Забавные рассказы про великомудрого и хитроумного Бирбала - Автор неизвестен - Страница 34

– Эта женщина осквернила себя. Надобно отдать ее патхану, а он в наказание пусть уплатит семьсот рупий ее законному мужу.

Услыхала брахманка приговор падишаха и помертвела. Каково-то было ей, честной, верной жене, вынести такой позор и надругательство! Пошли брахманы с жалобой к Бир-балу. А Бирбал не терпел кривды и всегда заступал ей дорогу, даже если накликал тем беду на себя. Он тотчас все свои дела бросил, надел придворный наряд и вместе с брахманами пошел в дарбар.

Всех по очереди допрашивал Бирбал: патхана, стражника, брахманку. Под конец он спросил у нее:

– Сестрица, скажи мне, поела ты утром или натощак пошла с бельем на реку?

– Утром мне подали молоко и хлеб. Только это я и съела и ушла из дому, – ответила честная женщина.

– Ладно. Посиди в сторонке, отдохни, а я проверю твои слова.

И Бирбал послал слугу за известным в городе лекарем.

– Господин вайдья! – сказал ему Бирбал. – Дайте этой женщине рвотное.

Дал ей лекарь пилюлю, она проглотила и вскорости ее вырвало. Посмотрели, что она вырвала, а там только молоко и хлеб. И все поверили, что женщина не виновата.

За оговор и ложный донос патхана и стражника наказали. Счастливая, женщина воротилась в дом к своему мужу. Люди дивились уму Бирбала и в один голос славили его.

Лавочник-мошенник

Поссорились однажды два лавочника. Один торговал овощами, а другой – растительным маслом. Пошли они к Бирбалу, чтобы он их рассудил.

– Кто из вас жалобщик, а кто ответчик? – спросил Бирбал.

Торговец маслом назвался жалобщиком, а зеленщик – ответчиком.

– Ну так рассказывайте подробно про свое дело.

– Господин вазир! – начал торговец маслом. – Сижу я однажды в лавке, товар переставляю. Тут входит зеленщик и просит отвесить масла. Спрашивает раз, другой, ну, я бросил все дела и отвесил ему масла. Час ли, два ли прошло, я малость освободился, глядь, ан кошелька-то нету! А за все это время, кроме зеленщика, никто в лавку не заходил. Я и подумал на него и сразу к нему побежал. Прибегаю, а кошелек-то мой у него в руках! Я требую свое добро, а он мне: «Ты что, с ума спятил? Увидел чужие деньги, да и позарился? Это мой кошелек». Вот какое мое дело, господин вазир. Все, что я сказал, – истинная правда, ни единого словечка не соврал. Прошу вас учинить суд праведный и вернуть мне мои деньги.

Пришел черед зеленщика рассказывать.

– Защитник бедных! Считаю я, значит, выручку, а ко мне торговец со своим маслом пожаловал. Он – мой ближний сосед, и я все года беру масло у него. Взял я и нынче, и он сразу же ушел. Я опять давай считать, сосчитал и хочу положить деньги в кошелек, а он пропал! А ведь только маслодел в лавку и заходил, после него никого не было. Я и подумал на него, кинулся вслед и догнал на улице. Он как увидел меня, сразу оробел, хотел схитрить да обмануть. Но я у него из рук свой кошелек выхватил. Вот как было дело, сказал я вам все как есть, по правде. Ваша милость, присудите отдать мое добро.

Послушал Бирбал обоих торговцев и сказал:

– Ступайте домой, а завтра в это же время приходите оба сюда. А кошелек с деньгами покуда оставьте у меня.

Лавочники ушли. А Бирбал уже придумал, как узнать правду. Он высыпал монеты из кошелька в теплую воду и стал их мыть. «Если это деньги маслодела, – подумал он, – они в масле, и оно всплывет на теплой воде». Но масла на воде не было, от монет пошел совсем другой дух.

Назавтра, когда пришли лавочники, Бирбал дал им святую «Гиту» [80]и воду из Ганга [81]. Клянитесь, мол, что правду сказали. Оба торговца стояли на своем, оба дали клятву. Тогда Бирбал отдал кошелек зеленщику, а маслодела приказал строго наказать. Проучили плута плеткой как следует и велели убираться восвояси.

Даулат [82]у порога

Как-то раз не угодил падишаху его старый слуга по имени Даулат, и государь прогнал его. Бедняга знал, что один только Бирбал может пособить его горю, и пошел к вазиру. Выслушал его Бирбал и дал совет:

– Ступай еще раз во дворец и скажи падишаху: «Даулат тут, у порога, прикажите – останется, а нет – уйдет».

Слуга так и сделал. Услыхал падишах эти слова, подозвал слугу и сказал внятно:

– Пусть Даулат всегда будет со мной.

Придворные уразумели истинный смысл слов слуги и государя и рассмеялись.

Так Бирбал своей хитрой придумкой выручил из беды старого слугу.

Кто умнее – Бирбал или Тансен?

Девятью драгоценными камнями славился двор падишаха Акбара, девятью сокровищами. И одним из них был Тансен – великий знаток пения и музыки, по вере – мусульманин. Слава о Тансене дошла до чужих краев. Из дальних стран приезжали в Дели цари послушать его пение. Возвратившись домой, они не уставали хвалить и славить Тансена. Очень делийские мусульмане гордились Тансеном, очень им выхвалялись. Нет, мол, никого лучше при дворе падишаха. А Бирбал был выше его по должности, и придворных это сильно печалило. Они только и ждали случая, как бы свалить Бирбала, и все норовили, будто невзначай, похвалить Тансена при государе.

Однажды на дарбаре падишах беседовал с вельможами. Один начал ум Тансена нахваливать. Таких умников, дескать, и на свете больше нет. А о Бирбале – ни слова. Падишах слушал-слушал, да и говорит:

– Все-то вы Тансена хвалите. Может, то, что вы говорите, – правда, но до Бирбала ему далеко.

Слова эти для придворных были словно оплеуха, но ведь шел дарбар, и они промолчали. Вечером сошлись вельможи у одного сардара и уговорились устроить праздник. Разубрали, разукрасили зал в доме этого сардара, посреди зала поставили золотой трон для падишаха. Пожаловал туда и Тансен со своими инструментами. Потом самые именитые вельможи пошли уговаривать падишаха пожаловать на праздник.

Как вошел падишах, Тансен запел веселую песню Дипак [83]. И в тот же миг вдруг сами собой зажглись все светильники, в зале стало светлым-светло. Время было летнее, солнце пекло, Тансен вскорости заметил, что падишаха томит духота, и запел Малар [84]. Сразу же пошел дождь, воздух посвежел, в зале стало прохладно. Очень был кстати этот дождь, он всем принес отраду,

Падишаху пришлись по душе утехи, что придумали для него сардары. А у них был свой расчет. Увидели они, что падишах в духе, и осмелели. Самый знатный вельможа Мумтаз-уд-дин почтительно сложил руки и сказал:

– Владыка мира! Теперь вы воочию убедились, сколь велик умом Тансен. Отныне вы, верно, и сами будете считать его мудрее Бирбала и по справедливости отдадите должность Бирбала Тансену. Мы на это надеемся.

Другие сардары поддакнули. Видит падишах, все вельможи заодно, все против Бирбала.

– Ваша правда – Тансен и впрямь очень ученый человек, а все же с Бирбалом тягаться не может. В скором времени я покажу это на деле, и тогда вы сами увидите.

Прошло время, и сардары забыли про весь разговор. Тогда падишах написал письмо царю Бирмы, запечатал его и приказал Тансену и Бирбалу отвезти в Бирму.

В напутствие им падишах сказал:

– Смотри, Тансен, дело это важное, тайное, никто другой с ним не справится. Неспроста я вас вдвоем посылаю. Поспешайте к бирманскому махарадже, уладьте все и поскорее возвращайтесь.

– Хорошо, исполним, – ответили Тансен и Бирбал. Они спрятали письмо и, снарядившись, в тот же день пустились в дальний путь.

В дороге Бирбал все думал-гадал: «Не иначе как тут большая тайна скрыта. Ну, ладно, поглядим. Теперь уж скоро все само собой откроется. Что проку изводиться понапрасну. А как придет пора – гляди в оба!»

И Тансен призадумался: «Видно, дело это очень трудное. Недаром падишах послал с Бирбалом меня, знать одному ему не справиться. Вот и хорошо вышло, постранствую по свету, а еще как порадую махараджу своим пением, то и награду получу». От этих мыслей радость распирала ему грудь.