Плачу любые деньги - Обухова Оксана Николаевна - Страница 23

Приходящих поломоек можно исключить – когда упал аквариум с Маринкой, их в доме не было. Подкинуть змею в хозяйскую машину уборщицы могли, но уронить аквариум и намочить кота – не получалось.

В доме для прислуги есть несколько жилых комнат на задворках первого этажа. В двух из них постоянно проживают мажордом Игнатьевич и экономка Алевтина. Горничные работают посменно, сутки через трое, на момент «земноводных» неприятностей там проживала Вера.

Итак, Игнатьевич, Алевтина, Вера. Уже получше – только трое. Начнем с мужчины, поскольку поймать гадюку дело непростое.

Евдокия позвонила Паршину. Спросила, был ли тот в агентстве по найму прислуги, что узнал?

Олег ответил, что наладить контакт с директрисой агентства получилось довольно-таки просто: Ольга Станиславовна распереживалась из-за происшествия в доме, куда направила прислугу, показала ксерокопии всех рекомендательных писем с мест их прежней службы, проявила рвение. Отрицательный результат был получен лишь в одном случае: Лев Игнатьевич приходил в агентство нанимателем, поскольку выбор работников был на него возложен непосредственно хозяином дома. О мажордоме Ольга Станиславовна не смогла дать точной информации, кроме впечатлений: приличный господин с превосходными манерами, отлично знает, что ему необходимо, – крайне привередлив в выборе. Каждую горничную, и Алевтину Викторовну в том числе, прошерстил вдоль и поперек, свозил на собеседование к хозяину, прежде чем контракт подписывать.

– Только что звонил в Испанию, разговаривал с прежними хозяевами экономки Алевтины, – сообщил Олег. – В рекомендательном письме указано, что последняя хозяйка – русская. Я с ней поговорил, дамочка вполне довольна Алевтиной, жалеет, что пришлось расстаться – кризис, денежные неурядицы, а Викторовна домоправительница дорогая, так как дело свое знает. Что немаловажно – порядочная, никаких историй не было.

– То есть Аля у нас женщина далеко не бедная по русским меркам, – подытожила Евдокия.

– Угу. Много лет жила на всем готовом, на безделушки не растрачивалась, особа рачительная. Одинокая. И на безбедную старость давно скопила.

– В агентстве знают только об одном месте ее прежней работы?

– Нет. Этих писем целая пачка, не знаю, с какого начинать, скорее всего, займусь теми, что из русской оперы. С испанским у меня как-то, Дуся, не сложилось, – хмыкнул.

– Алевтина работала и в России?

– Было дело, прежде чем за границу умотала. Надеюсь, с кем-нибудь из прежних хозяев удастся поговорить лично, а не по телефону.

– Что узнал о Вере?

– До Миронова Вера работала в трех местах. Я позвонил по последнему адресу, поговорил с хозяйкой – никаких претензий. Добавила вот только, мгм, что туповата будет. Сетовала: тридцать раз приходилось повторять, прежде чем достучишься.

– Что-то не заметила, – пробормотала Дуся, вспомнив, как быстро Вера догадалась подменить осколки на целый аквариум. – Среди хозяек стервочки случаются… Позвони-ка, Паршин, по другому адресу. «Тупость» Веры меня очень заинтересовала – вдруг ловкая притвора, а это подозрительно.

– Слушаюсь, товарищ командир, – съязвил Олег. – Разрешите приступать?

– Приступайте, рядовой, – усмехнулась Дуся и сказала вроде бы сама себе: – Как бы об Игнатьевиче побольше узнать… с кем поговорить? Мирон рассказывал – Игнатьевич лет десять на дядю Яшу вкалывал… Может, с соседями перетереть?..

– Перетри. А я съезжу по месту его прописки, с соседями по адресу посплетничаю.

– Валяй. Я тут постараюсь кого-нибудь разговорить.

Сыщики попрощались до вечернего созвона. Дуся вновь включила двойку, нашла изображения с камер наблюдения в холле и дворовой территории, собралась узнать: а покидал ли в принципе свой пост Игнатьевич? Уходил ли от двери, когда все гости прибыли и расселись по столам?

Как оказалось – уходил. И заворачивал за дом как раз по направлению к задней двери.

Камера тыльной стороны дома показала, как мажордом проходит на кухню… Исчезает в доме минут на десять… Из окна кухни видно центральные ворота, Лева мог преспокойно отдохнуть, перекусить…

И сбегать к шкафу?

Вряд ли. В тот момент по коридору носились официанты, кушанья таскали, на выходе из зала, как раз неподалеку от шкафа, торчала Алевтина – приглядывала, не понадобится ли чего гостям.

Ага. Аля приглядывала – за залом. То есть хоть и торчала, но к шкафу спиной.

Мог Игнатьевич улучить момент (когда все официанты сосредоточились на кухне) и подлить яд в бутылку?

Мог, наверное.

Как и Алевтина.

Как и Вера. Та работала на кухне на подхвате.

И спрашивать Карима, кто мог незаметно смотаться к шкафу, бесполезно. У повара в тот день нашлось занятие и без того, чтобы за людьми следить.

Дуся огорченно фыркнула. И почему Мирон не озаботился сохранностью столового серебра?! Почему лишнюю камеру напротив дверцы не навесил?! Ведь ценности же. Пожиже чем картины-вазы, но все-таки… Сиди теперь у телевизора, полутемный угол шкафа разглядывай…

– Какое интересное кино…

Евдокия резко обернулась: за спинкой кресла стоял Денис. Заметно осунувшийся, с ввалившимися щеками и глазами, бледный, ночь не спавший.

– Такая у меня вот интересная работа, – пробурчала Дуся.

– Не тяжело? Для такой молоденькой девушки…

– А вы мне помогите.

Денис Сергеевич развел руками – чем смогу, поддернул брюки и сел на диван рядом с Дусиным креслом.

– Зося и Аня прислали меня из больницы за вещами, – сказал, усевшись. – Пока Даша и Алевтина собирают сумку, у меня есть минут десять.

– Вера сегодня не работает? – зачем-то поинтересовалась Евдокия, и Дэн удивленно на нее глянул:

– Вера тоже здесь. Помогает в уборке. Но Даша лучше знает Анин гардероб.

– Вы бы перекусили…

– Я сыт. Успел перехватить в больнице.

– Как Женя? Что говорят врачи?

– Положение тяжелое, но его удалось стабилизировать. О чем вы хотели меня спросить, Евдокия?

Сыщица нахмурилась – вопросов много, а времени мало, с чего начать? Спросила по-простому, сразу с сути:

– Денис, как вы думаете, кто виновен в смерти Кати и отравлении вашего племянника?

Денис откинулся на спинку дивана и недоуменно воззрился на бестолковую сыщицу Землероеву:

– Кто виноват?.. А вы разве сами не понимаете?

Оп-паньки, как Саше прилетело!

Много ума не надо, чтоб все расшифровать. В интонации, в позе, в том, как Денис выговорил два встречных вопроса, четко проглянул ответ: конечно брат. Конечно ОН. По Жене садануло рикошетом. Удар пришелся по сыну, чтоб побольнее шандарахнуло по отцу.

– Вы обвиняете в произошедшем вашего брата?

Пустой вопрос, практически риторический, и Денис Сергеевич не стал на него отвечать. Только взгляд потяжелел.

– Вы с Женей хорошие друзья? – мягко поинтересовалась Дуся.

– Друзья? – По всей видимости, у Дэна была в обычае манера предварять ответы переспросами. – Так просто, одним словом, я бы не сказал. У нас хорошие отношения, но мальчику в этом возрасте, мгм, нужна крепкая рука. А у меня – сами видите. – Болезненно поморщившись, ученый потер ладонью левое, усыхающее плечо.

– Вы пытались его воспитывать?

– У Ани и Жени и без меня воспитателей достаточно. Просто с какого-то времени нам стало трудно находить общий язык.

Какая странная откровенность, подумала сыщица. Вроде бы практически пустое, дежурное любопытство, можно было бы уйти от темы или наплести что-то о родственной привязанности, но Денис рубит все по-чесноку. Не изображает долгосрочной и взаимной пламенной приязни, говорит как было – «стало трудно».

Или… это еще один камешек в огород Александра Сергеевича? Может быть, два брата не сошлись в вопросах воспитания мальчика-подростка? Ведь на переезде Дэна в этот дом настояла пани Зося…

Как странно. Почему младший брат вдруг разоткровенничался?

Подумал – сыщица и так разнюхает о трениях между племянником и дядей?

Но нет… Позавчера Женька вскользь коснулся дяди, и Евдокия не почуяла никакого напряжения. Как и сестра, Евгений хорошо относился к дяде Дэну.