Месть пожирает звезды - Выставной Владислав Валерьевич - Страница 25

– Ну, рассказывай! – прогремел грубый, под стать внешности команданте, голос, – Какая нелегкая принесла тебя сюда, и кто ты, черт подери, такой?!

– Я дезертир, – глядя в глаза Эстобану, произнес Рик, – Вчера я покинул расположение части, чтобы найти вас…

– Что за ерунду ты городишь?! – прорычал Эстобан, – Какой еще, к черту, дезертир? Ты, что, из города сбежал?

– Наверное, один из генеральских отморозков, – предположил кто-то из окружения команданте.

– Не надо предположений, – недовольно отмахнулся Эстобан. – У него еще есть язык, и он сам ответит… А не ответит – так зачем ему язык?

Присутствующие зашлись в хохоте. Видимо, сказанное было шуткой. И эта шутка Рику не понравилась. Однако молчать действительно не имело смысла.

– Я не знаю, о ком вы говорите, – сказал он. – Я не из местных. Я дезертировал из армии Директории…

– Здесь много тех, кто дезертировал из армии Директории, – Эстобан презрительно сплюнул. – Постой, ты сказал, что покинул расположение части вчера…

Наступила тишина. Все, будто оцепенев, уставились на Рика. Видимо, до этих легкомысленных тугодумов только начало доходить!

– Да, я майор, вернее, бывший майор Директории, – твердо сказал Рик, – И войска Директории уже здесь. Вернее, здесь, в пустыне сейчас пока только разведывательное подразделение, откуда я и сбежал. Но завтра утром на планету высадится большой танковый десант…

Рик помолчал, оценивая обстановку. Тишина стояла гробовая.

– Продолжай! – сурово потребовал Эстобан.

– Десант придет с моря. И сходу двинется прямо на ваш лагерь. Сначала через портовый город… Этот…

– Иерихон, – тихо сказал кто-то.

– Да, Иерихон. Затем бросок через пустыню – прямиком сюда. У вас не будет никаких шансов. Вас сметут, как эту песчаную пыль.

– Это мы еще посмотрим! – запальчиво воскликнул кто-то, но был остановлен властным жестом команданте Эстобана.

– Допустим, ты не лжешь, – прищурившись, произнес команданте, – Но почему же ты решил предать своих друзей-товарищей? Я что-то не понимаю твоего замысла…

– Они мне не друзья! – запальчиво воскликнул Рик. – А к вам пришел только потому, что в том самом городе живет самый дорогой для меня человек…

Рик сам не поверил, что впервые произнес это вслух! И кому? Первым попавшимся на пути негодяям!

Однако слова Рика, очевидно, прозвучали для присутствующих довольно убедительно.

– Можно проверить – кто у него там, в Иерихоне, – нерешительно предложил кто-то.

– Так тебя туда и пустили, – презрительно возразил другой, – Да и времени совсем нет, если этот не врет…

– Я не вру! – твердо сказал Рик. – В конце-концов, выслушайте меня, а потом сами решайте, что делать. Здесь, в лагере, ваша техника – просто груда хлама, отличный набор мишеней. Сзади – скалы, слева – овраг, через который вашим танкам не выбраться. И вся площадь лагеря – как на ладони, если знать, откуда вести по ней огонь…

– А ты, я вижу, хорошо владеешь обстановкой! – недобро произнес Эстобан.

– Еще бы, – фыркнул Рик, – Я уже полчаса твержу вам, что я из разведотряда! Про вас все уже известно, вы разложены по полочкам, нанесены на карты и отправлены командирам наступающих бронетанковых эшелонов! Вы – просто цели на подготовленных к работе схемах ведения огня.

В ангаре поднялся дикий шум. Все принялись размахивать руками и спорить, сопровождая реплики обильными жестикуляциями и грязными ругательствами.

– А ну, тихо! – рявкнул Эстобан. – Всем заткнуться! Что же ты предлагаешь, майор?

Рик дождался, пока утихнет шум и возбужденные повстанцы устремят на него лихорадочные взгляды.

– Выход только один, – сказал Рик, – Остаться здесь – значит подписать себе приговор…

– Ты предлагаешь эвакуацию? Бегство? – насупившись, спросил Эстобан.

– Нет, – покачал головой Рик, – Это не выход. У Директории троекратное превосходство в силе. И мощная электронная разведка. Вас рано или поздно загонят в западню и уничтожат. Или перебьют по одному. Да и топлива, как я знаю, у вас немного. Заправиться вы просто не успеете… Выход только один – встретить их на марше. На ходу самоходные орудия Директории бесполезны, техника будет идти быстро, в колоннах, до точки прорыва, где они перестроятся в боевой порядок. Вот этого и нельзя допустить…

– Где они планируют начать активное наступление? – быстро спросил Эстобан. Лицо его налилось краской, и сам он подался вперед, грозя выпасть из кресла всем своим могучим телом, облаченным в новенький пустынный камуфляж.

– У Красных дюн, – ответил Рик, – Из-за них уже планируется начать огонь по слепой траектории, по загруженным в электронику координатам…

– Это в дсяти километрах отсюда, – прикинул команданте. – Хорошо. Выходит, нам надо встретить их километров за пятнадцать?

– Точно, Эсто! – воскликнул один из приближенных, – Это Большая Котловина! Мимо они никак не пройдут. А на возвышенностях там вполне можно занять позиции!

– Да! – прорычал Эстобан и с такой силой ударил громадным кулаком по подлокотнику кресла, что тот жалобно крякнул, обломился и повис на куске ткани. – Мы встретим их в Котловине! А ты – ты будешь рядом! И если вдруг окажется, что ты солгал – я лично пристрелю тебя, как собаку!

– Хорошо, – сказал Рик, – Но запомните самое главное: если эта автономная операция провалится, Директория не больше сунет сюда нос. По крайней мере, лет десять. В противном случае, сюда прибудут ргулярные войска. Так что вам есть, за что сражаться…

В ангаре снова поднялся галдеж, в котором приказы команданте тонули, словно камни в бушующем море.

Рик молча любовался этим зрелищем. И вряд ли кто смог бы угадать, что за странная болезненная гримаса исказила его почерневшее и осунувшееся лицо.

Это была улыбка.

Окутанное едкой вонью выхлопов механическое войско вылезло из воды на красный бетон. В другое время весьма образованный и любознательный полковник Франциско, что сидел на броне штабной машины, поинтересовался бы у аборигенов – отчего это у них такой удивительный красный бетон? Но сейчас любой из местных – потенциальный враг, и при виде посторонних человеческих фигур их надлежало отгонять выстрелами над головой или попросту срезать из штатных пулеметов.

Поэтому полковник оглядывал набережную через закрепленный на каске электронный дальномер, одной рукой в кожаной перчатке вцепившись в скобу на башне, а другой – сжимая переговорное устройство, готовый в случае необходимости нарушить установленный режим радиомолчания.

Про город этот было известно немного, и разведка не сильно дополнила скудную информацию: во-первых, его название – Иерихон, во-вторых, то, что некогда он был крупным промышленным портом и одновременно – курортным центром местного масштаба. Оба свои значения город потерял после двух полузабытых локальных конфликтов, известных как Первая и Вторая Газовые войны. О последних ярко напоминал обгоревший хвост истребителя, что удивительным образом торчал на высоте метров двадцати из угла кубического здания с потускневшими объемными буквами «HOTEL».

Да еще высилась над городом солидной высоты релейная башня с остатками оборудования космической связи.

Вот, собственно и все, что могла сказать о городе его витрина.

Танки сползали с понтонов и растекались по улицам, продолжая движение сквозь него, будто вода, сквозь дырявый брезент палатки. Город не интересовал военных. Путь армады лежал дальше, в пустыню. Полковник Франциско, человек артистического склада ума, довольно смело решил, что выход танков из этого города, а не на открытом месте, должен явиться неожиданным ходом для противника.

Полковник наслаждался ощущением своей причастности к тем событиям, в которых ему отводилась роль первой скрипки. Ведь ему предстояло участвовать, возможно, в последнем в истории танковом сражении! Все коллеги шарахнулись в стороны, как черт от ладана, едва получили предложение возглавить эту автономную операцию под кодовым названием «Желтый сезон». И только Франциско, потомственный офицер и знаток военной истории с восторгом ухватился за идею.