Хранительница (СИ) - "Белый Ирис" - Страница 13

Королева. - При входе в чью-то спальню необходимо постучать!

- Я ничего не забываю, - отрезала Сандра, а потом ледяным тоном добавила - А вот

ты позабыла о нашем уговоре, Надия.

- Нет, не забыла! - грустно улыбнулась Надия. - Просто это единственный способ

защитить это дитя.

И тут она увидела глаза своей всегда спокойной хранительницы. В них не было

покоя и безразличия. В них были боль, страх и ужас и ни одной светлой мысли. В

следующий же миг королева испугалась, впервые увидев проявления чувств у своей

защитницы. Та упала в кресло и закрыла лицо руками. В комнате стояла тишина.

Баронесса сидела сгорбившись и не шевелилась, а королева просто не знала как

успокоить того, кто всегда успокаивал ее. И тут Сандра заговорила:

- Неужели ты не понимаешь, что так ты только навредишь этому ребенку? Да, ты

дашь ему имя и отца, но ты превратишь его дом в поле битвы. Вместо покоя в нем

будет царить ненависть и взаимное осуждение, а этот ребенок будет находить там

только холод и безразличие! Ты этого хочешь?

- Я надеюсь, что вы с Джулианом найдете общий язык и перестанете воевать. Вам

просто нужно время, а потом вы будете счастливы! - совсем не уверенная в своих,

словах ответила королева.

Сандра подняла голову, и их глаза встретились. По телу королевы прошел озноб

ужаса от того, что она прочитала в глазах подруги и помощницы, но дороги назад

уже не было.

- Твое мнение не изменить, ведь так? - уточнила баронесса спокойным и каким-то пустым тоном, от которого стало еще страшнее.

- Да, - кивнула Надия с трудом, молясь, чтобы она оказалась права.

Надия видела, как горькая усмешка скользнула по губам Сандры, а потом та вдруг спросила:

- Надия, а зачем это тебе? Нет, я понимаю, что ты предположительно заботишься о моем ребенке и, скорее всего, обо мне тоже, но я же тебя знаю. Ты никогда и ничего не делаешь просто так. Зачем тебе этот брак? Зачем ты хочешь поднять Джулиана де ля Жака? Зачем?

'Сказать ей правду? Поймет ли она мой страх? Ведь она любит его, и я вижу, что и он к ней не равнодушен. Но поймут ли они мое материнское стремление защитить свое дитя? Или возненавидят нас обоих? Простят ли меня?' - думая об этом, королева всматривалась в глаза своей «тени» и не видела ответов, только темноту и боль.

- Я не желаю никому из вас зла, - сказала она, наконец, тихо.

- Просто ответь мне.

И тогда Надия решилась:

- Я хочу, чтобы он стал советником моего сына. Хочу, чтобы уберег короля от ошибок! – и, увидев как расширились глаза Сандры, королева добавила: - Прости.

- И для этого ты решила погубить наши жизни? - уточняя, спросила Сандра, а когда получила подтверждающий кивок, подскочила с кресла и подошла к окну, глядя в никуда.

- Сандра, пожалуйста, пойми! - взмолилась королева, не зная, как докричаться до той и чувствуя, как теряет единственного друга. – Ваш брак поможет стране! Спасет Финарию! Да и вам это на пользу! Джул всегда будет думать о народе, а не о власти, при этом воплотит свою мечту! А ты сможешь исполнить свою! Вы ведь стремитесь друг к другу....

Но видя, как прямо стоит ее хранительница, королева поняла, что та ее не слушает и не хочет слышать, поэтому замолчала.

Казалось, тишина как липкое месиво окружило двух женщин, а потом Сандра сказала:

- Хорошо, я выйду за него замуж, но считай, что ты потеряла мою преданность. Теперь я служу не тебе, а своей семье. И любой шаг, который я совершу, будет во благо моей семьи!

И она ушла, оставив королеву оплакивать потерю, возможно, единственного человека. которому та могла доверять.

Бракосочетание было назначено на полдень и состоялось в гостиной семейного дома де ля Рено. На нем присутствовали только королева Надия, семья де Рено и друзья Джула.

Оби пары было решено венчать одновременно, но как же было странно видеть их рядом. Эти две будущие семьи совсем не походили друг на друга.

Молодая пара выглядела счастливой и при взгляде на них иной мысли, кроме как то, что они любят друг друга и мечтают о взаимном счастье, просто не возникало. Глаза невесты в белом платье светились любовью к жениху, надеждой, счастьем и радостью. Жених же в черном костюме не мог отвести взгляда от своей будущей жены.

Вторая же пара вызывала удивление и недоумение, как эти люди оказались перед священником. От них веяло холодом и ненавистью. Жених выглядел так, как будто только проснулся после буйной ночи и мучился с похмелья. Его костюм, если так можно назвать его помятую форму, казался тут неуместным, а шляпа, скрывающая лицо, - кощунственным оскорблением оно не казалось, а именно и являлось . Однако трогать его, чтобы он снял шляпу, никто не решился. Присутствующие просто побоялись этого разъяренного и злого человека, больше всего в этот момент напоминающего медведя, разбуженного раньше времени. А самое интересное то, что даже шляпа не мешала жениху бросать на невесту полные ненависти и презрения взгляды.

Его невеста же, напротив, была самой невозмутимостью. Ее серое платье выделялось на фоне белого платья ее дочери и сверкало драгоценными камнями. Казалось, она одела его в знак протеста против этой свадьбы, но глядя в ее лицо, никто бы этого не сказал. Оно было невозмутимым и спокойным, а холодности и циничности, царившей в ее глазах, позавидовал бы и айсберг в океане. Но как бы это не было странным, эта холодность изменяла Сандре, стоило ей только взглянуть на портрет покойной хозяйки дома. Ее глаза начинали пылать жгучей ненавистью, а лицо вдруг искривлялось, будто от боли, но когда она отводила взгляд, ее глаза вновь становились холодными и пустыми, а на лице появлялась маска равнодушия. Видя эти перемены, особо наблюдательный человек мог бы сказать, что она винит женщину на портрете в происходящем. Но такое ее поведение заметили только двое и обоим оно не понравилось.

Тем временем священник бубнил слова молитв и обетов. Пары были поглощены собой, а гости, наблюдающие за происходящим, испытывали двоякое ощущение. С одной стороны, они радовались за первую пару, одновременно испытывая неловкость и беспокойство из-за второй пары, все больше и больше желая, чтобы бракосочетание побыстрее закончилось.

Но вот пришло время слов обетов для второй пары. Все замерли в ожидании, что сделают эти двое. Как же неприятно было слушать обеты жениха! Казалось, он выдавливал из себя слова, почти выплевывая их. Но все же он выполнил свой долг. И вот слова сказаны и согласие дано. В то время, когда она ставила подпись, он все пытался узнать девичье имя своей будущей жены, но королева велела скрыть от жениха его, поэтому эта часть документа была прикрыта молитвенником. Невеста же излучала такой холод, пока говорила, что ни у кого не возникло иллюзий, что ей этот брак необходим ей или она его хочет.

Обряд закончился, и прозвучали слова о поцелуе.

Себастьян и Катрин давно целовались, другие же молодожены смотрели друг на друга как на врагов, и не желали идти на сближение. В какой-то момент Сандра пожав плечами, и решив, что с нее хватит этой игры в 'гляделки' развернулась, собираясь уйти, но ее муж поймал ее за руку и притянул к себе.

- Кажется, сейчас жених должен поцеловать невесту? - спросил он зло.

- В этом нет необходимости, милорд! - ответила Сандра холодно. - Мы оба знаем, что это брак по необходимости и незачем исполнять все эти глупые традиции.

Она попыталась вырваться, но он ее не отпустил.

- Нет, миледи, вы не права. Каким бы не был этот брак, но на людях он будет настоящим!

А в следующий миг он запечатал ей рот поцелуем.

От него пахло алкоголем, а губы имели привкус вина. Ей стало противно и неприятно от этого, почти затошнило, и она стала сильнее сопротивляться в попытке вырваться. Но все ее попытки отстраниться закончились неудачей. В какой-то момент она увидела, как меняется выражение его глаз, а губы вдруг стали мягче и нежнее и мир исчез. Остались только он и она. Его губы нежно ласкающие ее рот, его руки сжимающие ткань платья так, что она трещит и кажется сейчас порвется, и ее желание, которое она уже не может сдержать отдаваясь ему на растерзание.