Кровавый план египтянина - Бабкин Борис Николаевич - Страница 21

– Папа, – плача, проговорила лежавшая на старой бурке Седа, – папа, я отомщу за твою смерть! – В ее глазах появилась ненависть. – Мы скоро увидимся, я приду к тебе в рай, папа! – Зарыдав, она уткнулась лицом в руки.

– Аллах, – подняв руки вверх, шептала стоявшая на коленях Хава, – помоги мне отомстить за свой позор. Я смою его кровью. Аллах акбар!

– Все получится, – уверенно говорил Рустам. – Раиса сделает все, что надо, без всяких обработок Учителя.

– Увидим, – кивнул сидевший в кресле Басаев. Потер культю. – Дождь будет, – вздохнул он, – никаких прогнозов не надо. Как заноет культя, к дождю. Горец ушел?

– Да, – кивнул Рустам. – Но мы никак не можем выйти на Тамару.

– Найдите. Нам сейчас нужны деньги. И еще. Готов видеоотчет об уничтожении госпиталя?

– Все готово. Кстати, там взяли троих наших и разыскивают Масуда. Правда, как сообщил наш человек, у федералов на него нет ничего конкретного, кроме фоторобота, но ему надо уходить из Маздока. И еще. Снимать такое лучше после совершения.

– Нужен взрыв объекта, – недовольно сказал Басаев. – То, что остается, показывают по телевидению. А нам платят за свидетельство самого акта. Взрывчатка еще есть?

– Федералы нашли два схрона, – объяснил Рустам. – Кроме того, в Ингушетии тоже найден склад с оружием.

– Не найден, – поправил его Басаев, – а указан теми, кто ушел по амнистии. Шакалы! И мы не сумели все забрать. Деньги нужны, – повторил Шамиль. – Есть продавцы ПЗРК. Но купить не можем, не на что. Деньги в Грузии, а мы никак не можем забрать их. Что думает Тамара?

– Осетин в Грузии, он поторопит их.

– Он сам может пойти с деньгами. Воин хороший, но авантюрист и считает себя чуть ли не бессмертным. Поэтому лучше бы он не брался за доставку денег.

– Горец сумеет перейти границу, – уверенно сказал Рустам.

– Граница теперь далеко не та, что была хотя бы полгода назад. Сейчас все больше и больше пограничников. А нам нужны люди, оружие и деньги. Уже попали в засаду два каравана. Из пятидесяти посланных к нам боевиков дошли только восемь. Двое из них ранены. И они только потому дошли, что проводник уцелел. Федералы сейчас убрали большую часть армии, и продавцов оружия стало намного меньше. Наемники уже требуют деньги, а где их взять? Свяжись с Тамарой во что бы то ни стало. Со Згуриди все было проще. Он передавал деньги, а теперь… – Басаев зло шарахнул кулаком по подлокотнику.

– Здравствуй, – кивнула Тамара.

Вошедший в прихожую плотный молодой мужчина, не отвечая, уставился на нее.

– Ты можешь забрать деньги, – правильно поняла его она. – Я не могу переправить их…

– Зачем убили Згуриди? – перебил он.

– Я уже объяснила это, – раздраженно ответила Тамара, – и не намерена отчитываться перед тобой. Ты пришел за деньгами, сейчас отдам…

– Я прислан сюда, чтобы сказать: завтра ты должна доставить деньги Барсу. Он будет ждать в два часа. – Плотный неторопливо вышел.

Кусая губы, Тамара стояла неподвижно. Услышав хлопок двери, резко повернулась.

– Значит, перестали доверять тебе, – услышала она голос вышедшего Гиви.

Не отвечая, она быстро прошла в спальню. Гиви усмехнулся. Вздохнув, пошел на кухню.

– Ты будешь пить кофе? – громко спросил он. И услышал голос Тамары. – Что? – С кофейником в правой руке он вышел из кухни.

– …отвезти деньги, – говорила Тамара из спальни.

Пожав плечами, Гиви осторожно на цыпочках подошел ближе к двери.

– Да, – услышал он, – звонил. Все хорошо. По крайней мере он так сказал. И просил денег. Я все поняла и все сделаю. Но я думала… – Она замолчала.

«С кем это она? – подумал Гиви. – Ей уже дважды звонили. Кто, не знаю. И даже откуда, не могу узнать. Странно…» Вздохнув, он так же осторожно пошел в кухню.

– Тамара, – громко спросил он, – ты будешь кофе?

– Да, – ответила она, – с молоком. И сделай бутерброд. Я сейчас переоденусь и выйду.

«Не хочет, чтобы я знал про телефонный разговор», – ухмыльнулся Гиви.

– Когда поедешь к Барсу?

– Почему поедешь? Поедем. Ты должен будешь рассказать ему о Згуриди. Вызови Турка, пусть возьмет еще двоих. Ты же слышал, что Казбек был раздражен. И поэтому нужна охрана. Гиви, а ты не хочешь исчезнуть из поля зрения чеченцев?

– Вместе с деньгами? – усмехнулся он.

– Разумеется.

– Кто тебе звонил? И с кем ты разговаривала сейчас?

– Извини, Гиви, но этого я сказать не могу. Пока не могу.

– А не боишься, что я…

– Нет. Я уверена, что ты никому ничего не скажешь. А сейчас ответь честно: ты бы хотел уехать с этими деньгами?

– Честно – хотел бы, но боюсь. И объясню почему. Во-первых, связь чеченцев с «Аль-Каидой» очевидна. А значит, ни в одной стране нельзя будет чувствовать себя спокойно. И во-вторых, сейчас Басаева объявили международным террористом. Что касается остальных помощников, то их берут только для того, чтобы доказать России свою непричастность к чеченским событиям и в угоду США. Так что если мы уедем с деньгами, пользоваться ими будем недолго. Нас убьют люди «Аль-Каиды», а наши расписки и все остальное перешлют в Россию. Нас объявят в международный розыск и арестуют. А я этого не хочу. Конечно, если в Ичкерии все кончится и архив Басаева не попадет в руки русских, тогда есть надежда на то, что остаток дней я проживу спокойно. Кое-какой капитал собрать я сумел и теперь молюсь Богу, чтобы…

– Ты христианин, – перебила его она, – а помогаешь ваххабитам.

– Да так, как и ты, – засмеялся Гиви, – и многие славяне. Украинцы, белорусы, а русских сколько там было! Да ты это знаешь лучше меня. Сейчас в Чечне, думаешь, много истинно верующих в Аллаха? Или настоящих ваххабитов? Может, и есть, но единицы. Шахиды – в основном или смертельно больные люди, или обколотые до умопомрачения. Фанатики есть, но не в Ичкерии. Например, шахидов в Палестине, Иране готовят с малых лет. Начинают в одиннадцать-двенадцать лет, платят родителям.

– И что же, те своих детей отдают? – недоверчиво спросила Тамара.

– Бедные мусульмане не планируют, как европейцы или американцы, детей, а рожают. Пусть голодно, холодно, но если забеременела, так угодно Аллаху, и ребенок рождается. Если Аллах указал на сына и за ним пришли, чтобы сделать его смертником, так угодно Аллаху, тем более что отдавшие сына родители получают по тысяче долларов в месяц и могут растить остальных детей.

– Значит, повезем деньги Барсу? – спросила Тамара.

– Сейчас свяжусь с Турком, – кивнул Гиви. Посмотрев на рюкзак с долларами, усмехнулся. – А ты, значит, не против была их забрать?

– Не против, – спокойно согласилась она. – Знаешь, сейчас во всем мире началась война с террористами. Россия увязла в войне с ваххабитами. Вроде на своей территории, а справиться никак не получается. Я даже начала сейчас побаиваться. Все-таки оказываю помощь, да и воевала за них. Поэтому хочу уехать куда-нибудь в тихую страну и жить спокойно, никого и ничего не опасаясь. Но для этого нужны деньги. – Она кивнула на рюкзак. – Однако ты прав, если мы возьмем их, покоя не будет.

– А кто тебе звонит? – вспомнил Гиви. – Может…

– Пока не могу сказать, прости. Но вполне возможно, это и есть мой шанс на обеспеченную жизнь.

– Надеюсь, ты не забудешь про меня. Я бы тоже хотел под старость пожить спокойно и обеспеченно.

– Хорошо, – улыбаясь, кивнула Тамара.

– А как думаешь, кто понесет?..

– Мне все равно. Просто мне не понравился тон Казбека. Так что поедем…

– Но он сказал, завтра в два.

– Мы отвезем сейчас.

– Понятно. Чтобы не ожидали?.. Хорошо, сейчас позвоню Турку. Кого ему лучше взять?

– Да все равно.

– И что с ней делать? – спросил лысый молодой мужчина в кимоно. Крутнувшись, он сильно ударил пяткой по груше.

– Просто узнать точно о Згуриди, – ответил человек, который заходил к Тамаре.