Джек Потрошитель - Корнуэлл Патрисия - Страница 45

Показания Элизабет Лонг оказались еще более сомнительными. Она утверждала, что слышала разговор мужчины с женщиной в 5.30 утра, и была уверена в том, что женщиной была именно Энни Чэпмен. Если это действительно так, значит, Энни была убита и изуродована на рассвете и к моменту обнаружения тела была мертва всего полчаса. Элизабет не рассмотрела мужчину и сообщила полиции, что не сможет узнать его, если увидит снова. Она утверждала только, что на нем был коричневый охотничий шлем и темное пальто, а также то, что он был «немного» выше Энни. Следовательно, убийца был невысок, так как рост Энни Чэпмен составлял всего пять футов (152 см). Мужчина показался миссис Лонг «иностранцем», «потрепанной, но благородной внешности», примерно сорока лет.

Элизабет успела заметить на удивление много деталей, проходя мимо двух незнакомых ей людей в предрассветной мгле. В этом районе бродило много проституток в поисках клиентов. Скорее всего, Элизабет Лонг была занята собственными делами и не стала рассматривать вполне привычную картину. Кроме того, если ей показалось, что разговор между мужчиной и женщиной был вполне дружелюбным, она могла вообще не обращать на них внимания. Истина заключается в том, что истина нам неизвестна. Мы не знаем, насколько правдивы эти свидетели. Было холодно, стоял густой туман. Воздух был загрязнен, солнце еще не встало. Насколько хорошим было зрение Элизабет? Как хорошо видел Ричардсон? Очки для бедняков были непозволительной роскошью.

Более того, во время полицейских расследований многие люди возбуждены одним тем, что они что-то видели, и горят желанием помочь. Очень часто чем дольше допрашивают свидетеля, тем больше деталей он неожиданно вспоминает, точно так же, как при допросе подозреваемого длительность допроса заставляет его путаться в показаниях и помогает следователю выявить ложь.

Я могу с уверенностью положиться лишь на некоторые показания относительно убийства Энни Чэпмен. Она не была «задушена» или удавлена до бессознательного состояния, иначе на ее шее обнаружили бы заметные синяки. Во время убийства на ее шее был повязан носовой платок. Если бы ее шею сдавливали, платок обязательно оставил бы отпечаток или ссадины. Ее лицо могло казаться «отечным», потому что Энни была тучной и круглолицей. Если бы она умерла с открытым ртом, ее язык высунулся бы наружу, так как у нее не было передних зубов.

Коронер Бакстер завершил следствие, заявив: «Мы столкнулись с неординарным убийцей, совершающим преступления не из ревности, мести или ради грабежа. Его мотивы не похожи на те, которые являются бичом нашей цивилизации. Они мешают нашему прогрессу и бросают вызов самой христианской морали». Жюри присяжных вынесло вердикт: «Умышленное убийство, совершенное неизвестным человеком или группой людей».

Три дня спустя, в четверг днем, маленькая девочка обнаружила странные «отметины» во дворе дома 25 по Хэнбери-стрит, в двух ярдах от того места, где была убита Энни Чэпмен. Девочка немедленно бросилась к констеблю. Отметины оказались засохшей кровью. Они образовывали дорожку пяти или шести футов длиной, тянущуюся по направлению к задней двери другого ветхого дома. Полиция решила, что Потрошитель оставил кровавый след, перелезая через ограду, разделяющую дворы. Пытаясь счистить кровь с пальто, он снял его и вытряс напротив задней стены дома 25, что и объясняет наличие брызг крови на стене. Затем полисмены обнаружили окровавленный кусок скомканной бумаги, которым Потрошитель, по их мнению, вытирал руки. Джек Потрошитель, по заключению полиции, покинул место преступления тем же путем, что и пришел на него.

Это заключение имеет смысл. Во время совершения преднамеренных преступлений убийца тщательно планирует приход и отход. Расчетливый и педантичный человек, подобный Сикерту, должен был продумать безопасный отход. Сомневаюсь, чтобы он полез на шаткую, опасно наклонившуюся ограду, разделявшую дворы. Если бы он так поступил, то обязательно испачкал бы ограду кровью, а то и сломал бы несколько досок. Гораздо разумнее и удобнее было бы уйти через боковой двор, который вел на улицу.

А на улице он спокойно мог бы затеряться среди дворов и проходов, где царил «стигийский мрак, не нарушаемый светом ни одного фонаря», по выражению одного из репортеров. «Если преступник обладал хладнокровием, он спокойно мог бы уйти незамеченным». В домах на Хэнбери-стрит двери не запирались, а хилые изгороди разделяли дворы и пустыри, куда констебли боялись заходить. Даже если бы Сикерта заметили, его сочли бы простым прохожим, особенно если бы он был одет как обычный трущобник. Сикерт всегда был актером и вполне мог пожелать встреченному прохожему доброго утра.

Сикерт мог завернуть плоть и органы Энни Чэпмен в бумагу или ткань. Но у него обязательно должны были остаться кровавые капли и пятна. Современный криминалист обнаружил бы гораздо более длинную дорожку, чем ее увидела маленькая девочка. Современные химикаты и источники переменного света с легкостью обнаруживают кровь. Но в 1888 году только зоркий глаз ребенка заметил странные «отметины» во дворе. Анализа крови никто не проводил, поэтому нельзя с уверенностью утверждать, что это была кровь Энни Чэпмен.

Сикерт мог часто наблюдать за проститутками и их клиентами, прежде чем решиться на убийство. Он мог и раньше видеть Энни Чэпмен и знать, что она и другие проститутки пользуются незапертыми проходами и дворами на Хэнбери-стрит для «аморальных» целей. Он мог наблюдать за ней и в ту ночь, когда совершил убийство. Убийцы на сексуальной почве часто любят наблюдать за тем, как люди одеваются, раздеваются и занимаются сексом. Жестокие психопаты часто бывают вуайеристами. Они выслеживают, смотрят, фантазируют, а потом насилуют и убивают.

Наблюдение за тем, как проститутка сексуально удовлетворяет клиента, было для Сикерта прелюдией. Он мог подойти к Энни Чэпмен сразу же после того, как ушел ее последний клиент. Он мог предложить ей заняться сексом, заставить ее повернуться к нему спиной и напасть на нее. А может быть, он просто неожиданно появился из темноты, схватил ее сзади, закинул ее голову, оставив синяки на челюсти. Разрезы на шее повредили дыхательное горло женщины, из-за чего она не могла кричать. Убийца мгновенно повалил ее на землю и задрал одежду, чтобы обнажить живот. На то, чтобы вспороть живот, не требуется много времени или особых знаний. Не нужно быть патологоанатомом или медэкспертом, чтобы найти матку, яичники и другие внутренние органы.

Хирургические способности Потрошителя явно преувеличены. Для того чтобы вырезать матку и часть стенки живота, включающую пупок, верхнюю часть влагалища и большую часть мочевого пузыря, не требуется хирургической точности. Даже хирургу было бы трудно «оперировать» в полной темноте и обуреваемому яростью. Но доктор Филлипс был уверен, что убийца обладал знаниями анатомии и правил проведения хирургических операций и действовал «небольшим ножом для ампутаций или хорошо заточенным мясницким ножом, узким и тонким с лезвием шести или восьми дюймов в длину».

Сикерту вовсе не нужно было быть хирургом или практикующим медиком, чтобы знать кое-что о женских половых органах. Верхняя часть влагалища соединяется с маткой. Наверху влагалища располагается мочевой пузырь. Предположив, что заветным трофеем являлась именно матка, мы можем утверждать, что Сикерт просто вырезал ее в темноте вместе со всеми окружающими тканями. Это не «хирургия» — он просто кромсал наугад. Да, анатомическое расположение влагалища и его близость к матке были убийце известны. Но эти сведения он мог почерпнуть из любой книги по хирургии, которые широко продавались в то время.

В начале 1872 года вышло шестое издание «Анатомии Грея», где приводились детальные изображения «органов пищеварения» и «женских органов воспроизводства». Человек, который пострадал от жестокой, изменившей всю его жизнь хирургической операции, каким был Сикерт, вполне мог интересоваться анатомией, особенно анатомией женских гениталий и репродуктивных органом. Я полагаю, что человек его любознательности, интеллекта и одержимости должен был прочесть «Большую книгу по оперативной хирургии» Грея или Белла (1821), цветные рисунки для которой были выполнены Томасом Ландсиром, братом знаменитого художника-анималиста викторианской эпохи Эдвина Ландсира, чьи работы были Сикерту отлично знакомы.