Время жизни - Корнеев Роман - Страница 81

Как обычно, смог вокруг атмосферной воронки светлел, одновременно уплотняясь, со стороны мегаполиса это выглядело как ватный обложной кокон, намотанный на невидимую ось радиусом сто пятьдесят метров. Т-станции монорельсового полотна общественных сетей прилегали к Шпилю с востока и запада, причем обе традиционно для этого места приходились на границу видимости, не уродуя вид находящимся внутри и не заставляя прибывших глотать клубы свинцовой пыли в вихрях у границы воздушной воронки.

Прибывая на место, ты словно выныривал из спертого воздуха смрадного и изрядно заброшенного чулана под свет тысячи хрустальных люстр роскошной гостиной. Даже для заботящихся о своем повседневном удобстве корпоративных шишек этот эффект каждый раз был чем-то свежим, неповторимым. Здесь в сказку попадал всякий, кто мог заплатить за вход на круглый год пронизанную ледяным ветром площадь. Впрочем, отмени тут плату за вход, жители мрачных заросших черных многоквартирников все равно не рвались бы сюда попасть – слишком давил тут на человека Шпиль. Давил на того, кто знал – наверху ему никогда в жизни не оказаться. Если не считать пары спровоцированных недобитыми антигуманистами попыток штурма подступов к Шпилю, здесь всегда было тихо и спокойно. Людей почти не было.

Улисс выбрался из кэба, взмахом ай-би расплачиваясь за недешевый час использования парковочного места – пусть постоит прямо здесь, нужно иметь возможность покинуть это место в любое мгновение. Пусть это видит и наверняка уже расположившийся здесь объект. Нарочитое прибытие, нарочитая осторожность. Сегодня все будет нарочитое. До поры.

У края платформы, всего в тридцати шагах от парковочных площадок, небо как-то разом очищалось, отпуская измученное солнце на волю и с еще большей силой заставляя сиять белоснежную волнующуюся простыню плотного тумана, постепенно, в отдалении изгибающегося вдоль направляющих огромного, почти идеального цилиндра. Яркий свет ладонью лег на щеку Улисса, и тот чуть не отдернулся от этого ощущения. Так вот что привиделось в неожиданно явившемся к нему сне. Он был здесь, у подножия Шпиля. И там было еще что-то…

Улисс отбросил некстати отвлекающие его мысли, спускаясь по широкому эскалатору на бетонное поле. От посадочных площадок к порталам башни спешило несколько непривычных к здешнему холоду людей в длинных пальто. Кто-то вальяжно, с чувством собственного достоинства, шествовал в обратном направлении, судя по радиусу – к площадке частных винтолетов. Не решаясь покуда пускать в ход свои таланты Соратника, Улисс видел теперь вокруг в пределах видимости лишь одну сверкающую пустоту и безлюдье – собственные наблюдатели Улисса, расположение каждого из которых он знал с точностью до метра, отсюда тоже не чувствовались ни единым отблеском их пристального внимания, так велики здесь были масштабы на фоне общей скученности остального мегаполиса. Здесь не спрятать оружие, здесь не устроить ловушку. Улисс очень надеялся, что этот факт очевиден не только ему. Пусть противник будет уверен в себе. Тем проще ему будет допустить ошибку.

Да, место было выбрано идеально.

Нужно теперь только дождаться. А потом просто – поговорить.

Бетонная равнина, стоило только Улиссу выйти из-под защитного колпака, встретила его знакомыми ледяными оплеухами ветра в левую щеку. В левую, всегда – в левую.

Улисс снова и снова осматривал по очереди всех находящихся на площади. Мастерство Соратника применять было нельзя, приходилось пользоваться тривиальной оптикой очков. На них подавалась информация с тысяч следящих камер самого Шпиля, а также окружающих зданий. Однако ни один из пятидесяти спешащих сквозь ветер людей не казался подозрительным. Все слишком спешили по делам, никто не оглядывался по сторонам, ни на одном не обнаруживалось действующих спецсредств. Неужели Улисс ошибся в своих расчетах? Наемник должен быть здесь заранее, он должен осмотреть территорию, а потом начать отслеживать появление Улисса. Они договорились, что наемник подойдет сам, к человеку, который остановится посреди юго-восточного радиуса площади в назначенное время.

Наемник. Как он там сказал? Просто – поговорить? Да он готов вцепиться тому в горло при первом же подозрении. Нужно отдавать себе отчет, этот человек может оказаться потенциальным Соратником, а враг с такими возможностями, не сдерживаемый ничем, кроме собственных желаний и стремления выжить, – страшен. Если у Корпораций все-таки есть небольшой шанс объединиться и превратить их жизнь в ад, то этот человек способен просто уничтожить Корпорацию. Если Улисс его не остановит.

Секунды в голове постепенно превращались в бой набата. Где же он…

Снова и снова круг за кругом Улисс пробегал глазами подозрительные фигуры. Нет.

Нулевая готовность. Наблюдатели, ищите подозреваемого. Гнездо, по команде приказываю открывать огонь на поражение.

Почему до сих пор молчит Ромул… он должен знать, что здесь происходит, мимо него не проходит ни одна операция. Что должно случиться, чтобы он наконец вернулся к жизни? Смерть еще одного Соратника?

Улисс жестко оборвал непрошеные мысли. Контроль, сейчас важен контроль над ситуацией. Сообщение Ромулу было отправлено за полчаса до операции, не важно, что это лишнее. Он просто поступил так… на всякий случай. Потом будем разбираться.

Так, хватит. Минус тридцать секунд.

Улисс выключил очки, ставшие обычной прозрачной оптикой для ценителей старины со слабым зрением, и быстрым твердым шагом направился точно по радиусу, на ходу разворачивая внутри маховик хрустального мира. Не выпускать его наружу, держать в себе. Наемник, если он существовал в этой реальности, умел экранировать себя от других избранных. Улиссу никогда в жизни не приходилось это делать, но наука в том нехитрая. Главное – контроль, повторял им всем на этапе обучения Ромул. Улисса учить почти не пришлось, он успел вволю набаловаться своим даром до того, как стал в ряды Соратников. Сегодня учеба продолжится. Как драться с другим, подобным тебе. И побеждать.

Секундомер тикал и тикал, вплавляя свой ход в заполнившую все вокруг реку времени.

Победа – любой ценой, а вот в чем она сегодня состоит? Смерть наемника? Неправда. Это не победа, а поражение. Нужно получить от него информацию, а затем уговорить работать с ними. А если это действительно окажется новый Соратник – вот это будет настоящая победа.

Еще один… Корпорации вечно не хватало исполнителей, аналитиков, боевиков-агентов. Многое могли сделать простые люди, но слишком многого они не могли. Время летело стремительно, план «Сайриус» отнимал все больше сил, и все меньше их оставалось на тривиальный контроль за ситуацией – перехват и предотвращение активности Корпораций, на развитие инфраструктуры связей, на лишние пять минут свободы. Смерть Жана Армаля – Соратника Урбана проломила огромную брешь в планах Ромула, и новый Соратник должен будет ее заполнить. Только так.

Я на месте. Активность?

Вас понял. Активности не наблюдаю.

Последний шаг Улисса пришелся ровно на последнее продергивание индикатора. Ноль-ноль секунд.

Где же он? Неужели сорвался с крючка, что-то заподозрил? В последний момент повернул обратно?

Отследить все прибывавшие транспортные средства за последние три часа, установить личность каждого появлявшегося поблизости от объекта. Выполнять!

Кажется, он теряет контроль. Собраться.

Хрустальный мир бурлил внутри него, стремясь выплеснуться наружу. Нельзя.

Что-то неуловимо изменилось в окружающем мире.

Доклад.

К юго-западному радиусу причаливает зафрахтованный чартерный винтолет с группой пассажиров. Пятнадцать человек. Женщины, дети, взрослых мужчин трое – шестидесяти, восемнадцати и двадцати пяти лет. Последний – пилот, кабину не покидает, собирается освободить площадку.

Держите группу, докладывайте о малейших деталях.

Улисс нарочной расслабленной походкой прошелся в сторону Шпиля, разворачиваясь к уже показавшейся в воротах портала группе. Ветер сносил звуки, но даже отсюда Улисс успел заметить широкую жестикуляцию и раззявленные рты развеселой компании. Высший эшелон местного представительства одной из Корпораций решил коллективно отпраздновать шестидесятилетие любимого начальника. Мальчик этот смазливый здесь тоже неспроста – с корпоративной этикой такие вещи по идее расходятся, но несильно. Остальные – секретариат, жена, парочка ее подруг. С размахом живут люди.