Путь Знахаря - Хожина Татьяна - Страница 24

В середине XXIII века земляне создали генератор информационно — материальных преобразований или, как его называли иначе — генератор изменения мерности пространства, и стали «летать» к звездам. Столь разные названия, имеющие одинаковое сокращение — ГИМП, возникли потому, что процесс сверхскоростных перемещений был связан с преобразованием материальных тел в информационные пакеты. Все это стало возможным благодаря тому, что ученым удалось доказать и описать формулами то, о чем мистики говорили еще в XX веке — что реальность многомерна и в разных измерениях находятся как бы разные части материальных объектов и связанные с ними информационные образы. Кроме того, у живых существ в пространстве высших мерностей находились еще и их информационные слепки, являвшиеся своего рода «информационным аналогом» ДНК. Ученым пришлось попотеть, доказывая, что возникающий после ИМП — передачи в другом месте человек сохраняет не только генетическую, но и информационно — энергетическую идентичность с тем, который был отправлен из исходной точки. Кроме того, и по сей день существовала специальная программа, согласно которой все космолетчики после каждого возвращения подвергались глубокому ментоскопированию и исследованию их генома на предмет выявления возможных накоплений каких-то изменений, вызванных именно процессами ИМП — переноса. Но на текущий момент считалось доказанным с достаточной достоверностью, что ИМП — процесс распространялся не только на физические тела, но на и информационно — энерго — временное содержание живых объектов (то, что служители религий и ученые предыдущих веков называли разумом и душой).

К концу XXIII века земляне открыли другие планеты, в том числе и населенные разумными существами. Среди них совершенно оказалось довольно много таких, где обитали похожие на землян биологически расы. В результате этого открытия, на Земле было принято решение создать в Комиссии по Исследованию Космоса Мирового Собора (КИК МС) Комитет по этнографии, социологии и психологии других рас, который чаще для краткости именовали просто Комитет по этнографии других рас (КЭДР — было похоже на название очень благородного и символического для землян дерева).

Как-то раз, на вопрос о том, как назвать сотрудников КЭДР, изучающих открытые инопланетные расы методом включенного наблюдения,член Управляющего Совета, увлекающийся древней литературой, шутливо предложил назвать их прогрессорами. Как у древних русских писателей 20 — го века братьев Стругацких. Поскольку, мол, очень уж похожи функциональные обязанности этих сотрудников на те, что описывали Стругацкие. Ведь за социологическо — психологическим эвфемизмом метод включенного наблюденияскрывалось описание деятельности по сбору данных об образе жизни и психологии жителей других миров. А самые опытные из сотрудников Отдела активных мероприятий на планетах, жители которых были максимально близки к землянам морфологически, под видом шаманов и ученых становились советниками лидеров племен или государств и таким образом активно (отсюда и название отдела) воздействовали на развитие этих миров. Они передавали новые знания и этические ценности, «подталкивали» жителей этих планет по пути прогресса — в земном его понимании. Поэтому шутливое предложение нашло неожиданно горячую поддержку и теперь, в середине XXIV — го века сотрудников отдела иначе, как прогрессорами, уже и не называли. Да многие уже и не помнили, откуда взялось это название. Трофимов и сам то знал это только из — за юношеского увлечения книгами древних фантастов.

А в то время, когда Александр разбирался с непонятно откуда возникшей болезнью, его руководители на Земле размышляли над странными событиями, имевшими место не только с ним, а и на других планетах. Причем события эти носили характер масштабный, а кое-где даже и трагический. Поэтому за два дня до возвращения Трофимова на станцию в КИК прошло специальное совещание, на котором были приняты решения, коснувшиеся и Александра. О чем он, впрочем, в это время еще не знал.

Начальник Отдела активных мероприятий Сергей Мирославов пришел на назначенное Директором КЭДРа мероприятие с тяжелым ощущением. Когда в зале оперативного ситуационного центра собрались все приглашенные, Директор предоставил слово специально пришедшему на это мероприятие начальнику аналитического управления КИК Лахиру Чонгапу.

— Вчера мы закончили обработку и проверку всего массива данных по странным и необъяснимым негативным событиям, имевшим место в последние несколько месяцев на некоторых наших базах и колониях. Напомню, что причиной для проведения расследования стала катастрофа на Афине — 3.

Свет погас и прямо в центре зала возник созданный голографическим проектором видеообъем (виом), в котором пошла полученная перед катастрофой информационная запись.

Начальник экспедиции Сурен Григорян надиктовывал ежедневную информационную сводку. Никаких признаков волнения видно не было. Завершив ввод данных, Григорян приступил к фиксации личных выводов. Но суть сказанного вовсе не соответствовала внешне спокойному выражению его лица:

— Хочу поделиться частным наблюдением. Как известно, при отборе в состав экспедиций учитывается в том числе и параметр паранормальной чувствительности. Наш психолог при последних двух ежемесячных тестированиях обнаружил, что у всех членов экспедиции с коэффициентом сенситивности выше 7 по шкале Зимина в глубинных областях подсознания, отвечающих за восприятие сигналов из коллективного бессознательного, накапливалось ощущение тревоги, — Григорян на мгновение задумался. — При выборочном углубленном тестировании членов с самыми высокими значениями коэффициента выявилось, что они ощущают нарастание в здешней ноосфере некоего неидентифицируемого негатива. Причем связанного именно с нами. И хотя все доступные нам аппаратурные методы не выявили никаких факторов, прямо или косвенно угрожающих деятельности нашей станции, я считаю своим долгом сообщить о результатах этих исследований. Возможно, потребуется выслать на планету группу из Спецотдела FIB. Лично я опасаюсь за здоровье людей, команда у меня крепкая, выносливая, психологически устойчивая, и все же — рисковать не хочется… Ну а кроме того, хочется разобраться, действием каких факторов окружающей среды вызвано возникновение этой подсознательной тревожности. До тех пор, пока мы будем находиться в неведении, мы вынуждены будем опасаться всего и вся. А это в свою очередь порождает обратную связь, усиливающую подсознательный страх.

Сурен вдруг внезапно замолчал, словно к чему-то прислушиваясь. И спустя долю секунды стремительно вскочил из кресла. Записывающая камера, отреагировав на движение, также сместилась, продемонстрировав вид из окна станции. Поверхность почвы словно пошла волнами и по ней побежали трещины, из которых вырывались языки огня. Включившаяся система АР сообщала, что прямо под станцией возник очаг землетрясения силой 11 баллов, сопровождающийся разрывами коры и выбросами магмы. А станция получила неустранимые разрушения, в том числе препятствующие эвакуации людей из ряда модулей. Через интерком внутренней связи, автоматически включившийся в аварийной ситуации, были слышны доклады из отсеков, которые сменялись криками ужаса. И вот уже доносятся только звуки взрывов и скрежет разрываемой обшивки станции. Люди гибли в огне!

На записи было слышно, как Григорян отдал голосовую команду на аварийную эвакуацию — «отстрел» отдельных модулей. В этом режиме модули буквально катапультировались и, не доверяя антигравам, на старинных парашютных системах опускались уже вдали от места расположения станции. Это был крайний режим спасения, именуемый аварийщиками «лучше кто-то, чем никто». Приказ на аварийный отстрел еще звучал, а по стене кабинета рядом с дверью пошла трещина, из нее прорывались языки пламени. Вдруг изображение повернулось на 90 градусов — и зрители на Земле не сразу сообразили, что стабилизированная в воздухе камера по прежнему оставалась на месте, а перевернулась сама комната. Внешняя стена лопнула, словно она была из бумаги. Компьютер мобильной камеры, руководствуясь программой АР, рванул антигравитационную платформу, на которой была закреплена оптика, прямо в образовавшуюся брешь — прочь из объятой пламенем комнаты. И происходившее на станции стало видно уже извне, с высоты, которую набрала камера, стремительно уводимая компьютером из зоны поражения. В этот момент половина станции исчезла в облаке взрыва чудовищной силы. Бесстрастная видеокамера продолжала транслировать, как строения станции корежили чудовищные волны — словно земля под ними стала жидкой. А через возникающие после прохождения каждой такой волны трещины наружу мгновенно вырывалось пламя. В тишине зала разнесся чей-то возглас — выдох: «Это просто ад!»