Обретая Розу - Харви Кеннет Дж. - Страница 28

Эмбрион сейчас размером с 25-центовую монетку.

Глава 13

19 апреля, в леса, к морю.

Приближаясь к Барениду, Анна раздумывает, где оставить машину. Если она оставит ее где-нибудь около дома, это вызовет подозрения.

Она уже обогнала несколько легковушек и пикапов по дороге от Ширстоун-Лейн, и водители могли ее заметить. Анна понимает, что после поворота на Баренид узнать ее будет гораздо легче. Однако ей кажется, что это самое подходящее место, чтобы спрятаться. Она останется в доме и будет ждать, там она под защитой. Перед ней встают видения потерянных детей, которые возьмут ее за руку и отведут в потайные места, которые они знают лучше других.

Анна смотрит в зеркало. Ни одной машины. Дорога, обсаженная высокими елями, пуста. Ей надо только столкнуть машину с утеса в таком месте, где никто не увидит. Тогда ее адвокату придется платить за разбитую машину. А может, ей просто не вернут залоговую сумму — и все? Тогда Анна легко ей это возместит. Ведь, в конце концов, это не адвокат вела машину! А кто в таком случае был за рулем?

Размышляя над этим вариантами, Анна забывает думать о дороге. Неожиданно она оказывается перед своим домом.

На дорожке перед домом стоит машина. От этого зрелища Анну охватывают гнев и страх одновременно. Надо полагать, что хозяин машины зашел в дом в ее отсутствие. Цвет и марка машины ей знакомы. Проезжая, она замечает, что мотор работает, а за рулем сидит какой-то человек. Дверь машины открывается, и Анна видит, как из нее выходит мужчина. Его руки — в карманах длинного пальто.

Мужчина смотрит вслед ее машине. Это агент по продаже недвижимости.

Анна жмет на тормоза, и машина останавливается. Она смотрит в зеркало заднего вида. Агент по продаже недвижимости стоит не двигаясь. Он, наверное, гадает, она это в машине или нет.

Ей очень хочется дать задний ход и подъехать к нему. Может, он сможет ей помочь, спрятать ее. Однако что-то еще, какое-то пустячное подозрение говорит ей, что верить нельзя никому.

Агент просто стоит на месте. Потом он начинает двигаться в сторону Анны, и сердце у нее чуть не выпрыгивает из груди. Она смотрит, как он все ускоряет шаг, раздумывая, как он может ей помочь. Она может поехать с ним, избавиться от прокатной машины, а потом он отвезет ее обратно в Баренид. Тогда не останется никаких улик. Однако торопливый шаг агента по недвижимости ее озадачил. Теперь он вынул руки в перчатках из карманов.

Когда агент подходит к машине на расстояние шести футов, Анна жмет на педаль газа. Видно, что агент останавливается и оглядывается на свою машину. Неохотно он поворачивается и возвращается назад.

Анна едет дальше по дороге, которая петляет по лесистой местности и возвращается назад по шоссе, расположенному выше. Но в конце круга Анне открывается еще одна дорога, проходящая мимо старой заброшенной церкви и кладбища. Анна раньше уже побывала здесь из интереса, разглядывала надписи на могильных плитах, пытаясь разобрать имена и даты. Грунтовая дорога ведет к крутому утесу, возвышающемуся над океаном.

Въехав на большой скорости в поворот, ведущий к кладбищу, Анна почти теряет контроль над машиной. Она резко жмет на тормоз, и машину заносит на середину дороги. Вскрикнув, она снимает ногу с тормоза и отчаянно пытается выпрямить руль, ожидая, что вот-вот свалится в кювет.

Наконец машина останавливается. Анна смотрит вперед и понимает, что снова развернулась по направлению движения. Она смотрит в зеркало и видит там отражение другой машины, у себя за спиной. Анна едет дальше и сворачивает направо, на подъем к грунтовке. Шины скользят по рыхлому снегу и льду, но ей удается въехать в гору.

На грунтовке чисто. Она прикрыта зданием церкви, и снега тут скопилось немного. Анна едет по дороге, надеясь, что не застрянет. Через проволочную сетку, огораживающую кладбище, она видит, что вторая машина поднимается в гору. Почему она боится агента по продаже недвижимости? Почему? Он ей ничего плохого не сделал, вот только его постоянное присутствие выводило ее из себя.

Дорога тянется две сотни футов перед тем, как исчезнуть за краем обрыва. Анна прибавила скорости. Она видит небо и море, солнечный свет начинает слабеть, уступая место сумеркам. Анна много раз видела это в кино, но чувствует, что у нее кровь стынет в жилах. Она боится, что в нужный момент не сможет прыгнуть, а если и сможет, то убьется сама и убьет ребенка. Сердце бешено колотится у нее в груди. Если решат, что она умерла, ее оставят в покое, но агент, скорее всего, позвонит в полицию, чтобы ее спасли, как он уже однажды сделал.

Анна снимает ногу с педали газа. До обрыва осталось чуть меньше ста футов. Что можно будет сделать? Послать на ночь глядя водолазов? А может, агент не станет никуда звонить? Если она его боится, то, наверное, потому, что он желает ей зла?

Анна жала на газ, время от времени поглядывая на прыгающее на неровностях дороги отражение в зеркале заднего вида. Она открывает дверь. Земля со страшной скоростью проносится под колесами. До обрыва осталось пятьдесят футов. Надо прыгать. Нет, рано. Тридцать футов. Пора. Анна пытается выпрыгнуть, но ремень безопасности не пускает. Двадцать футов. Ей не выпрыгнуть. Анна старается отстегнуть ремень. Десять футов. Она жмет на тормоз, надеясь выбраться из крутящейся машины.

Падая, не смея дышать, Анна все-таки сохраняет присутствие духа. Она отчаянно крутит ручку, опускающую стекло, и к моменту, когда машина обрушивается в океан, ей удается полностью ее опустить. Какое-то время машина взмывает вверх и падает вниз на волнах, потом ее задняя часть начинает погружаться в воду, а нос задираться в небо. Анна откидывается назад и закрывает глаза. Ее дыхание глубоко, как будто она мирно спит и во сне погружается в бездну моря. Через открытое окно вода хлещет в машину. В это мгновение, пока машина еще не ушла под воду, эмбрион поднимает руку и засовывает пальчик в рот. Потом икает.

Анна плывет куда-то по течению, не чувствуя головы, рук и ног. Ее тело существует отдельно от нее.

Она не знает, открыты ли у нее глаза. Она видит лишь расплывчатые красные и розовые пятна, как будто приглушенный свет пробивается сквозь веки. Анна пытается шевельнуться, но тело наливается тяжестью. Глаза не открываются, как будто веки исчезли.

Через секунду у нее возникает подозрение, что веки уже подняты. Анна пробует закрыть глаза. Теперь она ничего не видит.

Когда она снова открывает глаза, она уже может различать детали. Мимо проплывает стая медуз. Ее конечностям постепенно возвращается чувствительность, зрение проясняется, а красная пелена рассеивается. Анна различает черты в каждом желеобразном облике. Это совсем не медузы. У этих существ есть конечности, тела и головы. Это человеческие эмбрионы.

Анна наконец набирается духу сделать несколько гребков руками. Поднимаясь к поверхности, она понимает, что сдерживает дыхание, но не испытывает срочной необходимости вырваться на поверхность, где воздух заполнит легкие. Ее плечо задевает за что-то твердое. Тело медленно поворачивается, и Анна видит на камне черные окаменелые отпечатки позвонков и костей рук. Она поднимется и выныривает на поверхность. Где-то вдали слышен шум прибоя.

Анна оказывается в небольшой, закрытой от ветра бухте. Ее относит к пещере, где она видит группку детей, выстроившихся вдоль изгиба берега. Они смотрят на воду, их общее дыхание шелестит вдохом и выдохом. Некоторые дети стоят в ожидании, другие наклоняются и вылавливают что-то из неожиданно теплой воды. Анна решает, что у нее шок. Она не чувствует лица. Никаких симптомов нет, только ощущение онемения. Зубы у нее стучат, как в лихорадке, но, как ни странно, она не замерзла.

При виде Анны дети подходят к ней и протягивают маленькие ручонки. Они бормочут ободряюще:

— Идем.

— У тебя все получится.

— Вот так.

Так много маленьких ладошек. Что они могут сделать? Они берут ее за руку и медленно вытаскивают из воды на берег, на землю, где она ложится она спину.