Жизнеописание Сайфа сына царя Зу Язана - Автор неизвестен - Страница 49

Сайф отвечал:

– Я согласен сделать так, как ты говоришь, чтобы не оказаться обидчиком и притеснителем.

Тогда Камария встала, сняла одежду, и тут обнажилось ее тело, белое, как чистое серебро. Потом она надела тонкую рубашку, которая, когда веял ветер, прилипала к телу так, будто ее вовсе не было, и обрисовывала ее гибкий, как тростник, стан и круглые бедра.

А проклятая Камария знала красоту своего лица и стройность стана и делала все это нарочно, чтобы повергнуть царя Сайфа в пучину любви и страсти. Сбросив одежду, она обнажила тело и сказала царю Сайфу:

– Давай бороться, о доблестный герой!

Но Сайф ответил:

– Боже упаси меня бороться с тобой, когда на тебе нет одежды! Мы будем бороться только в своей обычной одежде, чтобы ни у кого из нас не было никаких отговорок. Только так мы можем сохранить жизнь нашим возлюбленным воинам.

– Что ты говоришь, царь, кто же так борется, – возразила Камария, – ведь ты и сам знаешь, что борьба – это тоже поединок, а если человек борется в своей обычной одежде, он не может быть уверен в успехе!

Камария уговаривала Сайфа коварными речами, пока он не согласился сделать так, как она хотела, и не снял одежду, оставшись в одних шароварах. И вдруг Камария увидела у него на шее сверкающее алмазное ожерелье, блиставшее ярче солнца и луны. А были это те самые алмазы, которые Камария повесила Сайфу на шею, когда оставила его младенцем в пустынной степи. Увидев ожерелье, Камария сразу же поняла, что перед ней – ее сын. Тогда она сказала себе: «Клянусь Зухалем, это дивное диво и невиданное чудо!» Потом она запричитала на языке персов:

– О сын греха, я бросила тебя в безлюдной пустыне, когда тебе было всего сорок дней, и думала, что ты давно погиб и прах твой развеялся по миру, не оставив и следа, но вот ты стоишь передо мной цел и невредим. Тебе уже двадцать лет, и ты явился сюда, чтобы вызвать меня на бой и сражение!

Но коварная и лукавая Камария скоро скрыла свой гнев и, обратившись к Сайфу, воскликнула:

– Ты мой сын, частица моего сердца!

И с этими словами Камария бросилась к Сайфу и поцеловала его в лоб. Но Сайф сказал:

– Брось, о Камария, эти лживые и пустые слова и не пытайся обмануть меня лукавыми речами, меня не так-то легко сбить с толку!

Тогда Камария вскричала снова:

– О сын мой, не будь жестокосердным, поистине я твоя мать, а ты – мой сын. Знай, что я подвержена припадкам, когда меня покидает разум, и я не сознаю, что делаю. Во время одного из таких приступов я и бросила тебя в пустыне, вот почему все так получилось. А отец твой – царь Зу Язан из рода Тубба славного племени химьяритов. Я твоя мать, и у меня есть свидетели, которые могут рассказать тебе обо всем, – это хаджибы и везиры твоего отца.

Услышав эти слова, царь Сайф сын Зу Язана был смущен и поражен. Потом он спросил Камарию:

– Когда же я родился, и когда ты бросила меня в пустыне?

А Камария ответила ему:

– Двадцать лет назад я в помрачении разума бросила тебя в пустыне. А ожерелье это – мое, и я надела его тебе на шею.

– Приведи свидетелей, и я выслушаю их, – сказал Сайф, и Камария ответила:

– Слушаю и повинуюсь!

Потом она с радостным видом надела на себя одежду, быстро вышла, села на коня и поскакала в город, а через некоторое время вернулась вместе с четырьмя всадниками почтенного вида.

Это были хаджибы царя Зу Язана, которых она сумела обмануть, сказав им, что явился сын их прежнего царя, которого похитила бежавшая от нее невольница, и что она не говорила никому об исчезновении своего сына, боясь гнева придворных и народа. Камария сообщила им также, что сейчас ее сын – предводитель того самого войска, которое окружило город. Она сказала хаджибам:

– Я узнала его и сказала ему: «Я – твоя мать!» – но он не верит моим словам и потребовал от меня доказательств. И единственное мое доказательство – это ваши слова, потому что вы были хаджибами царя Зу Язана, а этот юноша – ваш царь, может быть, вы даже узнаете его.

Хаджибы ответили:

– Как же нам не узнать его? Ведь у него на щеке круглая родинка, подобная горошинке из амбры, и он похож лицом на своего отца.

– Но ведь когда я показывала его вам, он был совсем маленький, а сейчас он взрослый. Узнаете ли вы его теперь? – опять спросила Камария, и те ответили:

– Мы обязательно узнаем его, потому что его сходство с отцом вне сомнений.

Тогда Камария приказала им:

– Отправляйтесь со мной и будьте моими свидетелями в том, что Сайф – мой сын и плоть от плоти моей, и я передам ему власть над страной и отдам все, чем владею.

Хаджибы повиновались Камарии и поехали вместе с ней к Сайфу, говоря:

– О царица, если бы ты вовремя рассказала нам о том, что невольница похитила сына нашего царя, мы искали бы его повсюду и нашли бы его, где бы он ни был.

Но Камария ответила:

– Что прошло, того не вернуть, это мой сын, а вы будьте тому свидетелями.

И когда хаджибы увидели Сайфа, они всмотрелись ему в лицо, а потом подошли и поцеловали перед ним землю, говоря:

– Судьба даровала нам ночь, подобной которой не было за всю нашу жизнь, это ночь, когда к нам вернулся наш царь. О царь Сайф, все мы – хаджибы твоего отца, а твое имя – Сайф сын царя Зу Язана сына царя Йемена Тубба сына царя Асада, Льва пустыни, сына царя Сима, брата Хама, а предок твой – Ной, да будет мир ему. И этот город, о царь, – твой город, а царица Камария – твоя мать. Вставай и войди в город вместе со своим войском, здесь никто не будет противиться тебе. Распоряжайся своим царством, как хочешь и суди нас, как судит господин своих рабов.

А царь Сайф слушал их и дивился этому случаю, который был достоин того, чтобы его записали на бумаге и увековечили. Обратившись к матери, он спросил:

– Как же ты могла бросить меня в пустынных степях, я никогда раньше не слыхивал ни о чем подобном! Ведь всевышний Аллах даже в сердце газели вселил жалость ко мне, и она кормила меня своим молоком, когда я был младенцем!

Камария воскликнула:

– О сын мой, всему виной помрачение рассудка, но что было – то прошло!

И Сайф сказал ей:

– Царь Афрах взял меня и воспитал во дворце, среди своих родных и близких, я обучился воинскому искусству, стал сильным, смелым и ловким. Если бы ты знала, каким я буду, ты бы сама постаралась вырастить меня, а если бы ведала, что со мной произойдет, я стал бы тебе дороже всех! Сначала я отрубил руку могучему Мухтатифу из-за Шамы, потом я поехал в Звездную крепость и побратался с прославленным храбрецом, предводителем Садуном аз-Зинджи, потом я отправился за Книгой Нила, с помощью Аллаха завладел ею и принес ее из города Каймар, которым правит царь Камерун. А там Акиса стала моей сестрой и помощницей против моих врагов. Она – дочь Белого царя, и нет на свете сестры и друга лучше ее. Из-за нее я убил Мухтатифа и избавил людей от зла, которое он им причинял. Потом я стал последователем шейха Абд ас-Салама и учеником шейха Джияда, отпрыска благородных мужей. Он обратил меня в ислам и научил меня вере в единого бога. Сначала мое имя было – Зверек пустыни, а потом я стал известен во всех землях и краях как Сайф, Меч, сын царя Зу Язана, губитель злонравных язычников.

И царь Сайф рассказал своей матери, царице Камарии, обо всем, что с ним было, от начала и до конца, уверившись и убедившись в том, что она и есть его мать, что его отец – не царь Афрах, а мать – не степная газель. И он справедливо упрекал Камарию за то, что она бросила его, а та отговаривалась своим безумием. Потом Сайф описал свои приключения в дивных и красноречивых стихах, а когда он кончил, Камария сказала ему:

– О сын мой, с того дня, как я рассталась с тобой, ничто меня не радовало: ни еда, ни питье, ни сладкий сон. И если бы я знала все это время, что ты жив, я бы не усидела на месте и часа и немедля отправилась бы за тобой. И теперь, сын мой, раз ты жив, я не смогу расстаться с тобой, даже если ты этого пожелаешь. А если ты не согласен, чтобы я навсегда осталась с тобой, тогда убей меня, и ты избавишься от моего присутствия. Если ты станешь убивать меня, я защищаться не буду, даже рукой не пошевелю, потому что любовь матери к сыну безгранична!