Шаг в неизвестность - Доналд Робин - Страница 21

«И мы будем одни — Линди Харкорт не помешает нам...»

Нерешительно Серина спросила:

— Ты можешь выделить для этого время?

— Я буду со всеми на связи. Моя хижина оборудована средствами коммуникации.

Значит, она сможет переписываться с Дораном?

«Хотя, — с иронией подумала Серина, — он вряд ли по мне скучает».

Взглянув на него, она встретила пронзительный взгляд холодных голубых глаз и приняла решение:

— Конечно, спасибо, это будет замечательно!

— Я думаю, что «замечательно» — это не то слово, — усмехнувшись, сказала Серина, когда они подъехали к хижине.

Алекс взглянул на нее:

— Какое же правильное слово?

— Если бы я писала об этом статью, то употребила бы слово «захватывающе», — сказала она, с восхищением глядя на пляж с янтарным песком, изгибающийся, как кусок дыни, между двумя мысами, вдающимися в море и поросшими огромными деревьями с серебристой листвой.

Как было известно Серине, они назывались похутукава.

— А если бы не писала? — холодно спросил Алекс, разгружая багажник «лендровера».

Серина напряглась, затем пожала плечами, и восторг ее слегка погас.

— Для меня это захватывающие впечатления, — непринужденно сказала она, потянувшись за сумкой-холодильником.

— Не трогай, слишком тяжело, — сказал Алекс, передавая ей пакет с продуктами: — Возьми вот это.

Хижина оказалась больше, чем представляла себе Серина. Внутри она была очень уютной, а стильная обстановка прекрасно гармонировала с окружающей пляжной атмосферой. И здесь были коммунальные удобства.

Когда Серина заглянула на кухню, Алекс спросил ее:

— Ты умеешь готовить?

Брови ее удивленно поднялись.

— Конечно. А ты?

— Некоторые блюда — очень хорошо, яичница — мой конек. Могу выполнять подсобную работу, например, чистить картошку. А ты где-то училась кулинарии?

— Я брала уроки.

— В старших классах школы? — В его голосе послышалась ирония.

— Нет, — тихо ответила она. — После того как погибли мои родители. Когда Доран приезжал домой на каникулы, я хотела его получше накормить, поэтому пошла учиться. Крестная оплатила мою учебу на курсах.

— Потерять родителей — это, должно быть, очень тяжело?

— Да, — кивнула Серина. — Но ведь ты рано потерял мать, значит, понимаешь меня.

К ее изумлению, он подошел и обнял ее. Серина замерла, но Алекс прижал ее крепче к себе, и она расслабилась, потому что в этом объятии не было ничего сексуального. Сердце его билось ровно и сильно, и Серине стало спокойно и хорошо.

— Здесь несколько спален, — тихо сказал он. — Хочешь отдельную комнату?

Смутившись, Серина опустила голову. Что ей делать? Как поступить?

«Смело», — сказала она себе. Серина прямо взглянула в прищуренные блестящие глаза:

— Нет. Мне не нужна отдельная комната.

Прошло четыре дня.

Серина проснулась рано утром. Голова ее лежала на плече Алекса.

Находясь наедине с Алексом, Серина все больше влюблялась в него. Она никогда не чувствовала себя такой счастливой... Расслабившись после бурного ночного секса, прижавшись к сильному мужскому телу, Серина пребывала в безмятежном покое и чувствовала себя в полной безопасности.

Прошедшие дни были такими...

Она пыталась найти слова, чтобы описать их, но впервые не нашла их. Ее собственная жизнь до встречи с Алексом казалась теперь тусклой и выцветшей, как старая фотография, долго лежавшая на солнце. Рядом с ним все выглядело гораздо ярче, чувства ее становились богаче, физические реакции — более выраженными. Все краски окружающего мира были в ее распоряжении.

«Даже еда вкуснее», — подумала Серина, поразившись этой мысли.

Но, может быть, потому, что яичница, приготовленная Алексом, была действительно превосходным блюдом?

А он, в свою очередь, хвалил ее деревенские французские блюда, которые она умела хорошо готовить. Алексу нравилось ей помогать. Улыбка появилась на ее губах, когда она вспомнила о том, как он ловко орудовал ножом для чистки картофеля.

Неподвижно лежа в кровати, Серина с наслаждением вспоминала эти моменты.

Тихий шелест волн, бьющихся о песчаный берег, смешивался с ровным дыханием Алекса.

Она повернула голову и взглянула на спокойное лицо Алекса. Взгляд ее ласкал его выступающие скулы, точеный нос, классические черты лица, которые грядущие годы вряд ли могли испортить. Алекс и в старости будет самым красивым мужчиной на свете...

Сердце ее сжалось, и она подавила в себе желание притронуться к Алексу. Любовь к Алексу внесла иное измерение в ее жизнь. Но только она не знала, сколько это продлится...

Вздрогнув, Серина отогнала от себя горькие мысли. В прошедшие дни он возил ее в маленькие сады и в большие, в сады на берегу моря и в сады высоко в горах.

Некоторые имения были невероятно роскошными, их владельцы — богатыми людьми, нанимавшими садовников для ухода за своими участками. Другие владельцы жили в уютных деревенских домиках и сами работали в саду. Но все без исключения хозяева отличались доброжелательностью и все были рады показать свои прекрасные сады.

И это все из-за Алекса! Все здесь знали его, восхищались им и признавали его врожденный авторитет.

...Вчера утром они посетили поистине уникальный сад, выходивший на белый пляж. Дикие кустарники закрывали его от окрестных холмов, создавая естественное убежище. Женщина средних лет, с необыкновенного цвета глазами, создала здесь потрясающий сад. Ей помогал муж, ворчливо уступавший очередные участки земли, оторванные от его фермерского хозяйства, — лишь бы жена могла осуществлять свои новые планы и мечты. Страстный приверженец натуральных органических удобрений, хозяйка выращивала собственные овощи. У нее был и фруктовый сад — с такими фруктами, которые Серина никогда прежде не видела.

Супружеская пара хорошо знала Алекса, и они приняли гостей с искренним радушием и теплом.

У них была очаровательная внучка, серьезная маленькая девочка шести лет по имени Нора, которая застенчиво показала Серине свои самые любимые уголки в саду. Узнав, что Серина говорит на французском языке, она стала умолять ее спеть ей французскую песенку. Десять минут они, смеясь, разучивали простую колыбельную, под снисходительными взглядами Алекса и бабушки с дедушкой.

После этого Нора уже не отходила от Серины — смотрела, как та фотографирует. Нору еле уговорили пойти с Алексом и бабушкой посмотреть телят, когда Серина расположилась на солнечной веранде, чтобы взять интервью у владельца сада.

Интервью прошло прекрасно, и хозяева настояли на том, чтобы Алекс с Сериной остались у них на обед, приготовленный самой хозяйкой.

Когда уже пили кофе, Нора подошла к Серине и спросила:

— Бабушка говорит, что вы — принцесса. Почему вы не носите корону?

— Нора! — быстро воскликнула бабушка. — Дорогая, это невежливо.

— Ничего страшного, — улыбнулась Серина. — Полагаю, Нора видела много фотографий принцесс в коронах. И принцессы выглядят принцессами лишь тогда, когда носят свои короны. Когда они снимают их, то становятся обычными людьми.

Нора нахмурилась:

— В моей любимой книжке принцесса Полли носит корону даже тогда, когда ездит на своем пони.

— Ах, но это же в книге! — возразила Серина. — А я не настоящая принцесса, потому что у меня нет своего королевства, своей страны.

Подумав, Нора предложила:

— Тогда живите в нашей стране, вместе с нами.

Тронутая, Серина промолвила:

— Даже если я соглашусь на твое предложение, то все равно не смогу часто носить корону. Ее надевают в особых случаях, например на бал или на торжественные церемонии. Корона — все равно что туфли на высоком каблуке: ты не наденешь их, когда пойдешь в гости к друзьям или будешь осматривать такой красивый сад, как у твоей бабушки. — Пригнувшись, Серина понизила голос: — И корона на самом деле очень тяжелая.

Глаза Норы расширились, — ей пришла в голову мысль: