Морф - Клименко Анна - Страница 43

Странным я стала существом с подачи Шерхема Айлана Виаро. Магия, которую он зашил в мою грудь, непонятным образом остановила кровотечение, как будто кровоток изменил русло. Но в том, что раны не заживали, я уже убедилась: иной раз даже ощущала, как трутся друг о дружку части разрубленных внутренностей.

Наконец Роф остановился перед дубовыми воротами. Я только моргнула: нестарое еще дерево было так изрыто оспинами-шрамами, что не приходилось сомневаться: этот замок выдержал не одну осаду. Зомби как стал, так и замер изваянием. Никто нам не торопился отворять. Пошарив взглядом по окрестностям, я высмотрела обросший мхом камень-валун и забралась на него.

Так мы проторчали под воротами до полудня. А потом — когда я уже начала сомневаться в наличии в замке существ разумных — тяжелые створки вдруг дрогнули и начали раскрываться наружу; я поторопилась занять свое место рядом с Рофом. В щель уже виднелся свет по ту сторону арки и широкоплечий силуэт, который в итоге оказался вполне себе живым Арнисом Штойцем.

Некромант был один. Но если некроманты на службе его величества попадались все больше тощие и чахлые, с глубоко запавшими глазами и синюшными губами, то этот экземпляр так и лучился здоровьем. У Арниса Штойца на щеках играл здоровый румянец, лицо было покрыто легким загаром, глаза сверкали парой голубых топазов. Длинные каштановые волосы свободно ниспадали на белоснежный воротник шелковой блузы, а короткая бородка почему-то придавала ему вид неисправимого романтика, большого плута и дамского угодника одновременно.

Он ничем не выдал своего удивления при виде моей растрепанной и взъерошенной личности. Только коротко кивнул Рофу, позволяя пройти в ворота (что зомби и сделал с непроницаемым лицом), а затем выжидающе уставился на меня. Так мы и застыли друг против друга, я — перед воротами, Штойц — в тени арки.

— Добрый день, — пробормотала я, помня, что леди Валле надлежит быть воспитанной девицей, — я от вашего приятеля.

И, быстро сунув руку за пазуху, извлекла подмокшее во время грозы письмо.

— Вот, это вам.

Арнис Штойц медленно шагнул назад, поманил меня к себе. Как странно. Он не торопился выйти на встречу, а казалось, ждал, пока я переступлю невидимую черту. Но стоило оказаться под аркой, как снова заскрипели лебедки — ворота закрывались.

— Милочка, давай обойдемся без официальных приветствий и представлений, — он взял из моих рук записку Шерхема, быстро прочел ее, потом смерил меня задумчивым взглядом.

Я вдруг испугалась — а вдруг он отправит меня обратно в лес? Что я буду делать сама, совсем одна?

— Надеюсь, я вам не слишком помешаю? — промяукала я.

— Дело не в этом, — мягко ответил некромант, — конечно же, я выполню просьбу моего друга… господина Виаро. Но то, что он сделал… гхм… весьма занятно, юная леди. И неожиданно для столь здравомыслящего субъекта как Шер… Впрочем, теперь уже ничего не изменить. Так ты, значит, Ирбис Валле?

Я кивнула.

— Арнис Штойц, потомственный некромант. Имею все основания полагать, что мой добрый друг обо мне говорил, — он, улыбнувшись, галантно поклонился.

***

Будучи потомственным некромантом в пятом поколении, Арнис Штойц имел в жизни всего две страсти, далекие от подъятия мертвецов. Во-первых, господин Штойц обожал весь женский пол и практически любых его представительниц, чего и не скрывал, а во-вторых — он был большим любителем стройки. Располагая почти ничем неограниченными ресурсами рабочей силы — «не совсем легально, конечно, милочка, но ты же понимаешь, никто не даст разрешения на изготовление сотен зомби для собственных нужд» — и получив в наследство одиноко торчащий на горе донжон, за десять лет Штойц умудрился выстроить настоящую крепость, из которой выкурить его не представлялось возможным.

Пока мы шли от первого кольца стен ко второму, от второго — к третьему (не забудь, душечка, ров достаточно глубокий, и если ты туда свалишься, придется собирать тебя по частям), Арнис с гордостью поведал мне о том, как пару зим назад взбунтовались местные вилланы и, похватав топоры и вилы, двинулись на замок. Повод к тому был самый ничтожный: Арнис простодушно увел целиком весь их погост, загнал получившийся «материал» рыть лабиринт под замком, а заодно начал очередной ремонт своего скромного дворца. Ну, того самого, до которого мы еще не дошли. Все кончилось, как обычно: крестьяне поорали-поорали, поцарапали ворота своими дрянными железками и удалились восвояси, пригрозив отправить посланца в Карьен. А уж этого Арнис опасался меньше всего, поскольку самолично поставлял ко двору самых качественных зомби, каких только мог изготовить. Зомби, которых не нужно было кормить и срок службы которых раза в два превышал срок службы обычного мертвяка, зачарованного «этими юнцами с серыми физиономиями».

— Я отведу тебе, милочка, одну из заново отделанных спален, — добродушно излагал Штойц, — и ты можешь оставаться здесь столько, сколько сочтешь нужным. Кстати, могу я поинтересоваться, какие планы ты вынашиваешь в своей прекрасной головке?

Мы как раз миновали последнее кольцо стен, вдоль которого, словно школяры, мерно вышагивали зомби в серых штанах и рубахах. Отсюда открывался превосходный вид на то, что раньше было унаследованным донжоном, а сейчас усилиями все тех же зомби превратилось в изысканный дворец, поблескивающий на солнце как пряник в глазури.

— Здесь я провел некоторые преобразования, — не без гордости пояснил Арнис, — сам за зодчего был. Как мне кажется, результат весьма неплох. Так что насчет планов?

Я оторвалась от созерцания белоснежного чуда посреди изумрудной лужайки. Охр. Измаранная в грязи, в рваной одежде, я, похоже, была совсем чужой на этом пиру жизни.

— Шерхем сказал, что я могу попытать счастья в Великом лесу.

Арнис молчал мгновение, переваривая услышанное, затем торопливо и как-то заискивающе улыбнулся.

— Великолепная идея, Ирбис. Шерхем, он — голова насчет всяких задумок. Но могу ли я узнать, чем ты собираешься купить наших старших братьев?

— Своими талисманами, — буркнула я, чувствуя себя все более и более стесненно.

— Хорошо, — Арнис потер ладони, — давай поговорим об этом чуть позже.

И он крепко о чем-то задумался, шагая по направлению к парадному входу. Затем, опомнившись, повернулся и протянул мне руку.

— Я привык быть галантным кавалером, — подмигнул потомственный некромант, — о, детка, да ты просто ледяная. Подозреваю, что пришла пора как следует согреть твой опутанный магией организм.

Дворец был великолепен. В качестве прислуги Арнис использовал исключительно улыбающихся зомби, выряженных в темно-синие с золотом ливреи. Спальня, отведенная мне, оказалась самыми роскошными покоями из всех, где мне доводилось жить прежде. И как, спрашивается, я могу садиться в это молочно-белое кресло, если, упав во время грозы, выкаталась в грязи как свинья?

Господин Штойц хитро улыбнулся, что-то скомандовал своим мертвякам. Не прошло и получаса, как прямо в спальню была внесена огромная бадья горячей воды. Еще один зомби принес чистое белье и небесно-голубое платье, легкое, как сахарная вата.

Арнис сделался серьезным, мановением руки отправил мертвяков прочь.

— А теперь, дорогая, раздевайся. Я собираюсь присутствовать при твоем купании.

— Что? — я не поверила собственным ушам, — но… Охр, я ж… умертвие!

Некромант сидел на стуле, закинув ногу на ногу, положив локоть на резную спинку. Красивый, холеный мужчина в расцвете сил. Лицо такое открытое, приятное, высокий лоб мыслителя… Появись он в интернате, наши девицы повисли бы на нем как пиявки. Но во мне проснулась гордость магов холода.

— Я буду благодарна вам, господин Штойц, если вы проявите ко мне уважение, достойное настоящего мужчины, и покинете эту комнату.

— Ах, леди Валле, вы, оказывается, умеете отшивать поклонников, — он ответил мне в тон, — но не надо себе так льстить. Мне нужно осмотреть ваши раны и то, как наш общий друг их обработал. Кроме того, меня смущает то, что вы полезете в воду, а мне хотелось бы удостовериться, что чистая вода не нанесет вам ущерба. Вы ведь знаете, что классические зомби никогдане лезут в воду по собственной воле?