа я направляю усилия моего управления на то, чтобы принести обществу наибольшую пользу. А максимальная польза, по моему разумению, — это сохранить в живых детей.

Еще один журналист протолкался сквозь толпу и в сопровождении тучного оператора встал прямо перед шерифом. Хит моментально его узнал, но не ощутил никакого восторга. Это был Билл Крузи, популярный разъездной репортер местной телевизионной станции.

Двадцать лет назад оба — Хит и Билл — оканчивали один и тот же выпускной класс и горели желанием поймать фортуну за хвост. Они играли в одной футбольной команде, состояли членами одного лыжного клуба, вместе ходили на вечеринки и праздники. Их дружба продолжалась долго и кончилась четыре года назад.

Хит имел несчастье арестовать друга за вождение машины в пьяном виде. Арест повлек за собой безмерное унижение Билла: его популярность у зрителей упала, он потерял работу на очередной телестанции, жена, с которой прожил семнадцать лет, подала на развод. И хотя Билл прошел принудительный курс реабилитации и впоследствии накрепко завязал и даже стал активным членом АА , по-прежнему продолжал считать Хита виновником краха всей жизни.

Из всех репортеров, с которыми приходилось сталкиваться Хиту, Крузи можно было назвать самым интеллигентным. Но и у него имелись слабости, одна из которых — обида на Мастерса. Билл попросту не мог смириться с тем, что шериф, засадивший его в каталажку, был когда-то его закадычным школьным приятелем. Крузи считал, что правоохранительная деятельность Хита сильно отдавала лицемерием, и не упускал шанса выпустить залп по бывшему другу.

Сегодняшняя ситуация предоставляла репортеру такую возможность.

Глава 2

Подняв стекло и захлопнув заднюю дверцу своего белого «бронко», Хит направился к своему домику.