Тайна - Сидикова Зухра - Страница 6

Неизменный Кох Иван Иванович, пожилой официант в черном бархатном фраке вежливо поклонился Полине, отодвинул стул: «Прошу, мадам!» Она смущенно улыбнулась Максу, неловко села. По всей видимости, в таких ресторанах ей бывать не приходилось. Он заказал то, что обычно заказывал: мясо, рыбу, легкий салат, дорогое вино. Полина ела с большим аппетитом, видимо надоела картошка в сковородке. Да, со Светланой ее, конечно, не сравнить. Та за столиком сидит как на царском троне, к еде притрагивается едва-едва, небрежным движением цепляя кусочек на вилку и изящно отправляя его в накрашенный рот. Полинка ест не так изящно, она ест как уставшая, рано постаревшая женщина, которая пытается подобрать последние крохи, которые дает ей жизнь. Но Полина со всеми своими морщинками, в старом вытянутом свитере была почему-то сейчас ближе Максу, чем его собственная жена с ее изяществом и холеностью. Ему нравилось и то, что Полина вопреки его опасениям ни о чем его не спрашивала. Она просто наслаждалась вкусной едой и приятной обстановкой. Он смотрел на нее, улыбаясь. Она вдруг смутилась, перестала есть.

- Ты так смотришь. Что, ем смешно? Или слишком много?..

- Нет. Что-ты…Ешь на здоровье. Я просто любуюсь… Хороший аппетит – признак чистой совести. Помнишь Сан Саныча? Это его слова.

Сан Саныч - школьный учитель Максима и Полины, ученики обожали его, посмеиваясь над его пристрастием к различным высказываниям. Чудаковатый, чудовищно рассеянный Сан Саныч любил цитировать классиков, да и сам частенько изобретал различные афоризмы, которые у всех потом были в ходу.

- Помню, конечно, - Полина грустно улыбнулась. - И еще знаешь, я вспоминаю, как мы с тобой с трудом достали «Мастера и Маргариту»… Помнишь?.. Поменяли на твой приемник и читали вместе. Это книга и сейчас у меня. Я ее берегу. Все время перечитываю. Этот ресторан похож на тот ресторанчик «У Грибоедова». Помнишь, мы читали про отварных судачков, нарзан, суп «натюрель» и были в таком восторге, и сами мечтали когда-нибудь поесть чего-нибудь этакого… А сейчас все это доступно, были бы деньги. Здесь так здорово, все так необычно, так вкусно. Никогда не была здесь, и не знала, что у нас в городе есть такое замечательное местечко. А ты часто здесь бываешь?

- Каждый день. Иногда даже два раза в день – обедаю и ужинаю. Мой офис здесь рядом, в двух шагах. Я уже здесь больше десяти лет обитаю. Привык.

- Да, к хорошему быстро привыкаешь, впрочем, к плохому тоже привыкаешь быстро, если это твоя жизнь…

- У тебя плохая жизнь? – все-таки придется выслушивать ее жалобы. Черт, своих проблем хватает.

- Да нет, это я так, не о себе. У меня хорошая жизнь. Разве я произвожу впечатление несчастного человека? - Полина вымученно, как ему показалось, улыбнулась.

«Производишь», - подумал Макс, а вслух сказал:

- Ты прекрасно выглядишь, впрочем, как и раньше.

- А ты помнишь, как я выглядела раньше?

- Я все помню… - больше всего ему сейчас не хотелось говорить об их прошлом. И все-таки из вежливости нужно было поддерживать разговор.

- Как ты живешь, Полина? У тебя есть кто-нибудь? Я как-то со своими делами совсем не поинтересовался.

Какое же это мучение подыскивать слова…

Полина словно прочла его мысли. Все-таки она необыкновенно хорошо чувствовала его. И сейчас она, словно поняв это мучительное для него самого ощущение равнодушия к ней, прервала разговор.

- Слушай, я так объелась, - сказала весело, - мне срочно нужно на воздух, и закурить сигаретку. Пошли?! – встала, шумно выдвигая стул.

- Пошли! – Макс облегченно вздохнул.

Стояли у машины, курили, молчали…

- О, да это и Володькин любимый ресторан! - кивнула Полина в сторону компании, которая со смехом и шумом высадилась из нескольких машин.

Максим вгляделся. Действительно, это был Владимир. Под руку с высокой рыжеволосой женщиной.

- И часто он здесь бывает? - спросила Полина, казалось, она наблюдает за выражением лица Максима.

- Чаще, чем хотелось бы, - с еле уловимым, но угаданным Полиной раздражением в голосе ответил тот.

Шумная компания ввалилась в ресторан. Еще несколько минут, докуривая сигарету, Макс видел сквозь ярко освещенные стеклянные стены фойе, как Володька обхаживал свою рыжеволосую девицу, снимал с нее плащ, крутился вокруг нее. Она, покачиваясь на высоких каблуках, чуть запрокидывая лицо, смеялась. Лица ее Максим не видел, но потому как вел себя Владимир, понял - вероятно, она очень красива. У Володьки не водилось некрасивых женщин. Их красота была словно показателем его успешности. Недостаточно красивая женщина не могла заинтересовать его в принципе.

- А что это за рыжая мадам с ним рядом, не знаешь? – спросила Полина.

- Нет, не знаю. Да, у него каждый день новая!

- Ты с ним общаешься?

- Да от него разве спрячешься? – вздохнул Максим. Думать о Володьке неприятно. Тот всегда существовал в его жизни, мелькал у него перед глазами, вечно вставал на пути. Последнее время все чаще стал появляться в «Венеции» И словно назло являлся всегда с какой-нибудь совершенно неприличной компанией.

Сигарета докурена. Максим щелчком отбрасывает окурок вместе с досаждающими мыслями. Плавно описав круг, окурок падает в лужу. Накрапывает дождь. Полина смотрит внимательно и устало.

- Домой?

- Домой!

Когда они подъехали к ее дому, совсем стемнело. Он проводил Полину до двери, и ему вдруг захотелось остаться. Он обнял ее, притянул к себе. Но она отвела его руки и с усмешкой спросила:

- Что решил старое вспомнить?

- А ты против?

- Решительно, - сказала она. – То, что я согласилась помочь, тебя ни к чему не обязывает.

- Я не только поэтому, вернее совсем не поэтому.

Он казался удивленным, и это, очевидно, смешило ее. Она взяла его за плечи, развернула к выходу и, смеясь, сказала:

- Иди, иди, добрая душа. Жду тебя завтра.

Он ушел слегка озадаченный. Ему казалось, что в ресторане она смотрела на него с нежностью. Но позже он решил: пожалуй, так лучше. Меньше проблем.

3

Она долго не могла уснуть в эту ночь. Ходила по комнате, ложилась, закрывала глаза, пыталась не думать, не думать о нем, пыталась заснуть. Но не могла. Садилась на постели, обхватив колени руками. И снова вспоминала. Вспоминала его лицо, его глаза, его голос. То, как он обнял ее у самой двери, прижал к себе. Если бы она осмелилась… Если бы не боялась, что он отвернется от нее с пренебрежением сразу после того, как произойдет то, о чем она мечтала столько лет… Он ведь просто пожалел ее, он не хотел ее, он не любил…

А любил ли он ее тогда, много лет назад? Тихую, скромную девчонку, просто живущую в его тени? Когда-то, они были еще подростками, он принес в класс цветок, полураскрывшийся темно-красный бутон розы, и на глазах у всех протянул ей. Это было началом их любви. Вспоминал ли он когда-нибудь об этом? Она обожала его, жила им, а он только снисходительно отвечал на ее любовь. Он жил своей жизнью, своими интересами, и редко интересовался, как живется ей. Вот и в Сибирь он уехал, хотя она так просила его не уезжать. Конечно, она, не раздумывая, поехала бы за ним даже на край света. Но только мама заболела в те дни, тяжело заболела и потом до самой своей смерти была прикована к постели, а Полина была прикована к маме. И ведь он знал об этом, но все же не захотел остаться, поддержать ее, помочь ей. В этом был весь он, и, наверное, за это она любила его так сильно. Он ничего не видел вокруг кроме себя, своей цели, своих идей. И она всегда понимала это, понимала, что когда-нибудь он бросит ее ради чего-то более важного в своей жизни, бросит и не обернется, не пожалеет. Понимала, и все же думала только о нем, любила его одного. Ждала его все эти долгие одинокие годы.

Когда он снова появился в ее доме, ей казалось, что не было этих долгих лет… долгих лет ожидания… вот он - совсем рядом, можно прикоснуться к его руке, услышать его голос… близко увидеть глаза, улыбающиеся губы… почувствовать до боли родной запах…