Итальянка - Мердок Айрис - Страница 26

Флора закричала:

— Я вас ненавижу, я вас всех ненавижу! — повернулась и выбежала в дверь.

Мэгги крикнула мне:

— Иди за ней, она может…

И я выбежал из комнаты вслед за девушкой.

17 Эдмунд в зачарованном лесу

Флора метнулась вниз по лестнице и бросилась юн из дома. Добравшись до двери, я увидел, как она бежит через лужайку во влажном желтом свете. Лил бесконечный дождь. Флора направлялась к пруду. Я позвал ее, но плотный тяжелый воздух заглушил мой голос. Я помчался за ней.

В лесу было очень темно, словно в нем уже утвердились вечер и ночь, и я вбежал в полосу теплого воздуха, наполненного биением птичьих крыл. Дождь обосновался в лесу, он барабанил над головой и пресмыкался и хлюпал под ногами. Шаги Флоры впереди были тяжелыми, но тихими. Из-за броска через лужайку я весь промок. Скользя и спотыкаясь на тропинке, по которой так недавно проходил с бесконечно, как теперь казалось, юной Флорой, я гадал, кого преследую. Да и преследую ли вообще или же спасаюсь бегством? Я снова позвал ее, прорвался сквозь стену бамбука и, задыхаясь, нырнул под первую арку камелий.

В этой безрассудной гонке я хотел спастись от грубого хаоса сцены, оставленной за спиной. Это далеко не первый случай, когда я бежал из того дома в совершеннейшем ужасе перед тем, что увидел внутри. Но я бежал еще и из-за некой примитивной нужды схватить Флору и выбить из нее прощение, которое она одна может дать мне и давая которое она сама будет неким образом восполнена и возрождена. Я хотел поймать ее и вернуть немного невинности нам обоим, найти в ней снова ту девочку, которую знал. А еще я вполне разумно боялся, что в своем истерическом состоянии она способна броситься в черный пруд.

Ветка камелии резко хлестнула меня по лбу, прямо над больным глазом, и боль оказалась столь жестокой, что на мгновение мне пришлось опуститься на колени. Шаги Флоры удалялись, тихим эхом разносясь под лесными сводами. Через секунду я встал и продолжил путь уже более осторожно. Земля была почти сухой, твердой и голой, словно вытоптанная ногами множества танцоров. Капли дождя стучали по зеленому пологу, то здесь, то там в тусклом овале света мелькал узор острых листьев. Я вышел к водопаду.

Плотный дождь окрашивал воздух, накрывая пруд желтовато-зеленым куполом. Я смахнул воду с глаз. Темная поверхность волновалась и дрожала. Рев водопада слился с гулом ливня. Я никого не видел. А потом мое внимание привлекло какое-то слабое движение, и я разглядел фигурку на полпути к высокому берегу по ту сторону пруда.

Флора стала карабкаться по берегу, крутому, но не отвесному, к высокому водостоку, по которому ручей спускался к водопаду. Балансируя на камне, ухватившись одной рукой за ветку над головой, она остановилась, чтобы посмотреть назад. Легкое платье облепило тело, и она казалась обнаженной девой, омытой изменчивым воздухом, сияющей и влажной, как и камни вокруг нее, казалась духом, сотканным из света и воды.

Я позвал ее, она ответила что-то, чего я не расслышал, и принялась карабкаться вновь.

Со всей возможной быстротой я побежал вокруг пруда. Скала с одной стороны отвесно обрывалась в пруд; по-видимому, чтобы добраться туда, где она сейчас была, Флора прошла под водопадом. Мне вспомнился скользкий выступ скалы за завесой водопада. Фигура карабкающейся девушки скрылась из виду за ненадежными молоденькими деревцами наверху. Я нырнул в оглушительную полость за водопадом и заскользил хлюпающими ботинками по темноте пружинящего мха и папоротников. Было очень холодно. Падающая вода больно ударила меня по плечу, и я с плеском вышел по другую ее сторону.

Прямо над собой я увидел Флору: она перешагивала через дерево, белая юбка туго натянулась. Длинная нога качнулась, ее владелица вскарабкалась еще выше. Луч света, пробившийся сквозь дождь, окутал скалы дымкой, и девушка словно очутилась в золотистом цилиндре. Я стоял, задрав голову, и смотрел на парящую фигуру, ошеломленный безумием погони, оглушенный водопадом, замерзший и изнуренный. Я снова позвал Флору по имени. И тут до меня дошло, что ее, наверное, интересует дорога наверху, где ее кто-то ждет. Возможно, она направляется на последнее чудовищное свидание с Левкиным. Я начал карабкаться за ней.

Камень, пущенный с изрядной силой, просвистел у самой моей головы. За ним еще один. Я прижался к скале. Что-то резко и весьма чувствительно ударило меня возле уха. Я спустился на шаг или два и получил снаряд прямо в грудь. Защищая лицо, я соскользнул обратно на площадку у водопада. Теперь довольно отчетливо я слышал, как Флора кричит у меня над головой: «Носорог! Носорог!» Я увернулся от очередного камня. А затем увидел через мерцающую листву, как последним рывком она достигла ровной тропинки наверху водостока. Дальнейшее преследование казалось бесполезным. Камни победили меня. И что-то в том крике: «Носорог!» Я понял, что она свободна и в безопасности, а я — совершенно не нужен. Я ничем не мог помочь ей, а она ничем не могла помочь мне.

Повернув обратно, я увидел через пруд, на тропинке, по которой только что пробегал, фигурку другой молодой женщины. Струи воды редели, занимался солнечный, подернутый дымкой свет. Дождь отступал, точно занавес, отдернутый твердой рукой, и в черном пруду сложилось отражение Мэгги. Я нырнул в пещеру за водопадом и принял всю мощь воды на свое второе плечо.

При виде Мэгги я ощутил внезапное облегчение и в то же время осознал, что нечеловечески устал и чуть не падаю на четвереньки. Я вымок и дрожал от невероятно жестокой головной боли, испытывал тошноту и головокружение. Мне хотелось присесть на берегу пруда, но Мэгги направилась обратно и вошла в камелии. Пошатываясь, я последовал за ней в лес.

С веток глухо капала вода.

— Я не смог поймать ее. Как по-твоему, с ней ничего не случится?

— Думаю, теперь нет. Я боялась насчет пруда.

— Я тоже. Но наверное, она просто не вынесла происходящего. Как там сейчас?

— Не знаю, я тоже не вынесла. Ушла сразу после тебя.

Мэгги шагала прямо передо мной, она словно плыла над темной голой землей. Я видел, как ее белые туфли, почти не забрызганные, мелькают в лесном полумраке. Должно быть, вечер не за горами. День выдался долгим. Мы оставили позади камелии и вышли на заросшую тропинку вдоль ручья. Ежевика и тяжелая промокшая трава так цеплялись за ноги, что я едва продвигался вперед и почти падал от усталости и изнеможения. Головная боль ослепляла, зубы стучали от холода.

— Я потеряла туфли.

Мэгги только что споткнулась о невидимое бревно и беспомощно стояла у тропинки, ее ноги в чулках были черными от грязи.

В подлеске было темно. Мы безуспешно порыскали вокруг и жестоко изранились ежевикой и шиповником. Каждый раз, когда я наклонялся, мне чудилось, что вспыхивает свет, а моя собственная шарящая окровавленная рука словно принадлежала кому-то другому. Не было абсолютно никаких признаков туфель Мэгги. Должно быть, они засели в густой травяной полости или провалились в чью-нибудь нору в речном берегу. Мы рылись и рылись, копались и копались и наконец выпрямились и оказались лицом к лицу в полумраке под высокими березами. Меня шатало и тошнило от усталости.

Но разве можно позволить ей идти босиком по этим колючим джунглям?

— Пожалуй, мне придется тебя понести, если ты не против.

Прозвучало довольно грубо.

— Да, пожалуй, — покорно согласилась она, и мы посмотрели друг на друга пристально и смущенно.

Я всерьез сомневался, что вообще смогу ее удержать. Мгновением раньше я едва был способен тащить себя самого. Нести ее через заросшие сорняками мокрые дебри представлялось непосильной задачей, последним идиотским переживанием, дурацким бездарным концом безумного дня. Мне казалось, как только я сделаю первый нетвердый шаг, так сразу же и рухну вместе с ней в густые заросли шиповника.

Я шагнул к ней и оторвал ее от земли. Она обхватила меня за шею и как будто взлетела вверх. От нее пахло дождем.