Мое прекрасное несчастье - Макгвайр Джейми - Страница 39

Мы с Америкой протиснулись сквозь толпу к стойке. Бармены были загружены работой, поэтому нам пришлось ждать в очереди.

— Сегодня парни в ударе, — сказала Америка.

— Почему находятся желающие ставить против Шепа? — прокричала я ей на ухо. — Я совсем этого не понимаю.

— По той же причине они ставят и против Трэвиса, — улыбнулась Америка. — Болваны.

Рядом с ней на стойку облокотился парень в тоге и улыбнулся.

— Что пьем сегодня, девчонки?

— Спасибо, но мы сами покупаем себе выпивку, — сказала Америка, глядя перед собой.

— Я Майк, — представился парень и указал на своего друга. — А это Логан.

Я вежливо улыбнулась и посмотрела на Америку, которая изображала коронное «отвали». Барменша приняла наш заказ, кивнула парням позади нас, отвернулась и стала делать напиток для Америки. Она вернулась с квадратным стаканом, полным розовой пенистой жидкости, и тремя бутылками пива. Майк дал ей деньги, и она кивнула.

— Здесь сегодня круто, — сказал Майк, глядя на толпу.

— Ага, — раздраженно ответила Америка.

— Я видел, как вы танцуете, — сказал мне Логан, кивая в сторону танцпола. — Вы просто отлично смотрелись.

— Э… спасибо, — сказала я, пытаясь оставаться вежливой и опасаясь, что Трэвис всего в нескольких шагах от нас.

— Хочешь потанцевать? — спросил парень.

— Нет, спасибо. — Я покачала головой. — Я здесь со своим…

— Парнем, — сказал Трэвис, появляясь из ниоткуда.

Он злобно посмотрел на молодых людей, и они попятились, явно напуганные.

Америка не сдержала самодовольной улыбки, когда Шепли обнял ее.

Трэвис кивнул парням, отступающим через зал.

— Бегите подальше.

Те посмотрели на Америку и меня, потом сделали несколько осторожных шагов назад и вовсе скрылись в толпе.

Шепли поцеловал Америку.

— Невозможно никуда ходить с тобой!

Она захихикала, а я улыбнулась Трэвису, который свирепо смотрел на меня сверху вниз.

— Что еще?

— Почему ты позволила ему купить тебе выпивку?

Заметив настрой Трэвиса, Америка отстранилась от Шепли.

— Трэвис, мы не позволяли. Я сказала им «нет».

Трэвис взял бутылку из моих рук.

— А это тогда что?

— Ты что, серьезно? — спросила я.

— Еще как серьезно, — ответил он, бросая бутылку в мусорный бак рядом с баром. — Я сотни раз предупреждал тебя! Нельзя ничего брать у первого встречного. А если он туда что-нибудь подсыпал?

Америка подняла свой стакан.

— Трэв, мы не выпускали напитки из виду. Ты преувеличиваешь.

— Я не к тебе обращаюсь, — сказал он, впиваясь в меня взглядом.

— Эй! — сердито воскликнула я. — Не смей так с ней разговаривать.

— Трэвис, — предупредил Шепли. — Остынь.

— Мне не нравится, что ты позволяешь другим парням покупать тебе выпивку, — сказал Трэвис.

Я изогнула брови.

— Нарываешься на ссору?

— А тебе было бы все равно, если бы ты подошла к бару и увидела, как я пью с какой-нибудь цыпочкой?

— Хорошо. — Я кивнула. — Теперь ты не замечаешь других девушек. Я поняла. Мне тоже надо попытаться.

— Было бы неплохо.

Трэвис старался совладать с собой, а меня совершенно обескураживала его ярость, объектом которой я вдруг стала. Внутри закипело желание защищаться.

— Трэвис, сбавь тон ревнивца. Я ничего такого не сделала.

Он с возмущением смотрел на меня.

— Я прихожу и вижу, как парень покупает тебе выпивку!

— Не кричи на нее! — сказала Америка.

Шепли положил руку Трэвису на плечо.

— Мы все слишком много выпили. Лучше уйдем отсюда.

Успокаивающие слова Шепли на этот раз не сработали. Я внезапно рассердилась, подумав, что Трэвис завершил наш вечер ссорой.

— Скажу Финчу, что мы уезжаем, — проворчала я, идя мимо Трэвиса на танцпол.

Мое запястье сдавила теплая ладонь. Я крутанулась и увидела Трэвиса, без всякого раскаяния схватившего меня.

— Я пойду с тобой.

— Трэвис, я в состоянии сделать несколько шагов сама. — Я вырвалась. — Что с тобой такое?

Я нашла глазами Финча в центре танцпола и протиснулась к нему.

— Мы уходим!

— Что? — крикнул Финч поверх музыки.

— Трэвис бесится! Мы уходим!

Финч закатил глаза и покачал головой, потом махнул мне рукой, и я покинула танцпол. Как только я нашла Америку и Шепли, сзади меня схватил парень в костюме пирата.

— Куда это мы собрались? — Он улыбнулся, прижимаясь ко мне.

Я засмеялась и покачала головой, глядя на дурацкую рожицу, которую он строил. Не успела я уйти, как парень схватил меня за руку. Я очень быстро поняла, что он сделал это, будто ища защиты.

— Ого! — закричал парень, широкими глазами глядя мне за спину.

Трэвис вылетел прямо на танцпол и ударил кулаком в лицо пирату, отчего мы с ним повалились на пол. Упираясь руками в деревянный пол, я не могла поверить в произошедшее. По ладони потекло что-то теплое и влажное. Я повернула ее и съежилась от отвращения. Кровь из носа парня. Пират корчился на полу и прижимал к лицу руки, а по ним текла алая жидкость.

Трэвис помог мне встать, он был потрясен не меньше моего.

— Вот черт! Гулька, ты в порядке?

Оказавшись на ногах, я вырвалась.

— Ты спятил?

Америка потянула меня через всю толпу, ведя на парковку. Шепли открыл машину, и когда мы уселись, Трэвис повернулся ко мне.

— Голубка, прости. Я не знал, что он держался за тебя.

— Твой кулак пролетел в паре дюймов от моего лица! — Я поймала запятнанное маслом полотенце, которое бросил мне Шепли, стерла кровь с руки и поморщилась.

Трэвис помрачнел, осознав серьезность ситуации.

— Я бы не ударил, если бы знал, что могу задеть тебя. Ты ведь это понимаешь?

— Замолчи, Трэвис. Просто замолчи, — сказала я, уставившись Шепли в затылок.

— Гулька… — начал Трэвис.

Шепли ударил рукой по рулю.

— Трэвис, заткнись уже! Ты извинился, а теперь заткнись, черт тебя дери!

Домой мы ехали в тишине. Шепли отодвинул свое сиденье, помог мне выбраться, и я взглянула на Америку. Подруга понимающе кивнула и поцеловала своего парня на прощание.

— Увидимся завтра, малыш.

Шеп покорно кивнул и поцеловал ее.

— Я люблю тебя.

Я прошла мимо Трэвиса до «хонды», и он тут же оказался рядом.

— Да ладно тебе. Не уезжай такой сердитой.

— Я не сердита. Я в бешенстве.

— Трэвис, ей нужно время, чтобы успокоиться, — предупредила Америка, открывая машину.

Он положил руку на пассажирскую дверцу.

— Голубка, не уезжай. Я перегнул палку. Прости меня!

Я подняла руку, показывая ему кровавый след на ладони.

— Позвони мне, когда повзрослеешь.

Трэвис прижался бедром к двери.

— Разве ты можешь вот так уехать?

Я изогнула бровь, и к нам подбежал Шепли.

— Трэвис, ты пьян и вот-вот совершишь огромную ошибку. Отпусти ее, остынь… Вы сможете поговорить завтра, когда протрезвеешь.

В глазах Трэвиса появилось отчаяние.

— Она не может вот так уехать, — сказал он, пристально глядя на меня.

— Трэвис, ничего не выйдет. — Я потянула за ручку. — Отойди!

— Что значит «ничего не выйдет»? — спросил Трэвис, хватая меня за руку.

— Я про грустную мордашку. Я на это не поведусь, — сказала я, отталкивая его.

Шепли мельком взглянул на Трэвиса, а потом повернулся ко мне.

— Эбби, это то, о чем я и говорил. Может, тебе стоит…

— Шеп, не лезь, — резко сказала Америка, заводя машину.

— Я много еще накосячу, Гулька, но ты должна простить меня.

— Завтра на моей заднице будет огромный синячище! Ты ударил того парня, потому что разозлился на меня! О чем это должно мне говорить? Ты, как бык, повсюду видишь красную тряпку!

— Я ни разу не ударил девушку, — сказал он, пораженный моими словами.

— А я не собираюсь становиться первой! — сказала я, потянув за дверцу. — Отвали, черт побери!

Трэвис кивнул и отступил на шаг. Я села рядом с Америкой и захлопнула дверцу. Подруга сдала назад, Трэвис нагнулся и поглядел на меня через окно.