Бегство Джейн - Филдинг Джой - Страница 3

Она свернула на Маунт-Вернон, потом на Седар-стрит, страстно надеясь, что какая-нибудь деталь уличного ландшафта пробудит в ней ассоциации, которые вернут память. Но обсаженные деревьями улицы оставались немы. Она вернулась на Ривер и пошла по Набережной; солнце скрылось за большой серой тучей и ей стало холодно, хотя температура воздуха не снизилась. Она вспомнила, что зима была необычайно мягкой и синоптики предсказывали жаркое лето. Они называли это парниковым эффектом. Парник. Дом зелени. Гринхаус. Гринпис. Кислотный дождь. Берегите себя от кислотных дождей. Берегите от кислотных дождей джунгли. Берегите китов. Берегите воду — принимайте душ в компании.

Внезапно она почувствовала безмерную, колоссальную усталость. Ступни болели, большой палец на правой ноге совершенно онемел. В животе началось болезненное урчание. Кстати, когда она в последний раз ела? А были ли у нее любимые блюда? Умела ли она готовить? Может, она придерживалась какой-нибудь дурацкой диеты, вредно повлиявшей на ее мозг? Или, может, она принимала наркотики? Или алкоголь? Она была пьяна? А вообще, она часто бывала пьяной? Как бы ей узнать, была она пьяной или нет? Она прикрыла глаза рукой, чтобы пульсирующая головная боль подтвердила, что у нее похмелье. Так делал Рэй Милланд в «Потерянном уикэнде», — подумала она, попутно ужаснувшись тому, что помнит Рэя Милланда; сколько же ей может быть лет — ведь это такая древность!

— Помогите мне, — шептала она, закрыв лицо руками. — Кто-нибудь, помогите же мне.

Она машинально посмотрела на левое запястье — узнать, который час. Оказалось, что уже почти пять. Она бродит по городу уже больше часа и до сих пор не увидела ничего такого, что дало бы ключ к разгадке головоломки, кем она может быть. Джейн не увидела ничего знакомого. Ее тоже никто не узнавал.

Она пришла в себя на Чарльз-стрит. На этой улице было калейдоскопическое скопление торговых точек — от продуктовых лавок до магазинов ювелирных изделий и антиквариата. На этой улице можно было купить все: от скобяных изделий до предметов высокого искусства. Не сюда ли она шла купить молоко и яйца?

Какой-то мужчина прошел мимо и улыбнулся, но это был не признак узнавания, а просто приветствие, которое одна усталая душа посылает другой в конце трудного дня. Джейн нестерпимо захотелось схватить мужчину за плечо и спросить, не знает ли он ее, а если потребуется, вытрясти из него это признание. Но она не успела ничего сделать, мужчина прошел мимо и момент был упущен. Кроме того, не могла же она приставать на улице к незнакомым мужчинам. Кто-нибудь из них позвонит в полицию, и ее заберут в участок. Еще одна сумасшедшая баба хочет найти себя!

Так вот оно что! Она же сумасшедшая! Может, она только что сбежала из психушки? А может быть, из тюрьмы? Может, она в бегах? Она посмеялась над своей склонностью к театральным эффектам. Если бы она не была сумасшедшей до того, как все это началось, то этот кошмар уже давно бы кончился. Но все же интересно, кончится он когда-нибудь?

Она рывком открыла дверь маленького магазинчика и вошла внутрь. Если она жила где-то по соседству, то, скорее всего, частенько захаживала в этот магазин. По меньшей мере, она надеялась, что бывала в магазине достаточно часто для того, чтобы ее запомнили работающие здесь продавцы. Она медленно прошла к прилавку по проходу между стеллажами с консервными банками.

Хозяин, молодой человек с прической «конский хвост», неровными чертами лица и узкой щелью вместо рта занимался несколькими покупателями, каждый из которых претендовал на право быть первым. Джейн пристроилась в очередь, надеясь встретиться взглядом с молодым человеком и услышать: «А-а, миссис Смит, как я рад вас видеть!» Но единственное, что она услышала — это как кто-то попросил дать ему блок сигарет, а единственное, что увидела — затянутую в кожу спину продавца, который проворно повернулся к полке, чтобы достать требуемое.

Слева был стеллаж, уставленный журналами, с обложек которых на нее смотрели невообразимо красивые женщины. Она всем корпусом повернулась к стеллажу. Одна из фотомоделей приковала к себе ее взгляд. СИНДИ КРОУФОРД — имя было набрано крупными ярко-розовыми буквами. То была настоящая супермодель. Может быть, и онабыла такой же?

Она сняла журнал с пюпитра и стала изучать лицо фотокрасавицы: карие глаза, темно-русые волосы, рот чувственно приоткрыт, на верхней губе темная родинка, выделявшая лицо Синди из сотен подобных хорошеньких мордашек, которых было вокруг такое великое множество. «Как она хороша, — думала Джейн. — Так молода и так уверена в себе!»

Ей снова, в который уже раз, пришло в голову, что она не имеет представления ни о том, как выглядит, ни о том, сколько ей лет. Она схватила журнал и свернула его в трубочку.

— Эй, леди! — Владелец магазина предостерегающе грозил ей пальцем: — Не надо трогать журнал. Вы его еще не купили.

Чувствуя себя школьницей, которую хватают за руку при попытке стянуть с витрины булочной пирожное, она кивнула, показав, что согласна с правилами игры, но журнал прижала к груди и не сдвинулась с места.

— Так будете брать или нет? — спросил молодой человек. Остальные покупатели рассосались, оставив их наедине. Теперь у нее остался самый верный, быть может, последний шанс пообщаться с ним.

Она всем телом навалилась на прилавок, отчего молодой человек непроизвольно отпрянул назад.

— Вы меня знаете? — спросила она, стараясь скрыть панические нотки в своем голосе.

Его глаза сузились, он сосредоточенно уставился на нее изучающим взглядом. Затем дернул головой, отчего его хвостик скользнул по правому плечу, улыбка превратила узкую щель рта в дрожащую букву «U».

— Вы что, какая-нибудь знаменитость? — поинтересовался он.

«Я — знаменитость?» — подумала она, но ничего не ответила и ждала, затаив дыхание.

Он принял ее молчание за утвердительный ответ.

— Я знаю, что сейчас в городе идет несколько фильмов, — продолжал он, отступив чуть вправо, чтобы лучше рассмотреть ее профиль. — Правда, я не часто хожу в кино, а по телевизору, кажется, вас не видел. Во всяком случае, не узнаю?. Вы снимаетесь в какой-нибудь новой мыльной опере? Я знаю, что некоторые актрисы, снимающиеся в мыльных операх, часто ходят по магазинам и покупают там разные безделушки. Мне об этом говорила моя сестра. Она видела Эшли Эббота из «Молодого и могучего» — «Молодого и дремучего», как я его называю. Так вы тоже там снимаетесь?

Она отрицательно покачала головой. Не было смысла разыгрывать этот спектакль дальше. Стало совершенно ясно, что хозяин магазина ее не знает.

Она увидела, что он напрягся, затем взгляд его стал жестким.

— Ладно, кто бы вы там ни были, платите за журнал. Знаменитость вы или не знаменитость, а журнал стоит два доллара девяносто пять центов.

— Я… я забыла дома сумочку, — пролепетала Джейн, чувствуя, что ее начинает тошнить.

Молодой человек уже по-настоящему злился:

— Вы думаете, что, если снимаетесь в каких-то дурацких шоу, вам не надо, как всем нормальным людям, носить с собой деньги? Вы воображаете, что, если у вас смазливая рожица, я подарю вам все, что вы у меня попросите?

— Да нет же, конечно, нет…

— Или вы платите за журнал или убираетесь из моего магазина и перестаете отнимать у меня время. Я не люблю, когда из меня делают дурака.

— Честное слово, я не собиралась делать из вас дурака.

— Два доллара девяносто пять центов, — повторил он и протянул к ней руку ладонью вверх.

Она понимала, что ей просто надо отдать журнал, но что-то мешало это сделать. Синди Кроуфорд выглядела такой красивой, такой счастливой, такой чертовски уверенной в себе. Неужели она позволит отнять у себя эту безграничную уверенность? Джейн начала рыться в карманах плаща в надежде, что там завалялась какая-нибудь мелочь. Ее рука лихорадочно перебиралась из одного кармана в другой, а мозг отказывался поверить в реальность того, что? она там нашла. Когда наконец она вынула руку из кармана, в ладони была зажата пачка новеньких хрустящих стодолларовых банкнот.