Чертог мечтаний - Мэримонт Лесли - Страница 7

— Я ни разу в жизни не совершила шага, за который мне было бы стыдно, доктор Фостер, — заявила она с достоинством, ледяным тоном. Про себя, впрочем, добавила, что сегодняшний договор не в счет. — Поверьте, вы получите возможность гордиться мною как вашей… э… подругой. У вас не будет причин пожалеть о своем выборе.

— Н-ну, это мы еще посмотрим. Вы играете в теннис, хоть немного?

— Да, но…

— От вас не требуется высший класс, — небрежно прервал ее Фостер. — Достаточно уметь держать ракетку в руках. Видимо, я хочу слишком многого, но все же спрошу, не играете ли вы и в гольф?

Его покровительственный тон может взбесить кого угодно. Ведь Мэгги просто хотела предупредить, что у нее нет теннисной ракетки. Попадись он мне на корте или на площадке для гольфа, я ему устрою!.. Спасибо, между прочим, отцу за каникулы, превращенные в бесконечные спортивные уроки и тренировки. Хоть что-то он для меня все-таки сделал.

— На ваше счастье, я играю и в гольф. Немного, — добавила она, не желая заранее раскрывать карты перед противником.

— Вы меня удивляете, мисс Причард. Я бы не сказал, что место приложения ваших талантов — в спорте, скорее, где-либо еще.

Мэгги сочла за благо не реагировать на гадкий намек Фостера.

— Я бы хотела, чтобы вы решили, как будете называть меня, — ядовито сказала она. — То я для вас Мэгги, а минуту спустя мы возвращаемся к мисс Причард.

— Вы совершенно правы. Но мне не вполне удобно звать вас Мэгги.

— Как угодно. Вы босс. Мне важно лишь знать свои права и чего я могу ожидать. Кстати, об ожиданиях. Надеюсь, я тоже не столкнусь в отеле с мелкими неприятными сюрпризами, не так ли?

Затянувшееся молчание было насыщено электричеством. Не оставалось никаких сомнений, что на конференции у Фостера намечается своя, скрытая от всех программа, и это начинало беспокоить Мэгги.

— Что вы хотите этим сказать? — настороженно процедил он.

Хочу знать о твоих нечистоплотных замыслах, ты, слуга дьявола, хотела выпалить Мэгги. Чего ради ты платишь три тысячи долларов за то, чтобы я состояла три жалких дня при тебе в роли любовницы?

Вместо этого она заявила:

— Мне уже приходилось сталкиваться с мужчинами, у которых под фраком джентльмена волчья шкура. Избавьте меня от удовольствия отбиваться от вас каждую ночь.

Фостер сухо рассмеялся.

— Вы великолепны в своей прямоте, Мэгги. Я в восторге. Собственно, я и без того восхищен вами. Вы на редкость уверены в себе и полны загадок. Удивительно, вы никогда не прибегаете к уловкам, хотя в вашем положении привлекательная женщина могла бы почувствовать соблазн манипулировать людьми. Не бойтесь, вам не придется отбиваться от меня. Насилие мне всегда претило, а соблазнять вас не входит в мои планы.

— Какие планы? — вырвалось у Мэгги.

Она не поверила ни единому слову из его двусмысленных комплиментов. По какой-то причине она вызывает антипатию у Фостера, и он не дает себе труда скрывать это. Может быть, ему не нравятся все женщины с бюстом больше первого размера?

— Это, моя милая Мэг, — усмехнулся он, — совершенно не ваше дело.

И в то же время, мой милый доктор, это — увиливание от ответа. Но упрек не был произнесен. Неразумно настаивать, если тебе нужны три тысячи долларов.

— Согласна, доктор. Пусть это останется вашим маленьким секретом.

— Зовите меня Гордон.

— Что, простите?

— Называйте меня по имени.

— А… Видимо, так необходимо. Надеюсь, не забуду.

В таком случае попробуйте прямо сейчас. Скажите: «Да, Гордон», «Нет, Гордон», «Три полных мешка, Гордон».

Но это же просто смешно.

— Говорите! — рявкнул он.

В душе Мэгги дрогнула от беспощадного голоса.

— Д-да, Гордон, — робко проговорила она. Затем уже более твердо: «Нет, Гордон». И уже с вызовом в голосе закончила: «Три полных мешка, Гордон».

— Вот видите, — небрежно бросил Фостер. — Никаких проблем. Хотя, пожалуй, стоит еще потренироваться в оставшееся до пятницы время, чтобы мое имя звучало потеплее. Если вы обратитесь ко мне в обществе таким тоном, как сейчас, люди подумают, что вы собираетесь не поцеловать меня, а убить.

Что ж, посторонние не слишком ошибутся, грустно подумала Мэгги. Ей хотелось и его смерти, и поцелуя от него. Черт подери, ей начинала нравиться эта дуэль без правил. В ней есть что-то сексуальное. Мэгги остро почувствовала, как участился пульс, запылали от непрошеного волнения щеки. Слава Богу, разговор идет по телефону, и Фостер не видит ее лица.

— Я постараюсь, — сказала Мэгги, удивляясь собственному спокойному тону.

Господи, да она не такая уж плохая актриса, как думала. Кто знает, как все обернется. Может, ей удастся выбраться из этой темной истории и даже не обжечь пальцы. Если же станет, слишком припекать и она потеряет покой из-за неотразимого хирурга, достаточно будет лишь вспомнить Кевина. Размышления об этом негодяе всегда действовали на Мэгги отрезвляюще. В случае, если и это не поможет, она сосредоточится на мысли, что надо как-то выживать. Теперь, потеряв место в кафе, нужно всеми силами держаться за работу в клинике.

— Скажите, что нам предстоит в пятницу? — деловым тоном поинтересовалась Мэгги. — Что должна делать я?

— Нас будут ждать в Лонгриче, в отеле «Виктория» между тремя и пятью часами. У меня в пятницу утром назначена операция, будет еще одна пациентка с другого конца страны, я должен ее принять. Я просил ее быть в моем кабинете в час.

— Значит, вы хотите, чтобы я приехала, как обычно?

— Незачем. Приходите в клинику к часу тридцати. Я к тому времени должен освободиться. Говорят, до Лонгрича не более двух часов езды.

— Что, по вашему мнению, я должна надеть в дорогу?

— Что-нибудь простое, но со вкусом. Сейчас осень, в тех местах под вечер бывает прохладно, поэтому накиньте жакет. И не забудьте уложить в чемодан костюмы для тенниса и гольфа. Да, и еще купальник. Если верить рекламной брошюре, что прислали из отеля, у них там есть плавательный бассейн с подогревом.

— Слушаюсь, босс!

— Не дерзите.

Она проявила бы нечто большее, чем дерзость, если бы отправилась поплавать в этот бассейн в купальнике, купленном по совету Кевина пять лет назад. С той поры Мэгги поправилась на целый размер, особенно расцвел бюст. А всему виной тюрьма, где кормили вкусно и сытно. А может, пончики и кофе капуччино, которыми она пробавляется в кафе, чтобы меньше тратить на еду?

А сейчас, с сегодняшнего дня и до пятницы, Мэгги придется буквально голодать, чтобы старые платья сидели на ней как влитые. Но почин уже сделан. За весь день у нее и маковой росинки во рту не было.

— Мэгги!

— Да?

— Нет, ничего. Больше у вас нет ко мне вопросов?

— Вы знаете адрес, по которому завтра пошлете мне деньги?

Его вздох прозвучал раздраженно.

— Хорошо, что вы верны своим принципам. Да, ваш адрес у меня есть. Вам доставят все наличными, самое позднее к трем часам. Вы удовлетворены.

— Вполне.

— А я надеюсь за свои деньги получить то, что нужно.

— Вы будете иметь все, что оплачено. И ничего сверх этого.

— Рад слышать это, Мэгги, — проговорил Фостер, растягивая слова. — Именно такова цель моих затрат. И ничего сверх этого. Никаких осложнений и последствий. Итак, до пятницы. И не опаздывайте! — предупредил он и повесил трубку.

Мэгги долго еще сверлила взглядом умолкнувший телефон. Сердце сердито стучало. По крайней мере, ей хотелось думать, что она сердится. До пятницы, вроде, далеко, но она придет — не успеешь оглянуться. Вот что страшно.

Так и произошло. С утра было холодно, а потом погода разгулялась, стоял солнечный осенний день. Обычно неделя тянется бесконечно долго в тщетных поисках полноценной работы, а тут дни просто мелькали один за другим. Каждую свободную минуту Мэгги занималась переделкой своих туалетов. Что-то удлиняла или укорачивала, всюду, где возможно, распускала швы.

— Скажи мне еще раз, дорогая, как называется место, куда ты едешь? — спросила мисс Кроуфорд, наблюдая за упаковкой свежевыстиранных и выглаженных платьев и костюмов.