Право на жизнь - Коростелев Дмитрий - Страница 1

Карта «Княжеского пира»

Пролог

Серые выщербленные каменные стены были сокрыты пушистыми узорными коврами, отчего помещение старого подвала выглядело шикарным, достойным ног даже самого Владыки. В центре небольшой комнаты расположился отливающий багрянцем стол, вырезанный из монолитного куска красного дерева. На нем, переливаясь всеми цветами радуги, на шелковой подушке покоился крупный хрустальный шар. Время от времени он озарялся багряными сполохами, но потом снова успокаивался, и разноцветные пятна продолжали свой незамысловатый бег по идеально гладкой поверхности. Над магическим ореолом хрустального амулета склонились семеро. Все, как один в черных накидках, так, что не видно лиц, лишь глаза злыми красными угольками блистают в глубоких капюшонах. Из-под балахонов выпирают костлявые плечи, щуплые фигуры почти неразличимы в их складках.

Встреча происходила тайно, настолько тайно, что все посторонние, знавшие о ней, давно кормили червей, похороненные заживо. Собравшиеся в подвале тоже не отличались повышенной любвеобильностью друг к другу, потому и прятали взгляды под нависающими на глаза капюшонами. В воздухе зависла тягостная, напряженная тишина, под потолком почти видимыми искрами сквозила недоброжелательность и недоверие. Никто из находящихся здесь не доверял ни одному своему соседу, каждый оглядывался настороженно, с опаской, ожидая подвоха. Эти люди привыкли жить среди лжи и лицемерия и сами без труда плели такие интриги, от которых нередко начинались бессмысленные кровопролитные войны и рушились крепкие сплоченные королевства.

— Ты уверен, что сможешь сделать это, мудрый Шенг? — Спросил один, определенно главный в подозрительной семерке.

— Несомненно, Базилевс, — уверенно ответил тот. Костлявые белые, как снег пальцы прорвали магический ореол шара, и он вспыхнул мертвенным серым светом. — Доставить его сюда, что может быть проще. Куда сложнее будет укротить его.

— Я думаю, если пообещать скорое возвращение, с солидным кушем в придачу, он не сможет отказаться.

— Кто знает, — хмыкнул доселе молчавший субъект, стоящий по правую руку от Базилевса, — бывал я в тех землях, занесла нелегкая. Славяне вообще странная нация. Варвары, что с них взять… но очень хитрые варвары. Таким палец в рот не клади, руку откусят. Никогда не узнаешь, что у них на уме, может и согласится, а может и послать ко всем чертям… Живут не разумом, а сердцем, руководствуются понятиями чести, совести. Но в этом их слабость.

— Это верно, — согласился Базилевс. — Только вот слабость порой может сыграть с нами злую шутку. Вообще, я немного беспокоюсь… стоит ли затея того? По-моему, нанять славянина убить сородича — занятие безнадежное.

— Не думаю, — молвил щуплый рыхлый старик, сидящий у самого края. — Русы не такие, как мы. Даже иудеи помогают друг другу. А эти… даже если один в яму попадет, то и постарается затащить туда другого.

— Тебе известно больше всех, Протокл, — молвил Базилевс, обращаясь к магу, по правую руку от себя, — скажи мне, как на духу, стоит ли затея того?

— Не стану обманывать тебя, Владыка, — обратился он к Базилевсу, — не так уж и много шансов… Но одно я могу обещать, русич, которого я нашел, не руководствуется такими глупыми принципами, как честь и совесть. Я долго искал подходящего человека, и мои ожидания и длительные поиски оправдались. Мало того, что он чистый славянин, что дает ему несомненные преимущества и маневренность… но ко всему прочему он превосходный наемник, убийца, каких мало. Родом из лютичей, небольшого, но очень воинственного народца, но по повадкам… точно не знаю, он силен, очень силен, но пойдет ли против Росского князя?

— Пойдет, — уверенно заявил Шенг. — Заплатим ему столько, что обязательно пойдет.

— Так сделай это! — Заявил Владыка, — Проклятый русский князь должен умереть. Слишком долго довлеет над Царьградом его тень, слишком быстро перетекает власть в его руки. Если так пойдет и дальше, вскоре нам самим придется пасть ему в ноги, прося милости.

— Ты серьезно говоришь, Владыка? — Удивился Шенг. — Русь пока лишь заноза, и никак не тянет на бревно. Не доросла еще.

Базилевс бросил тяжелый взгляд на Шенга.

— Я не просто так говорю это. Посмотри на звезды, маг. Они предсказывают немыслимое действо, но никогда не лгут. Надо убить росского князя. Иначе, боюсь, однажды этот странный человек сделает невозможное…

Часть I

Глава 1.

Ночь спустилась незаметно. Змеей проползла по узким улочкам, вкралась в каждый дом, комьями мрака расползлась по небу. И тут же в окнах один за другим вспыхнули мерцающие дрожащие огни лучин. Вскоре хрупкие язычки пламени пестрили в каждом тереме.

С севера тянуло тяжелым пряным ароматом свежего сена, клевера, каких-то сладких трав. Ночью запахи ощущаются особенно остро. Так же, как и звуки. А оными ночной мир наполнялся невероятно быстро. Где-то рядом неуверенно, а затем все смелее застрекотал кузнечик. Вот, к нему присоединился еще один менестрель. И еще. Вскоре мириады звуков слились в одну цельную, чарующую мелодию, изредка нарушаемую лишь уханьем филина, да конским ржанием. Хотя, эти на первый взгляд суматошные звуки лишь придавали живой музыке новый, таинственный окрас.

Вдоль дороги пробежал грязный ободранный пес. Животное жадно вдыхало ароматы, витающие в ночном воздухе, тщетно надеясь различить среди них запахи еды. Но чуткий нос уловил лишь вонь горячего пота и тяжелое надсадное дыхание. Странный хищный аромат шел откуда-то с дерева, там, в лиственной кроне пряталось нечто. Нечто, навевающее страх. Пес поджал хвост, и, скуля, побежал прочь. Хищник, скрывавшийся в ветвях, был ему не по зубам.

Северьян сидел, плотно прислонившись к широкому, шершавому стволу векового дуба и щуря глаза, вглядывался в полуночный сумрак. Мертвенно бледный лунный свет окропил крыши близлежащих теремов, пробежался по пустынным улочкам, заглянул в каждый укромный закуток, затем медленно переместился севернее, туда, где возвышалась громада дома-крепости, оплота князя Владимира. В полумраке стали видны окна-щелочки, выделявшиеся на отвесных стенах уродливыми рваными ранами. Сейчас в них зияла неразбавленная тьма.

Громко ухнул филин. Северьян встрепенулся, медленно и плавно, словно змея, перетек от одной ветви к другой и снова замер в ожидании. Рядом раздалось приглушенное конское ржание, от одного из теремов отделилась покачивающаяся тень и исчезла где-то в районе конюшни. Не иначе, как кто-то из богатырей загулял. Надо быть осторожнее. Слишком легко поддаться первой панике и провалить продуманный до мельчайших деталей план.

Северьян осторожно извлек из-под складок темной ткани короткий, тонкий клинок и, плавно переместившись с толстой ветки, соскользнул вниз по стволу. Мелкими короткими шажками он перебежал от дерева к ближайшему терему, затаился, вперив взгляд во тьму. Стена княжеской крепости проступала в лунном свете, и казалась чем-то нереальным, нечеловеческим. Северьян перевел дух. Осторожно присел, ловя чуткими ноздрями терпкий влажный воздух. Теперь от княжеского терема его отделяло шагов сто.

Порог освещали задорные, мерцающие огни факелов. Возле дверей дежурили двое. Один широкоплечий, высокий, но уже в летах богатырь. Хотя мощь с годами не ушла — вон, как палицей поигрывает, точно пушинкой. Другой — молодой, даже бородой еще не обзавелся, но тоже может стать обузой.

— Устим, — обратился молодой к старому, — когда ж ты, наконец, отдашь Родянку мне в жены?

— Молод еще, — буркнул старый воин, опершись на палицу. — Вон, даже усы не пробились, а ужо дочку обрюхатить собрался!

Молодой витязь гордо вскинул голову.

— Что ж, по добру не хочешь, а зря. Дождешься, убежим мы с Родянкой в леса, к обозам прибьемся, а там где-нибудь да осядем!