Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Свинцовый шторм - Корнуэлл Бернард - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

— Похоже, этот дом не принес Беннистеру счастья. — Зубной врач уставился на огромные окна.

— Вы имеете в виду жену?

— Старина Сендмен тоже здесь жил, — многозначительно произнес он.

— Да, припоминаю. — Я постарался, чтобы это прозвучало как можно равнодушнее.

Дантист хмыкнул:

— Интересно, как ему теперь на новом месте?

В этом хмыканье звучало глубокое удовлетворение тем, что бывший богач разорился, — типично британская черта. Мой отец, достигший в свое время колоссальных успехов, теперь сидел в тюрьме.

— Я думаю, он это переживет, — сухо сказал я.

— Старик-то конечно, но не его чертов сын. Я слышал, он теперь калека.

Я промолчал, увлеченно разглядывая пейзажи. Мое внимание привлекла уродливая баржа, стоявшая на якоре у моего причала. Когда-то это было судно-трудяга, вероятно тральщик, а сейчас надстройку убрали и на ее месте поставили хижину. Да-да, по-другому ее не назовешь, именно хижина — столь же безобразная, как и стоящий рядом контейнер. Ее односкатная крыша была покрыта толем. В центре судна торчала труба из нержавеющей стали, а кормовая часть, где стояли два лонгшеза, была огорожена перилами, на которых сушилось белье.

— Кто там живет? — с некоторой брезгливостью спросил я.

— Гонщики Беннистера. Мерзкие обезьяны.

Из увиденного сам собой напрашивался вывод, что «Сикоракс» вытащил все-таки Беннистер, но мне не хотелось этому верить. Энтони слыл добрым и сильным человеком, к которому любой может обратиться за советом или за помощью, и неприятно было бы в нем разочароваться. Кроме того, он был яхтсменом, потерявшим жену, и я не мог не сочувствовать ему. Во мне еще теплилась надежда, что в этом деле замешан кто-то другой.

Когда мы поравнялись с каналом, я увидел в эллинге второе судно Беннистера — быстроходную двухмоторную яхту с низкой посадкой. У нее был полированный корпус и ослепительно яркая дуга радара. Я прочитал название — «Уайлдтрек-2» и вспомнил, что та его яхта, которая едва не выиграла гонки в Сен-Пьере, тоже называлась «Уайлдтрек». На сводчатой крыше красовалась табличка: «Частная собственность. Вход воспрещен!»

— Вы уверены, что мы имеем право здесь находиться? — У бедняги дантиста перехватило дыхание, когда он рассмотрел расставленные по всему берегу таблички, зловещими алыми буквами на белом фоне предупреждающие: «Частная собственность», «Не швартоваться», «Частное владение». Они совершенно не вписывались в пейзаж и казались абсолютно несовместимыми с личностью общего любимца Тонни Беннистера.

— Брокер сказал, что все в порядке, — я кивком головы указал на «Сикоракс», — и любой может осмотреть яхту.

— Вы покупаете ее?

— Еще не решил, — неопределенно ответствовал я.

Очевидно, ответ был вполне удовлетворительным. Зубной врач перестал считать меня грабителем, а мой акцент, по-видимому, внушал ему доверие. Но кое в чем он еще сомневался:

— Но здесь же ведь уйма работы!

— Не в этом дело. — Продолжая разглядывать «Сикоракс», я представлял себе, как ее волокли целых двадцать футов от приливной отметки. На склоне было полно камней, и они, конечно, пропороли всю обшивку. Кормой она была обращена к нам, и я разглядел, что винта больше нет. — Почему они не оставили ее гнить на воде? — со злостью спросил я.

— Может, морские власти были против? — С неожиданной ловкостью мой перевозчик подогнал лодку кормой прямо к каменной лестнице, ведущей вверх, к лесу, и удерживал ее, пока я неуклюже выбирался на берег. — Помашите мне, когда соберетесь обратно.

Я уселся на ступеньку, выжидая, пока утихнет боль в спине, и наблюдал, как дантист шпарит вверх по течению к причалу. Грохот мотора затих, и слышался лишь мерный плеск реки, но мое настроение не располагало к мирному созерцанию. Спина болела, яхта была разбита, и я никак не мог взять в толк, какого черта Джимми позволил вытащить «Сикоракс» на берег. Ведь я же дал ему денег именно затем, чтобы этого не случилось. Деньги, правда, были не ахти какие, так ведь от него и требовалось-то всего-навсего немного приглядывать за «Сикоракс». И вот я вернулся, а яхта моя болтается на суше.

Подъем оказался очень тяжелым, а первые несколько футов — особенно мучительными. Не было ничего такого, за что я мог бы ухватиться руками. Хорошо было видно, где тащили «Сикоракс» — в этом месте по земле тянулась гладкая полоса. Вскоре я выбился из сил и долго стоял, согнувшись пополам, пытаясь восстановить дыхание. На последних ступеньках стали попадаться низкие деревца, и дело пошло лучше. Тем не менее, когда я наконец добрался до яхты, спина у меня болела так, словно в нее всадили раскаленный штырь. Ухватившись за руль, я закрыл глаза и постарался убедить себя, что эта мука вполне терпима. Прошло, пожалуй, минуты две, прежде чем я смог выпрямиться и обследовать свою яхту.

Она лежала на боку, и на ней играли пятна зимнего солнца. Медная обшивка была сорвана почти на треть, киль вскрыт ломом, а свинцовый балласт украден. Не было ни бушпритов, ни мачт, причем мачты даже не вынимали из степсов, а просто-напросто спилили у основания. Тиковая решетка в кубрике, плинтусы и крышки обоих люков пропали, компасы — тоже.

Что еще? Полуклюзы и блоки сняли, все ценное исчезло. Крышу капитанской каюты срезало, как консервным ножом. Очевидно, по дороге яхта наткнулась на пень.

Я заглянул в каюту.

Первое, что я смог разглядеть, когда мои глаза привыкли к полутьме, — черную воду, поблескивающую далеко внизу. А больше ничего, как я и ожидал. Радиоприемники, обогреватели и все до одной лампочки были украдены, внутренняя отделка сорвана. В дождевой воде плавал мой матрац. Если что и уцелело, то давно уже сгнило. Интересно, что морская вода действует на дерево укрепляюще, а вот пресная, наоборот, разрушает его. Ведущий в каюту трап отсутствовал, и обнажившийся мотор наверняка уже превратился в груду металлолома.

Неожиданно я успокоился. По крайней мере, «Сикоракс» была здесь. Она не исчезла, не утонула, и ее вполне можно было восстановить, разумеется, за счет того ублюдка, который устроил этот погром. Ущерб, нанесенный яхте, был огромен, но я, как ни странно, испытывал скорее чувство вины, а не гнева. Когда мне было восемь лет, мою собаку, фокстерьера, сбил молоковоз. Я нашел ее умирающей в траве у обочины. Увидев меня, она попыталась повилять хвостом, и я рыдал над ней, ощущая себя виноватым перед этим существом, которое так доверяло мне, а я его предал. Вот и сейчас я чувствовал, что предал «Сикоракс». Она оберегала меня в море, а я должен был защитить ее от людей. Я попробовал поговорить с ней, в открытом море мы частенько так беседовали. Похлопывая по ободранной крыше, я старался утешить ее, я говорил, что все будет хорошо, просто теперь ее очередь немного подлечиться, а потом мы вдвоем уплывем в Новую Зеландию.

Спотыкаясь на каждом шагу, я спустился с холма. Я намеревался вернуться на тот берег, добраться до кафе, а там сказать Джимми пару ласковых. Какого дьявола он сидел сложа руки?! Причал принадлежит мне, и не было такого закона, по которому кто-то мог отобрать его у меня. Его построили двести лет назад, когда по берегам реки еще добывали известняк, а теперь эти шестьдесят футов старой каменной кладки были моей собственностью. Даже морские власти не имели права распоряжаться этим причалом, который я выкупил у собственного отца, чтобы дать «Сикоракс» пристанище, а себе — место, которое я мог бы назвать своим домом. Черт побери, это же был мой единственный адрес: Лайм-Уорф, Тайдсхем, Южный Девон. А теперь Энтони Беннистер поставил туда свою уродину! Но мне все еще с трудом верилось, что такой человек, как Беннистер, просто-напросто украл у меня причал, выбросил оттуда «Сикоракс». Но кто-то же ведь вытащил мою яхту, и я поклялся, что разыщу этих мерзавцев и заставлю их заплатить все до последнего гроша за исковерканное судно.

Я перешагнул через один из канатов, удерживавших баржу у моего причала. Я уже собирался посигналить своему знакомому, чтобы тот вернулся за мной, но напоследок мне захотелось осмотреть баржу.