100 великих тайн Второй мировой - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 82

Всю свою жизнь Зорге притягивал к себе людей. Женщины из-за него буквально сходили с ума. На фотографиях зрелого возраста взгляд жёсткий, сверлящий, опасно проницательный. Красив и его рот: губы полные, хорошо очерченные. Владимир Леонтьевич Кудрявцев, знавший его по Японии, так вспоминает о его «невероятном успехе у женщин»: «Нельзя сказать, что он был красив… Не очень высок, немного коренаст… Но всегда очень элегантен: тёмный костюм, галстук с безупречно завязанным узлом… Почему к нему так тянуло женщин? Похоже, он специально афишировал свою донжуанскую сущность, а потом с успехом пользовался плодами произведённого впечатления. Так ли это было на самом деле, трудно сказать…»

Детство его прошло в Берлине перед Первой мировой войной, в богатой буржуазной семье. «Трудности с деньгами были нам неизвестны», — признавался сам Зорге. Единственное, что отличало его от среднего немца, — место его рождения: он родился на Кавказе. Он был ещё очень мал, когда родители переехали в Берлин. Его отец, господин Зорге, считал себя националистом, даже империалистом. В 1907 году отец Рихарда умер. Начало войны 1914 года восемнадцатилетний Рихард встретил в Швеции, где был на каникулах. Вернулся он в Германию на последнем пароходе мирного времени. После шестимесячных военных сборов под Берлином его отправили в Бельгию. Он прибыл на фронт как раз в тот момент, когда начались кровопролитные сражения. Вскоре он был ранен. В отпуске по ранению он записался на медицинский факультет в Берлине. После выздоровления его направили на Восточный фронт. Там он во второй раз был ранен. Каждый день болезненные процедуры, почти невыносимые. Непрекращающиеся страдания. От этого своего ранения Рихард Зорге страдал всю свою жизнь, на всю жизнь осталась лёгкая хромота. Он возобновил свои занятия в университете, бросил медицину из-за политических наук.

В январе 1918 года, освобождённый от воинской обязанности по ранению, он записывается в Кильский университет. В ноябре 1918 года восстали моряки в Киле. Впервые Зорге открыто выбрал свою сторону на баррикадах. Он с головой ушёл в борьбу, которая закончится многие годы спустя во дворе японской тюрьмы. В Киле Зорге читал лекции о социализме в подпольных кружках для моряков, портовых рабочих и докеров. Он вступает в Независимую социал-демократическую партию. Позднее, после слияния этой партии со спартаковским движением и другими левыми группами, родится Коммунистическая партия Германии (КПГ).

В начале 1919 года Зорге отправляется в Гамбург, чтобы подготовить диссертацию по политическим наукам. Он секретарь социалистической группы студентов, затем, к концу 1919 года, становится «ответственным за организацию партийной ячейки в Гамбурге». Весь 1920 год он — политический советник коммунистической газеты в Гамбурге. Защитив диссертацию, он становится преподавателем Высшей технической школы в Ахене.

Через год руководство партии предлагает Зорге оплачиваемую работу партийного функционера. Он отвечает, что «хотел бы продолжить накопление практического опыта в дополнение к университетским знаниям». Он устраивается на работу в Институт социальных наук во Франкфурте-на-Майне, одновременно «активно участвуя в работе партийной организации». В институте Зорге пишет и публикует работу: «Накопление капитала и Роза Люксембург». Медленно и уверенно Рихард Зорге поднимается по лестнице, которая ведёт его к профессиональной партийной деятельности.

В 1922 году коммерсант, разбогатевший на торговле зерном с Латинской Америкой, Херман Вейл, «один из самых богатых евреев во Франкфурте», совращённый новыми политическими идеями, основал «Общество социальных исследований». Среди членов-основателей этого общества — доктор Зорге. А затем настал момент, когда судьба Рихарда Зорге изменилась. Из Москвы прибыл Д. Рязанов, директор института Маркса-Энгельса. Официально он приехал в Германию для поиска оригинальных документов, касающихся истории марксизма. Рязанов встретился с Рихардом, чтобы поговорить с ним о двоюродном дяде Фридрихе Зорге (1828–1906), секретаре Первого Интернационала. Но он не скрывал своего глубокого интереса к самому Зорге. Уезжая в Россию, он пригласил его поработать в Москве, в институте Маркса-Энгельса, над новым популярным изданием Маркса.

В апреле 1924 года во Франкфурте-на-Майне состоялся полуподпольный IX съезд КПГ. Зорге поручили разместить и охранять советскую делегацию: по крайней мере два или три её члена поселились у него дома. Он стоял на пороге решающего поворота в своей судьбе. В своей автобиографии он напишет: «Предложение, сделанное мне делегацией Коминтерна, было одобрено руководителями партии, и я в конце 1924 года выехал в Москву. К работе приступил в январе 1925 года. В то же время Пятницкий оформил мой перевод из КПГ в ВКП(б)».

В Москве 1925 года Зорге жил в гостинице «Люкс». Теперь его звали не Рихард Зорге. Он получил псевдоним Р. Зонтер.

Рамзай — это была кличка Зорге — выехал в Шанхай. Китай менялся. Гоминдан, ещё недавно революционно настроенный, под руководством Чан Кайши сползал вправо. Между гоминданом и коммунистами началась открытая война. Он возвращается в Москву. Ему не поручали никаких новых заданий. На языке агентов всего мира Зорге был «заморожен».

Май 1933 года. В Германии уже три месяца правит новый канцлер Адольф Гитлер. Именно в это время Рихард Зорге появляется в Берлине. Он завязывает знакомства с высокопоставленными нацистами. Через некоторое время доктор Зорге выразил желание вступить в нацистскую партию, и вскоре у него в кармане лежал партийный билет. Рамзай приобрёл самое надёжное «прикрытие». Рихард Зорге уехал из Берлина в июле 1933 года. 6 сентября он сошёл с парохода в Йокогаме.

Руководитель советской разведки Берзин сам подбирал помощников Зорге: японского писателя Ходзуми Одзаки; югославского журналиста, корреспондента одной из французских газет Бранко Вукелича; молодого, но уже известного художника Ётоку Мияги. Перед приездом Клаузена радиосвязь с центром обеспечивал некий «Бернхард», работой которого Зорге остался недоволен. Прибыв в Москву «с отчётом», Зорге попросил заменить «Бернхарда» на Клаузена.

Самое интересное, тот богатый урожай информации, который Зорге отправлял в Советский Союз, был им собран самым открытым способом в мире. Перед ним как перед журналистом были открыты многие двери — и очень широко. Кроме того, этой профессией он владел в совершенстве. Статьи, отправляемые им, в частности, во «Франкфуртер цайтунг», отличались прекрасным слогом и глубоким анализом политической ситуации в Японии и Китае.

В Токио Зорге сначала жил в гостинице «Санно». Это была дорогая фешенебельная гостиница. Потом Зорге снял домик на улице Нагасака, в квартале Асабу — «квартале, где жили богатые буржуа». В этом домике японского стиля Зорге жил по-японски: у входа, в крохотном коридорчике, снимал обувь и надевал мягкие тапочки. Затем поднимался по узкой лестнице. Пол, от стены до стены, был устлан татами. Спал он на матрасе прямо на полу, подложив под голову небольшую круглую жёсткую подушечку. Принц фон Урах, корреспондент «Фёлькишер беобахтер», работавший с Зорге в Токио, называл Рихарда «маньяком чистоты»: «по утрам он долго массировал себя по-японски, а потом залезал в деревянный чан с горячей водой, почти кипятком».

Каждое утро в 6 часов приходила женщина «зрелого возраста», убираться в комнатах и приготовить завтрак и обед. Зорге почти никогда не ужинал дома. Женщина уходила около 4 часов дня.

Едва приехав в Токио, Зорге появился в германском посольстве. Он быстро сблизился с женой полковника Ойгена Отта, помощника военного атташе германского посольства. Полковник никогда не испытал ни малейшего сомнения в верности своей жены. Но он никогда не подозревали Зорге в шпионаже, следовательно, можно предположить, что этот немецкий офицер был по природе доверчив. В посольстве Отт отвечал за сбор и отправку в Берлин информации о положении в вооружённых силах Японии.

Сначала Зорге ограничивался только поставкой информации, а Отт распоряжался ею по собственному усмотрению. Затем, по мере того как дружеские отношения между ними крепли, Зорге предложил Отту свою помощь в редактировании его докладов. Обрадованный такой удачей, помощник военного атташе, не раздумывая, согласился. Именно с этого момента в Берлине начало меняться мнение о полковнике Отте. Оказалось, что его до сих пор мало ценили, а он вполне заслужил звание генерала и должность военного атташе. Более того, когда германского посла в Токио Херберта фон Дирксена отозвали в Берлин, чиновники с Вильгельмштрассе решили, что трудно найти лучшего специалиста по Японии, чем генерал Отт. Так муж фрау Отт стал германским послом в Токио. Триумфу Зорге предстояло стать ещё более полным. Когда в 1939 году разразилась война в Европе, генерал Отт попросил у Берлина назначить Зорге пресс-атташе при посольстве Германии. Отныне ничто из происходившего в посольстве, ни один документ из дипломатической почты, не могли пройти мимо Рихарда Зорге.