Отпусти - это всего лишь слово (СИ) - "Сан Тери" - Страница 25

   Вот только плевать мне было, на то, что ему хуёво сейчас. Абсолютно плевать. Не желал я видеть, верить в его раскаяние, в то, что он сожалеет, и страдает, но иначе не мог поступить, переклинило его видите ли.  С детства на всю голову, и пиздец поздравил нас неожиданно. Не желал я вставать на позицию понимания, кому из нас сейчас хуёвее.

   Мечтал только об одном. Что бы отпустил нахуй, дал уйти, потому что я не мог это переварить, принять то, что он рассказывает.

   Хотел оказаться как можно дальше от него в эту секунду, остаться одному, тупо побыть одному, подумать, успокоиться, собраться с мыслями.

   Думаю, развороти он мне задницу в тот момент, когда я был в сознании, я бы воспринимал всё иначе. Но Сан выебал меня пользуясь отключкой, и поэтому ...Поэтому и моё сознание словно разделилось на двое. Между разумом, знающим; в таких ситуациях надо поступать вот так и вот так,  Прибить нахуй, яйца отрезать и в глотку вбить. И эмоциями, которые должны всплыть при мысли, что меня использовали, предали, но не всплывали. Навалилось оцепенение и полная апатия.

   - Бесполезно сейчас говорить. - Сан очевидно понимая, в каком состоянии я нахожусь убрал руки, продолжая удерживать через одеяло, не навязываясь с прикосновениями, но продолжая нести ахуенный бред, который не доходил до меня, но в тоже время имел смысл для него.

   Он развернул меня к себе, провёл пальцем по лицу, размазывая слёзы, которые ещё не успели высохнуть. 

- Ненавидишь меня, да? А я вот, тебя люблю.

   Сашка закрыл глаза, лицо исказилось острой мукой, и я внезапно понял, что правда сожалеет, что не врёт и это не бред, не оправдание. Что сейчас ему нелегко даются слова, что он подбирает их, выталкивает иногда с трудом, и под этой внешней лёгкостью, оказывается скрывается другой Сан, совершенно другой. Пустой внутри, разбитый, похожий на дыру. И странно оказалось увидеть это внутреннее противоречие, несоответствие картинки. Когда человек которого ты знаешь, оказывается совершенно иным, краешек маски внезапно отошедшей в сторону. Маска сидит настолько идеально, что стала настоящей частью лица, но оказывается есть ещё и другая. И эта другая неприемлема для него самого. И вот он пытается говорить, объясниться, да только не умеет он говорить иначе. Заламывать руки, пылить эмоциями, биться головой об тумбочку - не умеет. И не станет. И не сможет при желании. Ибо всё что есть внутри него, это либо делать, либо лечь и сдохнуть, но сделать.

   И Саня, железный несгибаемый Саня - бесконечная мука на дне озера глаз.

   Не закричит, не повысит голос, не ударит кулаком, нет у него таких эмоций, здоровая агрессия отсутствует как фактор. Нет злости на тебя. Нет и не было, и ты понимаешь тупо понимаешь, что насиловал он тебя не под влиянием аффекта, ибо даже его аффект хладнокровно щёлкнувший в башке винтик и вот программа начала работать в новом направлении обрисовав очередной вариант вероятности развития событий. И он не станет лгать изобретать отмазки, но будет подбирать слова, тщательно, выверено, продуманно. Потому что может или убиться, или продолжать говорить, пытаясь донести некую абсолютную истину, которая настолько искажена в своём чудовищном реализме, что воспринимается почти ложью. Но Сан не лгал, действительно не лгал...Просто никогда мне не приходило в голову задуматься над тем, насколько он нормален. А сейчас с его слов выходило, что это не совсем так. Что адекватный Саня, это наверное тоже самое что гениальный шизофреник и вся его математическая составляющая говорила сама за себя.

   Вот только плевать мне было, на то, что ему хуёво сейчас. Абсолютно плевать. Не желал я видеть, верить в его раскаяние, в то, что он сожалеет, и страдает, но иначе не мог поступить, переклинило его видите ли.  С детства на всю голову, и пиздец поздравил нас неожиданно. Не желал я вставать на позицию понимания, кому из нас сейчас хуёвее.

   Мечтал только об одном. Что бы отпустил нахуй, дал уйти, потому что я не мог это переварить, принять то, что он рассказывает.

   Хотел оказаться как можно дальше от него в эту секунду, остаться одному, тупо побыть одному, подумать, успокоиться, собраться с мыслями.

   Думаю, развороти он мне задницу в тот момент, когда я был в сознании, я бы воспринимал всё иначе. Но Сан выебал меня пользуясь отключкой, и поэтому ...Поэтому и моё сознание словно разделилось на двое. Между разумом, знающим; в таких ситуациях надо поступать вот так и вот так,  Прибить нахуй, яйца отрезать и в глотку вбить. И эмоциями, которые должны всплыть при мысли, что меня использовали, предали, но не всплывали. Навалилось оцепенение и полная апатия.

   - Бесполезно сейчас говорить. Прощения просить я у тебя не собираюсь, мог бы, но я сожалею, только о том, что сделал это так, а об остальном... Нет, Ник, не сожалею.

   - Сан очевидно понимая или наоборот, не понимая, в каком состоянии я нахожусь, убрал руки, продолжая удерживать через одеяло. Он не навязывался с прикосновениями, но продолжая нести весь этот ахуенный бред, смысл которого сейчас просто не доходил до моего сознания.

   - Я тебя не хочу терять, Ник. Понимаю, чем всё закончиться. Только...Не хочу чтобы заканчивалось... отпускать не хочу.

    Господи, как же мне было тошно.

    Он меня не отпустит? Да в гробу я его видал. Можно без белых тапочек. Просто в цемент закатать разочек. Он хоть сам, понимает, что несёт? Ебанутый, абсолютно ебанутый на всю голову псих.

   Вот только злости или ненависти, почему - то не было.  Жалко мне его стало, что ли. Это же суметь надо, вот так абсолютно во всю бошку на человеке ебануться. 

- Задница болит, - мрачно сказал я, испытывая абсолютное опустошение. Очевидно, сказывалось действие наркоты. Словно у кинофильма отключили звук, цвет, осталась только размытая картинка, из которой я выпал, перестать испытывать эмоции, как если бы кто - то открыл кран и случился слив. Психика изобретала собственные способы защиты окрашивая мир в фиолетовые тона пофигизма. 

- Что ты мне подсыпал?

Саня назвал, незнакомое название, сказал, что это был наркотик со смесью афродозиаков, собственно поэтому изнасилования и не произошло, ну или как бы это выразиться, я изнасиловался со вкусом, удовольствием и вполне добровольно.

- Давай посмотрю? - кажется не дождавшись бурной реакции Саня испытал облегчение.

- У меня мазь с собой есть. Ники, я был осторожен, очень. 

- Меня это что, порадовать должно? - Я дёрнулся и Саня разжал руки, выпуская и помогая выпутаться. Болело всё. Не было места, где бы не болело. Было ощущение, что по мне прокатился каток, причём несколько раз.

- Должно, - неожиданно жёстко отозвался Саня. - Я тебе реально намеревался задницу порвать. Настолько был зол. 

- А что ж не порвал? - Я уткнулся лбом в кулак, анализируя ситуацию, поморщился, позволять Сане лицезреть собственное растраханное очко, было как - то... Хотя поздновато для стеснения. Как я там просил ночью? Засади мне поглубже. Блядь. Вот и засадил. Сука. 

- Не знаю. От счастья, что ты достался мне целкой очевидно. 

- Сука ты, Саня. 

- Сука. Что дальше? Назад не отмотаешь. Терпи. 

Палец Сани намазанный чем - то скользким и прохладным аккуратно проскользнул внутрь, неожиданно легко, следом ненавязчиво вписался второй. Я вздрогнул, морщась от саднящих ощущений, но он действовал аккуратно, очень осторожно и становилось и правда полегче, видимо мазь содержала обезболивающее, и даже... 

- Эй, - Я попытался отпихнуть ставшую настойчивой руку. Пальцы задвигались, проникая глубже, лаская, растягивая, - Ты... какого хуя... делаешь?

- Тихо. Не дёргайся, - прошипел Сан, нажимая куда - то внутрь, отчего по телу прошла острая волна возбуждения, заставив меня несколько прифигеть от самого себя. Бля, мне это что, нравиться? 

- Стоп. Перестень, Сан. Прекрати, твою мать, не надо! 

. - Стоп. Перестень, Сан. Прекрати, твою мать, не надо!