100 великих загадок Африки - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 26

Ответ в том, что этого не знает пока никто.

В 1908 г. археологи были взволнованы сообщением, что расписные погребальные камни, найденные в области города Кнайсна на восточном побережье Южной Африки, могут быть как-то связаны с таинственными стрендлуперами, племенем кочевников, которое проживало вдоль юго-восточного побережья Южной Африки. До тех пор было найдено только одно погребение, связываемое со стрендлуперами, – в другой пещере около Кнайсны в 1872 г. Вероятно, в начале 1908 г., но, скорее всего, в 1909-м, раскопки С. Дж. Уитчера в пещере близ деревушки Колдстрим выявили еще несколько расписных, но одноцветных камней.

Колдстримский камень

В феврале 1911 г. Л. Перингвей, тогдашний директор Музея Южной Африки, поручил музейному таксидермисту Джеймсу Друри произвести раскопки в том самом месте, где Уитчер нашел свои камни. В своих записках Друри пишет, что Уитчер еще до его приезда уже раскопал дно пещеры до глубины в три метра. Друри продолжал копать в той же траншее и, углубившись еще на шестьдесят пять сантиметров, обнаружил остатки скелета. Скелет, однако, был сильно попорчен влажной землей, и поэтому он решил возобновить работы в другом месте, где можно было надеяться на находки в лучшем состоянии.

Переместившись в глубину пещеры, он стал рыть вторую траншею. Прокопав на глубину примерно в сто двадцать сантиметров, Друри наткнулся на другой скелет, который также был в «очень скверном состоянии», но никаких погребальных камней рядом с ним не обнаружил. Вскоре Друри встретил еще один скелет, на этот раз детский, а чуть ниже наткнулся на четвертый, под камнем, правда не имевшим никакой росписи. Продолжая копать, Друри на том же уровне нашел полный скелет взрослого и у его плеча – большой плоский камень с «самой изумительной росписью, которую я когда-либо видел…»

Он нашел то, что позже стало Колдстримским камнем. Камень и скелет выставлялись в Музее Южной Африки в Кейптауне несколько лет. Когда в середине 50-х г. экспозицию поменяли, Колдстримский камень упрятали в музейный сейф для большей сохранности и практически забыли до 1980 г., когда он вернулся в коллекцию утвари музейного отделения археологии. С тех пор он привлекал большой академический интерес. Для большинства исследователей загадка состояла в том, как хрупкая роспись продержалась столько времени в прибрежной пещере при повышенной влажности почвы. Никто не мог объяснить причин такой превосходной сохранности.

Из-за того, что роспись так хорошо сохранилась, многие сомневаются в ее подлинности. В 1989 г. М.-Л. Уилсон и В. ван Рийссен из археологического отделения Музея Южной Африки и Д.-А. Гернеке из отдела электронной микроскопии Кейптаунского университета провели ряд тестов, чтобы установить подлинность Колдстримского камня. Сравнительный анализ краски с него и других камней сходного происхождения и результаты других тестов внушают мысль, что краска настоящая. Равным образом и стиль росписи очень похож на тот, что остался на настенных росписях и других образцах каменного искусства в этой области.

Остается тем не менее вероятность того, что роспись была «подправлена» в 1911 г. неизвестным ассистентом с целью продлить сохранность экспоната, и того, что его начальник, кто бы он или она ни были, просто забыл сообщить об этом, считая не слишком важным или срочным фиксировать факт подобной реставрации. Но если все дело в этом, то почему схожим образом не были обработаны и другие, более ценные камни?

Нет ничего, что заставило бы предположить, что Колдстримский камень не является подлинным. Может быть, ответ на эту головоломку погребен вместе с камнем?

Стрендлуперы – люди, которых не было?

Вдоль всего южного побережья Африки можно увидать множество мест – и в пещерах, и на открытых пространствах, – где высятся древние курганы из морских раковин. Среди этого «мусора», как чаще всего его называют, были найдены останки птиц и зверей, вещи, сделанные людьми, и много реже человеческие кости. Все они – наследие древних кочевников, которых обычно называют койсан («койкой» – имя, которым нама, скотоводы-кочевники, называли самих себя, а «сан» они звали других, не разводивших скота, а живших охотой и собирательством. Койсан – это просто сращение имен, обозначающее обе группы как целое). До середины нашего века эти мусорные кучи приписывали таинственным племенам, известным как стрендлуперы.

Долгое время никто не мог толком сказать, кто такие эти стрендлуперы, как они жили и почему вымерли. Неясного было так много, что о них сложился целый миф, согласно которому стрендлуперы – это люди особой расы, и в культурном, и физиологическом смысле отличающиеся от всех прочих, живших в Южной Африке.

Пикантность этой загадки в том, что никаких свидетельств того, что стрендлуперы чем-то отличались от койсанов, никогда не было. Это имя им присвоил некий моряк Лендерт Йанссен, выживший после кораблекрушения «Харлема» в Столовой бухте в 1647 г.

Человек из племени сан

Археологические находки показывают, что по крайней мере сто тысяч лет назад большую часть прибрежной области вокруг мыса Доброй Надежды занимали люди позднего палеолита, обитавшие в пещерах и примитивных жилищах, охотники-собиратели и предки санов и бушменов.

Примерно две тысячи лет назад люди койкой – новый народ – появились на побережье, и, конечно же, их приход вызвал соперничество среди местных обитателей за землю и еду.

Это нашествие не замедлило сказаться и на судьбе санов, которым пришлось потесниться и уйти с побережья под напором мигрирующих скотоводов койкоев и чернокожих земледельцев, предков нгуни, которые также двигались в эту сторону и расселялись в областях, еще не занятых койкоями.

Главное племя койкоев у мыса Доброй Надежды было кочоква, которых голландцы называли «салданья». Они жили у самого океана, зимовали вокруг бухты Святой Елены и перебирались к Тайгербергу весной. В середине лета, если позволяли дожди, они двигались через Стелленбош и обратно к своим зимним жилищам.

В начале XVII в. первый губернатор Капской колонии Ян ван Рибек стал свидетелем миграции кочоква, которых он называл «квена», и как человек, занимающий военный пост, подсчитал количество боеспособных мужчин – таковых оказалась примерно тысяча. Он также заметил, что племя сопровождали тысячи овец и коров. Если его оценка верна, то все племя насчитывало пять-шесть тысяч человек.

Маленькое племя койкоев, известное как горингайква, «люди мыса» у голландцев, насчитывало тысячу человек и проводило жизнь в миграциях между двумя основными стойбищами – одним на берегу Столовой бухты, а другим у Фоллс-Бей близ Мюйзенберга. Кажется, что стрендлуперы, которых всего-то было человек то ли двадцать, то ли восемьдесят, находились в какой-то зависимости от горингайква, ибо их называли горингайкона, что значит «дети горингайква».

В рассказах ранних европейских путешественников, включая и Франсуа Валентина, который упоминает стрендлуперов в своем официальном отчете в 1681 г., их называли «водяными людьми» или «людьми-рыбаками», и утверждалось, что они поддерживают свое существование, собирая морские раковины со скал и поедая птиц, тюленей и китов. По словам европейцев, их выбрасывало прибоем на берег. Кажется, стрендлуперы сами не разводили скот, хотя вождь горингайкона, Аутшумао, который побывал в Европе в 1630–1631 гг., служил переводчиком у голландцев, когда те выменивали у койкоев скот.

Можно предположить, что образ жизни стрендлуперов был перенят, среди прочих, Херри и его племянницей Кротоа (Евой) из желания познакомиться с белыми поселенцами и извлечь из контактов с ними какую-нибудь выгоду.