Жажда мести - Муни Крис - Страница 40

«Скажи ей», – не унимался голос.

Он уже хотел начать разговор, когда она перевела взгляд на стакан в его руке.

– Ты неплохо налег на спиртное, – заметила она.

– Я всегда пью после похорон. Дурная привычка.

Джек увидел в ее глазах то, что она хочет сказать, еще до того, как она мягко сказала:

– В последнее время ты много пьешь.

– Не могу уснуть.

– Тогда пойди и выспись.

– Не могу. Мне нужно навестить одного человека.

– Кого?

– Бывшего криминалиста.

– Он в городе? Джек кивнул. Он схватил с кровати часы и надел их на запястье.

– Это не может подождать? – спросила она, и это не звучало как вопрос.

– Нет.

– Я думаю, что твое психическое здоровье важнее, Джек. «Мое психическое здоровье… Что она имеет в виду?»

– Ты уже много недель мало спишь, – продолжала она. – Ворочаешься, выпрыгиваешь из кровати посреди ночи. Ты живешь на одном кофе, а теперь начинаешь пьянку.

– Я не так уж много пью.

– Много, – возразила она. – В тот день, когда бомбой убило патрульных, ты вылакал бутылку «Краун Ройал».

Он не мог с этим спорить, потому что это была правда.

– Я исправлюсь, обещаю.

Он виновато улыбнулся.

– И ты… Ты отдаляешься. Я не знаю, как еще это назвать. – В ее голосе не было упрека, только легкое беспокойство. – Все это… из-за того, как умерли те семьи, да?

– Нет.

– Почему ты не хочешь поговорить об этом?

– Не о чем говорить.

– Ты охотишься на серийного убийцу, который к тому же еще и взрывает бомбы, и утверждаешь, что нам не о чем говорить?

– Он не серийный. В ту ночь на пляже я сказал, что две семьи связаны между собой, что это месть.

– В новостях говорят другое.

– Они врут, как всегда. Ты-то должна знать это.

– Тогда что тебя гложет? Это было в утренней «Геральд»?

– Я не читал.

Он заметил напряжение в ее глазах, словно она ожидала удара, почувствовал холодную отчужденность, которую уже ощутил на похоронах. Как будто она боялась его…

– В чем дело, Тейлор?

– Там была еще одна статья… о твоей бывшей работе.

Джек заволновался.

– Что за статья?

– Неважно. Просто…

– Нет, я хочу знать, что там было написано. Ты первая начала.

«Прекрати!» – предупредил голос.

Но он не хотел останавливаться. Он хотел дать волю гневу, сбросить часть страшного груза, который нес.

– Что в ней написано, Тейлор?

Она не смотрела ему в глаза. Она откашлялась.

– Там было написано, что тебя уволили из ФБР, потому что ты… потому что то, что ты сделал с Чарлзом Слэвином, не было самообороной.

Он уставился на нее, ощущая, как бешено колотится сердце. Белые искры вспыхивали перед глазами. Он похолодел. За этим стоял Песочный человек. «Чертова газетенка!»

– Меня не уволили, я сам ушел, – возразил он бесцветным голосом. Разница была для него важна.

– Что случилось?

Он поднял с кровати полотенце и вытер лицо. Несмотря на прохладный воздух, он вспотел.

– Тейлор, я не хочу сейчас об этом говорить. Слушай, я должен сказать…

– В этом вся проблема, Джек. Ты никогда не хочешь говорить. Никогда. Посмотри на это с моей точки зрения. Я просыпаюсь и за завтраком читаю о прошлом своего парня. Потом вижу это в новостях. Вокруг что-то происходит, а я понятия не имею что. Я надеялась, что ты мне пояснишь, но ты этого не сделал.

– Где газета?

– Я ее выкинула.

– Куда?

– Не знаю. Дело не в газете. То, что в ней написано, что говорят в новостях…

– Что говорят в новостях?

– Неважно. Для меня не это важно.

– Тогда какого черта ты заговорила об этом? Послушай, мне нужно сказать тебе…

– Дело в том, что мне приходится узнавать о прошлом своего парня из чертовых новостей. Почему? Потому что он не хочет говорить со мной об этом, и я не могу понять почему.

Он терял нить беседы. Джек посмотрел в окно и увидел двух мальчиков, игравших в кикбол на соседском дворе.

– Так дело во мне, Джек?

Выпивка призывала выплеснуть накопившийся гнев. Джек сделал глубокий вдох, чтобы сдержаться.

– Что со мной не так, что ты не можешь мне ничего рассказать? – спросила она.

– Дело не в тебе.

– Ты думаешь, я этого не выдержу? В этом дело? После всего, что я видела в Северной Ирландии? В Сараево?

Он уже решил, что ответить.

«Не делай этого!» – предупредил голос.

Но слова уже вертелись на языке. Выпивка помогла преодолеть сомнения, усталость и гнев сделали свое дело.

– Чарлз Слэвин был серийным убийцей из северного Вермонта, который похищал мальчиков и насиловал их у себя в сарае, а потом пытал и убивал. Когда я туда попал, трое мальчиков сидели в собачьих клетках. У одного из них на руке не было пальцев, а другому он сделал дрелью лоботомию.

Лицо Тейлор побелело, ко он не остановился.

– Хочешь услышать еще? Хочешь, чтобы я углубился в подробности, рассказал то, о чем не пишут в газете, что я видел на кассетах? Хочешь точное описание того, как этот больной ублюдок «работал» над четырнадцатилетним мальчиком, когда я добрался до него? Или хочешь услышать, как он заставлял других мальчиков наблюдать за «работой»?

– Н-нет, не хочу, – испуганно ответила она.

– Уверена? Я могу тебе все четко описать. Ты так хотела создать между нами взаимопонимание?

– Черт подери, Джек, я другое имела в виду, и ты это знаешь!

– Тогда в чем дело? Почему ты решила прямо сейчас пристать ко мне с этой х…?

Она с размаху ударила кулаком по дверному косяку.

– Вся проблема в тебе, Джек!

Внезапно его гнев исчез. В тишине спальни ее слова жгли ему душу.

– Ты никого не пускаешь! Никого! Ты похож на чертову непробиваемую стену, которую никто не может преодолеть. Я пытаюсь снова и снова, но ближе всего я становлюсь к тебе – к настоящему тебе, кто бы это ни был, – только тогда, когда мы занимаемся сексом. Знаешь что, Джек? Трах – не признак отваги. Это гормоны.

– Некрасиво так говорить.

– Не говоря уже о том, что приходится смотреть новости и узнавать, что твой парень провел… – Она запнулась.

– Провел время где?

– Неважно. Послушай…

– Скажи мне, Тейлор. Скажи немедленно!

Она потупилась, не зная, что ответить. Прошло несколько секунд. Она не подняла глаза, когда сказала:

– Там было написано, что ты находился в Оушн-Пойнт.

Тошнота взорвалась в желудке и подступила к голове.

– Это психиатрическая… Что ты там делал? – спросила она. Он услышал в ее голосе нотки сочувствия.

– Что еще было в статье об Оушн-Пойнт?

– Что тебя приговорили…

– Меня не приговорили. Это было добровольно.

– Значит, это правда. Ты там действительно был.

Этого не должно было случиться. Он оставил весь этот ужас в Оушн-Пойнт. Он сделал все, что должен был сделать, переехал в Марблхед и начал что-то новое, свежее и незапятнанное. И даже – подумать только! – смог наладить нормальные отношения с другой женщиной. Теперь все это начинало разваливаться на куски, и почему? Потому что он решил помешать планам какого-то психопата.

– Джек?

Голос, полный сочувствия…

Он играл желваками. Что ему больше всего хотелось, так это немедленно убраться к черту из комнаты на свежий воздух, где он смог бы дышать.

Он уставился на тени на стене.

– Джек?

– Что?

– Ты мне доверяешь?

– Ты знаешь, что да.

– Тогда почему ты этого не показываешь? Почему ты не можешь поделиться частичкой своей жизни… любой частичкой твоего прошлого со мной?

Он медленно выдохнул.

– Это… сложно.

– Я знаю, что ты скрытен, Джек, и я всегда это уважала. Но, пожалуйста, ради всего святого, пожалуйста, впусти меня немножечко!

Голос Тейлор дрогнул, Джек взглянул на нее. В ее глазах стояли слезы.

– Я все это время ждала, что ты дашь мне почувствовать себя частью твоей жизни, а ты так меня и не пустил… Почему, Джек? Почему ты меня не пускаешь, ну хоть немного?

Он никогда не видел ее слез, и был потрясен.