Ангельское личико - Феррари Лили - Страница 9

Она заметила, что Барти внимательно за ней наблюдает.

— Мило, не правда ли? — спросил он с известной гордостью. — Не совсем то, что ты ожидала, а?

Марионетта не ответила. Барти на мгновение откинулся на стуле, изучая ее.

— Ну, — заговорил он наконец, — я слышал, что ты ищешь работу.

Эти слова произвели ожидаемый эффект. Девушка резко повернулась к нему.

— Кто вам такое сказал?! Я вовсе не ищу работу, а если бы даже и искала, то скорее бы умерла, чем согласилась работать здесь!

Моруцци закурил, с интересом поглядывая на Марионетту.

— Сильвия говорила тебе, какие деньги она зарабатывает?

— Повторяю — меня это не интересует.

— И это только начало. Ее немного подучить, она станет зарабатывать очень прилично. — Он поднял голову. К ним приближалась Сильвия. — А где чай?

— Уолли приходил. — Она слегка запыхалась и нервничала, стараясь не встречаться глазами с Марионеттой. — Он велел передать, что машина вашего брата у подъезда. Он, верно, сейчас поднимается сюда!

Выражение лица Барти изменилось.

— Аттилио? Но он никогда здесь не появляется…

— Честно, Уолли подтвердил, что это определенно он.

Барти отодвинул стул и затушил сигарету.

— Ладно! — В его голосе звучала решимость. — Вы обе убирайтесь. У меня гость.

Марионетта встала, радуясь возможности выбраться из клуба. Это неожиданное спасение оставляло ей время высказать Сильвии все, что она о ней думает. Это надо же, заманить ее в такое место. Она молча направилась за подругой к выходу. Видимо, Барти Моруцци потерял к ней интерес как к потенциальной служащей. В этот момент он кричал бармену, чтобы тот высыпал окурки из пепельницы, и тщательно приглаживал свои напомаженные волосы, явно волнуясь.

— Как ты могла, Сильвия: — в ярости прошептала Марионетта, когда они оказались на темной лестнице. — Я тебе этого никогда не прощу…

— Извини меня. — Сильвия едва не плакала. — Барти велел тебя позвать, у меня не было выбора, пришлось тебя сюда пригласить.

Путь им преградил высокий мужчина, стоявший спиной к свету. Испуганная Сильвия машинально отступила, но разозленная Марионетта, забыв о страхе, отодвинула ее в сторону и остановилась, вызывающе глядя на мужчину. Ему было лет сорок, красивый, гладкая загорелая кожа, черные волосы. На плечи накинуто дорогого вида пальто, на среднем пальце левой руки — золотой перстень, который он задумчиво покручивал, разглядывая лицо Марионетты с кукольными чертами и румянцем на щеках.

— Кто это? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Привратник, впустивший их в клуб, выступил из тени.

— Марионетта Перетти, — доложил Уолли. Говорил он сильно в нос, на кокни. [10] — Ее отец — хозяин «Империала».

Незнакомец присмотрелся к лицу Марионетты и слабо улыбнулся.

— А, — сказал он, — припоминаю. Что-то связанное с нашим отцом, так?

— В прошлом году я его с Кармело возил туда. Возобновить аренду.

Несмотря на гнев, страх и смятение, Марионетта внезапно сообразила. Ну, конечно. Все ясно. Рыжий человек с оспинами на лице был шофером Моруцци. Это он отвозил ее домой в черной машине в вечер таинственного визита в кафе. Тогда он молча открыл для нее дверцу и укатил в ночь, так и не произнеся ни единого слова.

А этот незнакомец — выходит, знаменитый Аттилио Моруцци. И Марионетта отважно взглянула в его темно-карие глаза.

— Если вы закончили обсуждение моих семейных дел, — холодно произнесла она, — то не пропустите ли меня? Мне пора на работу.

Аттилио улыбнулся и шутливо поклонился.

— Ну, разумеется, — сказал он, — простите меня, signorina. [11] — Мужчина посторонился.

Гордо подняв голову, Марионетта торопливо спустилась вниз и распахнула входную дверь. Сильвия, бежавшая следом, дергала подругу за руку.

— Нетта, — звала она. — Подожди! Пожалуйста. Я тебе все объясню…

Марионетта со злостью стряхнула ее руку.

— Как ты посмела! Я думала, ты мне друг, а ты привела меня сюда! Как ты посмела!

Она вырвалась и, не обращая внимания на отчаянную мольбу Сильвии, бросилась прочь. С раскрасневшимся лицом девушка свернула на Фрис-стрит, и только там слегка замедлила шаг. Скоро ей придется пройти мимо заведения Бианки, где хозяином был друг папы, так что ей следовало выглядеть спокойной, как будто ничего не случилось. Она глубоко вздохнула. А разве что-нибудь случилось?Конечно, нет. Глупая Сильвия заманила ее в этот ужасный клуб, ошибочно считая, что оказывает своей подруге услугу, предлагая работу, на которую Марионетта никогда бы не согласилась. Сильвия должна была об этом знать, но она не могла предположить, что появится Аттилио Моруцци, человек, которого в Сохо больше всех боялись и ненавидели. Марионетта еще раз вздохнула и пошла дальше спокойным шагом. Папа ее ждет. Она должна вернуться к работе. Девушка свернула на Олд-Комптон-стрит и поспешила к кафе, мимоходом взглянув на часы на доме напротив. Четверть восьмого. Прекрасно, папа будет доволен, что она пришла даже раньше…

Как утверждала мать, одним из основных достоинств Марионетты было чувство юмора. Она умела в нужный момент сказать что-то остроумное, поэтому многие завсегдатаи кафе приходили туда лишь для того, чтобы их повеселила любимая официантка. На следующее утро после ее вынужденного визита в «Атлас» Марионетта была в ударе. Она отчаянно хотела выбросить из памяти полутемное помещение клуба и этих зловещих мужчин. Ей казалось, будто ее вываляли в грязи, и она так злилась на Сильвию, что сомневалась, захочется ли ей когда-нибудь с ней разговаривать. Но как она объяснит это отцу? Девушка изо всех сил пыталась забыть обо всем. Сегодняшний день был обычным, ничем не отличался от предыдущих. Марио в школе, откуда пойдет прямиком на урок пения и только потом в кафе, чтобы перекусить. Антонио был на дежурстве где-то на Чаринг-Кросс-роуд и лишь днем заскочит на чашку чая. Отец и дед, как обычно, находились в кафе. Все тихо и спокойно. Марионетта шутила с посетителями, пытаясь жонглировать тремя чашками, чтобы повеселить хныкающего малыша, и даже старалась изобразить Бетти Грейбл для группы моряков, чем вызвала бурный восторг посетителей и неудовольствие сидящего в своем углу деда.

— Отвратительно! — фыркнул он. — Тебе надо быть скромнее, внучка.

— Потрясающие ноги! — восхитился круглолицый молодой человек, покупающий у стойки пирожное.

Дед Марионетты испепелил его взглядом.

— Не ворчи, дед, — с наигранной веселостью пожурила его девушка. — Прелестный летний день, в кафе все идет хорошо, один твой внук служит в полиции, другой собирается петь в Ла Скала, а у внучки потрясающие ноги. Чего еще требовать от жизни?

— Действительно, чего?

В кафе вдруг мгновенно наступила тишина. По спине Марионетты пробежал холодок. Еще не оборачиваясь, она знала, кто стоит за ее спиной, покручивая золотой перстень на пальце и по-волчьи улыбаясь.

—  Buongiorno, [12]— поприветствовал Аттилио Моруцци. — Вот мы и снова встретились.

Марионетта замерла рядом с дедом. В голове ее роился миллион мыслей и миллион вопросов, на которые она не могла дать ответ. Что он здесь делает? Должна ли она признаться, что знает его? Расскажет ли он отцу, что они уже встречались? Упомянет ли клуб «Атлас»? Скажет ли о Сильвии и о том, чем та зарабатывает на жизнь?

Затем этот момент, показавшийся ей вечностью, прошел. Аттилио повернулся к стойке, где стоял перепуганный отец, сжимавший в руке большой нож, которым он резал хлеб для бутербродов. На какое-то мгновение Марионетте даже пришла в голову забавная мысль, что папа сейчас перегнется через стойку и вонзит этот нож в сердце непрошеного гостя. Реальность, разумеется, оказалась куда более мирной.

— Доброе утро, сэр. — Голос Томмазо Перетти слегка дрожал. — Чашку чаю?